Читать интересную книгу Танковые войска СССР. «Кавалерия» Второй Мировой - Владимир Дайнес

Главную роль в наступлении генерал Ватутин отводил вновь создаваемой подвижной группе фронта. В ее состав включались 1-й гвардейский танковый, 25-й танковый, 1-й гвардейский кавалерийский, 4-й гвардейский стрелковый корпуса, четыре истребительно-противотанковых артиллерийских полка, одна дивизия ПВО. Командование группой возлагалось на командующего 6-й армией генерал-лейтенанта Ф.М. Харитонова. Она должна была перейти в наступление 17 февраля и к исходу 22 февраля выйти в район Мелитополя.

5-й танковой армии, ввиду ее слабого состава, отводилась вспомогательная роль. Ей предстояло преследовать противника в направлении Каменск, Куйбышево, а затем предполагалось вывести ее в резерв фронта.

Сталин, рассмотрев представленный план, 11 февраля предложил генералу Ватутину «принять другой план – с ограниченными, но более осуществимыми в данный момент задачами». На ближайшее время главным было не допустить отхода противника в сторону Днепропетровска и Запорожья, принять все меры к тому, чтобы зажать донецкую группу противника в Крыму, закупорить проходы через Перекоп и Сиваш и изолировать таким образом ее от остальных войск противника на Украине[200].

События, развернувшиеся на фронте, показали нереальность планов генерала Ватутина. 11 февраля 4-й гвардейский танковый корпус возобновил наступление. Он совместно с 9-й гвардейской танковой бригадой освободил Красноармейское. Противник, стремясь любой ценой сохранить занимаемые позиции, в спешном порядке стал подтягивать к этому району новые силы, в том числе моторизованную дивизию «Викинг» и 7-ю танковую дивизию. На рассвете 12 февраля они при поддержке авиации перешли в наступление и после ожесточенных боев 20 февраля снова заняли Красноармейское.

В полосе 3-й гвардейской армии оперативная группа (23-й танковый корпус, 203-я стрелковая дивизия, часть сил 266-й стрелковой дивизии) под командованием генерала Е.Г. Пушкина заняла 14 февраля Краснодон. Войска 6-й армии, усиленные 115-й танковой бригадой, 127-м и 212-м танковыми полками, 17 февраля вышли на рубеж Красноград, Новомосковск, а 1-я гвардейская армия освободила Павлоград.

В тот же день, 17 февраля, генерал-полковник Н.Ф. Ватутин представил И.В. Сталину доклад № 128 плана операции, доработанный в соответствии с указаниями Верховного Главнокомандующего от 11 февраля[201]. Но этому плану не суждено было воплотиться на практике. С утра 19 февраля противник перешел в контрнаступление против войск правого крыла Юго-Западного фронта, которые были вынуждены перейти к обороне. Для развития наступления 6-й армии генерал Ватутин ввел в сражение 1-й гвардейский танковый и 25-й танковые корпуса, прибывшие в район Павлограда из резерва Ставки ВГК. 1-й гвардейский танковый корпус главными силами 20 февраля овладел Хорошевым (10 км северо-западнее Синельниково) и развернул наступление на Днепропетровск, а его 16-я гвардейская танковая бригада совместно с 267-й стрелковой дивизией 6-й армии заняла Новомосковск. Однако в ночь на 20 февраля 2-й танковый корпус СС из района Краснограда нанес удар в южном направлении, прошел по тылам 6-й армии и овладел Павлоградом. Утром 22 февраля из района Чаплино на Павлоград в наступление перешел 48-й танковый корпус противника. К этому времени части 25-го танкового корпуса вышли в район, находившийся в 10–12 км северо-восточнее Запорожья. На этом наступательные возможности 1-го гвардейского и 25-го танковых корпусов были исчерпаны. Они, испытывая недостаток в горючем и боеприпасах, вынуждены были отойти за р. Северский Донец.

Части 2-го и 2-го гвардейского танковых корпусов, продвигаясь в юго-западном направлении, утром 21 февраля вышли в район Штеровки. Здесь они встретили упорное сопротивление противника, в том числе 17-й танковой дивизии, переброшенной из района Ростова. 23-й танковый корпус нанес удар в юго-западном направлении, овладел Ровеньками и 24 февраля подошел к Красному Лучу. В связи с тем, что в корпусах осталось мало исправных танков, они с подходом стрелковых дивизий были выведены в резерв фронта. Подвижная группа Юго-Западного фронта также оказалась в тяжелом положении, имея к 21 февраля всего 40 исправных танков. Противник же, перебросив 6-ю танковую и несколько пехотных дивизий, утром 22 февраля после мощной авиационной подготовки перешел в наступление и к началу марта оттеснил подвижную группу на левый берег Северского Донца.

В ходе Миллерово-Ворошиловградской операции войска Юго-Западного фронта нанесли поражение основным силам 1-й танковой армии противника, отбросили ее на 120–250 км, освободили северную часть Донбасса, вышли к днепровским переправам в районах Запорожья и Днепропетровска, создав серьезную угрозу флангу и тылу донбасской группировки врага. Однако полностью выполнить поставленные задачи войска фронта не смогли. Основными причинами незавершенности операции «Скачок» явились: просчеты командующего фронтом в оценке обстановки; большие потери и отсутствие резервов; отставание тылов (до 300 км), аэродромов базирования фронтовой авиации. Потери фронта, насчитывавшего к началу операции почти 265,2 тыс. человек, составили: безвозвратные – 38 049 и санитарные – 63 684 человека[202], или 38,3 % от численности войск фронта.

После завершения Миллерово-Ворошиловградской операции войска 5-й танковой армии перешли к обороне на р. Миус в районе Красного Луча. 18 апреля 1943 г. была издана директива № 46117 Ставки ВГК о переименовании с 24 часов 20 апреля 5-й танковой армии в 12-ю армию[203]. Она, как и 3-я танковая армия, просуществовала почти 11 месяцев. И, как в случае с этой армией, причиной переименования 5-й танковой армии было то, что по своему составу она уже не соответствовала своему названию и к этому времени было решено формировать танковые армии однородного состава. О том, как они создавались и применялись, мы расскажем в следующем разделе.

Раздел второй. Гвардейские танковые армии

Танковый план Сталина

И.В. Сталин, при всех своих недостатках, отличался здравым суждением и умением быстро оценивать обстановку. Мы помним, что 3 сентября 1942 г. он заявил, что «ничего с танковыми армиями не получилось». Еще продолжали действовать 3, 4 и 5-я танковые армии, но Иосиф Виссарионович уже уловил суть процесса – танковые армии смешанного состава себя не оправдывают. А потому, стремясь иметь в своем распоряжении, как Верховный Главнокомандующий, мощные подвижные соединения и объединения, Сталин 20 декабря 1942 г. дал указание заместителю командующего бронетанковыми войсками Красной Армии по политической части генералу Н.И. Бирюкову разработать и представить для утверждения предложения о сформировании к концу мая 1943 г. 20 механизированных корпусов и двух-трех механизированных армий. В каждой армии намечалось иметь два механизированных, один танковый корпус и средства усиления[204].

Как видим, речь пока шла о механизированных армиях. При этом, в отличие от танковых армий смешанного состава, предусматривалось создать совершенно иное оперативное объединение – армию, состоявшую из подвижных соединений без стрелковых дивизий. Данная структура существенно упрощала и облегчала управление, снабжение и техническое обслуживание новых объединений и, следовательно, способствовала повышению искусства их боевого применения.

На этом сталинская мысль не остановилась. 19 января 1943 г. генерал Бирюков получает новое задание по расчету танков в танковой армии в двух вариантах[205]. Теперь Сталин остановился на ином объединении – танковом. По первому варианту в состав танковой армии должны были входить два танковых корпуса по 161 танку в каждом. Всего в армии 322 танка плюс 5 боевых машин для управления армии. По второму варианту в армии предполагалось иметь один механизированный корпус (219 танков, в том числе 163 Т-34 и 56 Т-70) и два танковых корпуса (в каждом 208 танков, в том числе 131 Т-34 и 77 Т-70). Всего в армии 640 танков (430 Т-34 и 210 Т-70).

Второй вариант больше всего устроил Сталина. Поэтому 23 января он принял решение иметь в танковой армии два танковых и один механизированный корпус. Но речь шла не об одной или двух армиях, генералу Бирюкову было приказано подготовить расчеты и проект постановления ГКО по формированию 12–15 танковых армий[206]. Это, если бы удалось претворить в жизнь такой план, стало бы всесокрушающим оружием в руках Советского Верховного Главнокомандования! Однако расчеты, проведенные в Главном бронетанковом управлении, показали нереальность такого плана. Для формирования только 10 танковых армий требовалось иметь 20 танковых и 10 механизированных корпусов, 6400 танков (из них Т-34 – 4300 и Т-70 – 2100). По расчетам, с 1 января по 1 июля 1943 г. ожидалось следующее количество танков, бронетранспортеров и бронеавтомобилей.

На фронтах на 1 января 1942 г. имелось всего 2810 танков. В 1942 г. фронты получили 24014 танков, а в январе 1943 г. – 1924 боевые машины. Всего на 1 февраля 1943 г. во фронтах должно было находиться 28743 танков, а имелось лишь 10850. Следовательно, потери составляли 17898 танков, или 62 %[207]. Генерал Бирюков, учитывая это, пришел к выводу, что при сохранении такого уровня потерь танковые армии скоро утратят свои боевые преимущества над противником, что грозило самыми пагубными последствиями. Если же изъять из общевойсковых армий 6400 танков для формирования 10 танковых армий, то войска могли остаться без подвижных частей и соединений.