Читать интересную книгу Легенды темного тысячелетия - Стив Паркер

Под ответным ударом еретиков пал брат Кай. Лонгиний оттащил его тело в укрытие неглубокой ямы у подножия монолита, но помочь другу уже ничем не сумел и был вынужден сообщить Элогию, что первая кровь Ультрамарина уже пролилась.

Поскольку Кай погиб, а Лонгиний из-за него временно выбыл из боя, Несущие Слово обрушились на Аурелия и единственного оставшегося с ним десантника. Два предателя запустили цепные мечи и побежали вперед, стремясь вступить в рукопашную. Аурелий в долгу не остался: он поднырнул под удар и вплотную выстрелил из болт-пистолета прямо в бронированное брюхо врага. Уже мертвый, Несущий Слово еще раз неуклюже взмахнул своим оружием и рухнул на спину. Этот последний удар уже не имел никакой силы, и зубья меча лишь слегка проскрежетали по наручам Аурелия, но сержант в результате потерял равновесие. Падая на землю, он успел увидеть брата Тира, схлестнувшегося с тремя Несущими Слово разом и погибающего под их ударами. Кириакиса видно не было.

Еще один предатель навис над пытающимся подняться сержантом и занес над ним свой меч. Несущий Слово сжимал рукоять двуручным хватом и уже собирался опустить оружие на голову Аурелия, когда раздался грохот болтеров. Изрешеченный выстрелами труп еретика отбросило в сторону Отряды Элогия и Кириакиса обогнули монумент и зашли Несущим Слово за спину, успев спасти сержанта в последнее мгновение. Один из предателей, по всей видимости, командир, заметил приближение подкрепления и отвел остатки своих сил от монолита. Сумасшедшая выходка еретиков, ошеломившая Аурелия, помогла им вырваться из окружения. Но стоило промедлить хоть секунду, и их зажали бы вновь, так что предатели спешно бежали к краю плато, оставив везучего сержанта подниматься и приходить в себя.

Впрочем, Несущие Слово вовсе не были разбиты. Сонарий, один из воинов Аурелия, руководивший отрядом, что заходил с другой стороны монолита, попытался броситься в погоню, но, выйдя из-под защиты монолита на открытую местность, лишь даровал еретикам быструю победу. Сонарий, Псалит и Грегорий пали под плотным ответным огнем отступающих предателей. Убив и распугав своих преследователей, Несущие Слово побежали к обещающему безопасность лесу, раскинувшемуся под плато.

Но уже через минуту их бегство остановил взрыв: над склоном завис «Вигилий-Ди». Люди Аурелия, оставленные присматривать за «Громовым ястребом», прибыли по первому зову и обрушили всю мощь боевого челнока на ошеломленных предателей, сгинувших в потоках зарядов, выпущенных болтерами и тяжелым бортовым орудием. Элогий и Аурелий прекратили преследование, увидев, что в нем после своевременного прибытия «Громового ястреба» уже нет никакого смысла.

Не имея возможности приземлиться на этой местности, челнок заложил вираж и исчез столь же внезапно, как и появился — чтобы понять, что драка закончена, пилотам хватило раздавшихся в их коммуникаторах благодарностей от братьев. Когда рев турбин затих вдали, выжившие Ультрамарины собрались вокруг Элогия. Из-под прикрытия деревьев вышел Кириакис. Предстояло много работы. Погибших десантников следовало похоронить, а от предателей очистить землю. Этим, под присмотром Лонгиния, поспешили заняться два воина. Элогий, который все никак не мог выбросить из головы воспоминания о пожилых Ультрамаринах, найденных ими перед последним сражением, не теряя времени отправился осматривать монолит. Аурелий с Кириакисом последовали за капитаном, поднимаясь по круглым каменным ступеням, ведущим к скульптуре. Конструкция была невероятно огромной и в то же время — изящной. Ее определенно изваяли из того же самого удивительного, белого, как кость, материала, из которого был построен мост. Скорее всего, создатели у моста и монолита были общие.

И создателями этими определенно не могли быть Несущие Слово, поскольку Элогий своими глазами видел, как те изо всех сил старались осквернить монолит отвратительными символами своих мерзких богов. Аурелий подозвал брата Телея, обрушившего очистительное пламя на эти рисунки, чтобы уничтожить их раз и навсегда… но последствия его поступка оказались более значительными.

Едва пламя коснулось простертых к небу рук, как ослепительные оранжевые языки вначале поползли по ним вверх, словно подталкиваемые некой невидимой силой, а затем рухнули обратно, закружив вокруг монолита и грозя пожрать и Телея, и остальных десантников. Огнеметчик поспешил погасить оружие и бросился на землю. Элогий, Кириакис и Аурелий так же избежали гибели, а поднявшись, удивленно уставились на монолит.

Теперь между воздетыми вверх каменными ладонями пульсировал и потрескивал сгусток тусклой фиолетовой энергии, наполненной, казалось, силой молнии, но уходившей к облакам тонкими спиралями, словно дымок над походным костром. Затем в небо ударил ослепительный луч, пронзивший атмосферу планеты и ушедший в космос. Элогий посмотрел наверх, отслеживая путь этого загадочного выстрела, и изумленно раскрыл рот.

Едва забрезживший рассвет еще не успел погасить звезды, и капитан увидел, как в темно-сером небе что-то движется. Точные очертания объекта различить не удавалось, но оставалось очевидным: там, в космосе пробудилось ото сна нечто огромное.

«Громовые ястребы», ревя турбинами, бок о бок влетели в ангар, и пилоты опустили челноки на палубу, не слишком заботясь о точности выбора места для посадки; Элогий требовал от них предельно быстрого возвращения на «Щит бдительности». Оставшаяся внизу планета все еще хранила множество нераскрытых тайн, да и загадочная крепость требовала продолжения исследований, но сейчас необходимо было решить куда более срочную проблему.

Элогий опустил трап «Громового ястреба» и торопливо спустился в ангар. Мимо пробежали десантники, спеша занять свои посты.

Ему понадобилась всего минута, чтобы добраться до мостика, где его терпеливо дожидался Нерион.

— Приветствую, Элогий, — сказал тот. — Соизволишь рассказать, что же это ты такое призвал на наши головы?

Нерион указал на обзорный экран, и Элогий устремил взгляд в бездну космоса… и понял, что смотрит прямо на второй, колоссальный монолит, такой огромный, что расстояния между двумя простертыми руками хватило бы, чтобы провести между ними корабль. Но, если не считать разницы в размерах, этот монолит был точной копией того, что остался на планете.

— Подведи нас к нему, — приказал Элогий. — Только медленно.

— Так точно, — раздалось в ответ, и крейсер осторожно поплыл вперед.

Полет их был прерван ударом, достаточным, чтобы сбить капитана с ног, а Нериона заставить вцепиться в кресло, чтобы только не упасть.

— Мы атакованы! — проревел Нерион в трубку коммуникатора, извещая разом все посты.

Мимо обзорного окна промчался ошеломляюще быстрый росчерк, и находившиеся на мостике увидели, как к ним устремились две яркие вспышки, прежде чем обзор закрыл опустившийся защитный экран. Элогий приготовился к неизбежному удару, но вместо него ощутил лишь дрожь силовых щитов, отразивших попадание. Аурелий, судя по всему, сумел найти способ улучшить работу систем «Щита бдительности». Элогий посмотрел на свою панель управления и неторопливо поднялся на ноги: по монитору стремительно бежали строчки результатов сканирования и энергетических сигнатур.

— Эльдары, — произнес капитан и, чертыхнувшись, обрушил на консоль тяжелый кулак.

За спиной Элогия над панелью управления склонился Нерион, готовивший корабль к контратаке. Только эльдары могли подкрасться к «Щиту бдительности» так незаметно и маневрировать с немыслимой скоростью, какую капитан успел отметить до того, как опустился защитный экран.

— Что они здесь забыли? — произнес Нерион. Не успел он договорить, как блок коммуникатора на его панели заискрился и перегорел.

— Меня мало волнует, что нужно этим проклятым вырожденцам ксеносам и что и где они забыли. Важно, что это я буду решать их судьбу и стану их погибелью! — прорычал Элогий, чей гнев возрастал тем сильнее, чем большее количество корабельных систем выходило вокруг него из строя. Приборы либо просто умолкали, лишившись питания, либо вдруг начинали отчаянно искрить.

— Брат Лонгиний, — проговорил Элогий в свой коммуникатор, стараясь перекрыть рев сирен тревоги, раздававшийся по всему кораблю, — прикажите слугам открыть беглый огонь.

— Так точно, ка… — Ответ оборвался. Корабль вновь неистово содрогнулся всем корпусом, и освещение на несколько секунд пропало. Мостик ненадолго погрузился в непроглядную тьму и молчание, а затем зажглись аварийные лампы, озарившие помещение тусклым красным светом.

— Орудия вышли из строя! — сообщил мрачную новость Лонгиний, дежуривший у орудийных батарей далеко внизу под мостиком.

Элогий раздраженно зарычал, но уже в следующую секунду в его голове возник новый план действий.