— Успокойтесь, не вампир я, — смеялся Оргаф, — это обычная физиология моей расы. Наши зубы меняются каждые пять лет, новые понемногу вытесняют старые и на финальной стадии вид получается вот такой. — Снова задрал вверх губу. — Кто-то сразу их удаляет и ходит пару месяцев с дырками, а мне нравится, особенно, когда реагируют вот так, как вы. Ох, давно так не смеялся.
— Вот вам и стереотипы, — до сих пор хихикал Гурл. — Мы — варгалы, вполне плотоядны, но реакция на меня была так себе, спокойная, хотя, и набор зубов мой куда симпатичнее, чем у Оргафа, а он, к вашему сведению, вегетарианец и не только он, почти все его расы. Ладно, Леший, я рад, что мы встретились и, думаю, что наше знакомство продолжится дальше. Надеюсь, мы скоро увидимся.
Руку им пожал только Кир, мы же просто кивнули на прощанье, а Прапор тайком перекрестился и, проводив взглядом исчезающий в пространстве корабль, пошли в лагерь. Шли молча, каждый наедине со своими мыслями.
Глава 10
Не успел Гурл угомонить третью сторону и напомнить о невмешательстве во внутреннюю политику Теплиц. Пока кирды с группой Лешего налаживали дружественные мосты на лесной поляне, главы Эмбера уже тянули к себе колонну из трёх экзоскелетов размером с матёрого элитника, ракетную установку наподобие нашей ЗРК Пэтриот, две машины с Буком-ЗРК, четыре брони с установками Шилка, три четырёхметровых беспилотника, естественно, с фургоном управления, две фуры с боеприпасом и одну с различным вооружением для пехоты. Венчали всё это военное богатство два управляемых воздушных катера с экипажем из трёх человек. Два катера, напичканных крупнокалиберным вооружением и боевым лазером.
Рубин и Лорд подписали контракт, считайте — кровью своих граждан, заложив половину населения, как мясо, на убой внешникам, но с оговоркой, что в случае, если не сумеют доставить Дока с умными мутантами, желательно всеми и в полном здравии. На поимку Дока живым они не особенно рассчитывали, прекрасно понимая, среди кого он постоянно находится, и живым его оттуда выдернуть практически не реально. Но одну попытку, всё же, решили сделать после доклада Главы разведки о движении колонны в сопровождении трёх элитников, одного рубера и одного кусача.
— Ты уверен, Буслай? Точно — он?
— Сам видел. Чернявый такой, с бородкой.
— Да они там почти все чернявые и бородатые, как на подбор, бля. Это не показатель.
— Я видел, как он с кусачом говорил. А кусач тот в ответ башкой кивал и писал на земле лапой. Ей Богу, Рубин, трезв я был, как стекло, не смотри на меня так! На задании не пьём, жизнь дороже! Я сам не сразу въехал, чего тот пишет. Прикинь, вот так, когтем буквы царапал, а потом землю лапой ровнял и снова царапал. Это нереально, Рубин, не-ре-а-льно… — провёл ладонью ото лба к затылку и обратно, подняв короткие волосы дыбом. — Они верхом на мутантах едут… даже дети… там дети, Рубин, маленькие дети, которые лазали по матёрому, с шипами, элитнику, как по горе, и смеялись, а тот лежал на травке спокойно и, кажется, даже спал… Что творится… я уже ничего не понимаю… — Буслай пошёл к столу, налил себе стакан воды из графина, выпил и сел на стул.
— А чего тут понимать-то? Вырастил этот Док мутантов управляемых, и не сегодня-завтра припрутся они в наши края и попросят освободить Бункер. А, скорее всего, и просить не будут, а так, живьём внешникам сдадут, как стеклотару. А, х**, им с такой-то силищей, как армия разумных зверей⁈ Давить их надо, Бусел! Давить! И чем раньше, тем лучше, пока эти вот писаки не расплодились и не добрались до семей наших! Юлия, кстати, твоя как, прижилась?
— Прижилась, говорить даже начала, — в душе Буслая моментально потеплело при воспоминании о приёмной дочке и тут же всё сжалось от страха за её будущее.
Пару месяцев назад он вытащил из свежего кластера пятилетнюю девочку, чудом уцелевшую среди творящегося хаоса. На почве стресса у ребёнка пропала речь, и мучили ночные кошмары, но заботливая Арианна, жена Буслая, выходила малышку заботой и любовью. Они давно планировали взять маленького на воспитание, но тут судьба сама подарила им дочь.
— Вот и хорошо. Ей второе потрясение сейчас ни к чему, ребёнку и так уже хватило, навидалась страху… — Рубин постарался сделать, как можно сочувственнее, выражение своего заплывшего жиром лица. — Ты — хороший воин и хороший отец, вот ради таких, как ты и твоя Юленька, я и пекусь, переживаю за ваше будущее. Сам подумай, что будет через год или два, если мы сейчас не уничтожим это адово отродье, — выжидающе уставился он поросячьими глазками на сурового бойца, но не дождавшись ответа, продолжил:
— Дока, желательно, живым взять, нужно обязательно узнать, как он это делает, бля.
— Я понял тебя, Рубин… Сделаем всё в лучшем виде. Мои ребята на отдалении следят за ходом их колонны, так что… не уйдут. Насчёт Дока не обещаю, но постараемся.
— Бусел, наше будущее в твоих руках! Уничтожь этих ублюдков, пока они не добрались до твоей семьи!
Долговязый широкоплечий мужчина, лет тридцати с небольшим, покинул кабинет, а Глава стаба Эмбер развалился в кресле с высокой спинкой, закинув ноги на пуфик. Раньше он любил их закидывать на край стола, но в последние годы так раздобрел, что теперь, попросту, пузо не даёт этого сделать. Буслай — один из лучших вояк в Эмбере и глава разведки, но слишком честолюбив и принципиален. Посвящать его в истинные планы не стоило ни в коем случае, потому как вместо отличного послушного пса, охраняющего Бункер вместе со своей сворой таких же ищеек и волкодавов, он тут же превратится в очень опасного врага, возжелавшего вырвать глотки ему и Лорду вместе с ещё парой приближённых, отлично осведомлённых и поддерживающих истинные цели. Ну, что же, если получится уничтожить скопом, практически, всю правящую элиту Парадиза, вместе с их мутантовским отродьем, то не жалко и той части людей из Бункера, которую они записали в качестве залога. Буслая вместе со всем семейством и полной личной группой Рубин вписал в числе первых. Эти-то, точно, насторожатся при первых же пропажах, которые намерены списывать на происки людей из Парадиза или муров, и начнут рыть, и нароют, они, точно, нароют. Нет, бунты и революции сейчас ни к чему, других забот полон рот, дай-то, Стикс, сил с этими-то разобраться… — размышлял разжиревший Рубин, любуясь своим любимым кольцом с крупным алым камнем.
* * *
Проливной дождь сменился ледяной моросью, пронизывающей до самых костей. Второй день пути мы стучали зубами от холода, мечтая поскорее добраться до своего тёплого региона, который уже вот, совсем близко, ещё пару десятков километров — и начнутся знакомые места. Могли бы двигаться без остановок, и на четвёртые сутки пути быть дома, но гражданские нуждались хотя бы в кратковременном отдыхе, а дети — в горячей еде. На очередном привале все, не сговариваясь, занялись своими делами. Каждый уже прекрасно знал, кому что делать, и работали быстро, без излишнего шума.
— Док, пойди-ка сюды, — тихонько подозвал меня Леший, когда я направлялся перекусить, сдав смену дежурства.
— Ты с дозора?
Я кивнул, растирая ладони, пытаясь согреть их горячим дыханием. Не мёрз у нас только Торос. Этому ходячему холодильнику такие температуры были, как дом родной.
— Присядь-ка. — Леший сидел на подаренном кирдами раскладном стуле. Не знаю, из какого материала он сделан, но почти триста кило живого веса выдерживает спокойно. Командир указал мне на перевёрнутое ведро. Я поморщился, представив его холодное мокрое дно, и хотел уже сказать, что лучше постою, когда батька вытянул из-за спины свёрнутый рулон газет. Говорит, если вот такой рулон класть под лопатки, боль в спине быстрее проходит. С непривычки к новым ногам у Лешего разболелось всё, от поясницы до шеи, и никакой живчик надолго не спасал. Спек колоть он отказался, а я со своим знахарским даром тоже оказался в этой ситуации бессилен. Перестраивался опорно-двигательный аппарат, и тут только время — самый лучший лекарь. Время и постоянные тренировки организма.