Читать интересную книгу Дело смеющейся гориллы - Эрл Гарднер

– Я полагаю, расскажете, – уверенно заявил Мейсон.

– Почему вы так думаете?

– Потому что, – сказал адвокат, – мне и так известно очень многое. Я знаю названия мотелей, в которых вы останавливались с Бенджамином Эддиксом. У меня есть ваши записи в дневнике о том, что вы собираетесь наслаждаться счастьем там, где оно вам выпало, и что вы не собираетесь ускорять развязку, пока она не наступит сама. А затем, обнаружив, что развязка неизбежна, вы были вынуждены что-то решать и написали об этом в дневнике. Мне известно, что произошло на борту яхты. Я знаю, что вы с Эддиксом подстроили все так, чтобы внушить всем мысль о том, что вы якобы покончили жизнь самоубийством. Неизвестно мне одно: зачем он предпринимал все эти меры предосторожности? Вот это мне и хотелось бы выяснить.

– Ну, раз вы такой умный, возьмите и выясните сами!

– Мне известно, – сказал Мейсон, – что вы поженились в Неваде. Я знаю, что вы дали указания прислать документы о регистрации брака почтой по этому адресу. Я знаю, что настоящее имя Эддикса было Барнуэлл. А теперь я могу высказать несколько предположений. Я не думаю, что эти предположения вам хотелось бы от меня услышать. Я могу опубликовать их в газетах. Репортеры гоняются за мной, чтобы получить интервью.

– Ну так идите и дайте им интервью!

– Я уже дал им одно интервью, в котором заявил следующее: на основании некоторых записей в вашем дневнике я предполагаю, что вы сообщили мистеру Эддиксу о его скором отцовстве. Я уже рассказал им про мотели, останавливаясь в которых вы с мистером Эддиксом регистрировались как муж и жена, и у меня есть свидетели, которые опознали ваши фотографии. Газетчикам это уже известно. Завтра утром все будет опубликовано.

– Но зачем вы все это мне устроили? – спросила она.

– Я вам ничего не устраивал, – сказал Мейсон, – я адвокат и веду дело, в котором должен выяснить все факты. Я ничего не придумываю. Я ничего не подтасовываю. Я только устанавливаю факты.

– А потом выбалтываете их газетам!

– Я сделал это, потому что так было нужно. Была какая-то причина, по которой мистер Эддикс не мог на вас жениться? Что это за причина?

– Не понимаю, с какой стати я должна вам это рассказывать!

– А почему бы и нет?

Она помедлила, потом проговорила:

– У вас-то какой интерес во всем этом?

– Я пытаюсь установить истину.

– И вы представляете Джозефину Кэмптон?

– Да.

– Хорошо! – с горечью воскликнула молодая женщина. – Если вам нужна правда о ней, то я вам скажу правду. Она убила его!

– Вы имеете в виду Бенджамина Эддикса?

– Ну конечно! Она убила его. Она еще сильнее хотела убить меня, чем его. Это одна из причин, почему Бенни решил, что мы все сделаем так, будто… я уже мертва.

– Мне кажется, – сказал Мейсон, – что это слишком сложный способ решения довольно простой проблемы.

– Проблема не была столь уж простой.

– Почему бы ему было не решить эту проблему со своей первой женой? – спросил Мейсон, выстрелив наугад.

– Потому что он не мог.

Случайный выстрел попал в десятку.

– Почему? – спросил Мейсон.

Элен пожала плечами и сказала:

– Почему бы вам самому не порассуждать на эту тему?

– Ну что ж, я адвокат. Единственное возможное объяснение того, почему мистер Эддикс не мог открыто объявить вас своей женой, состоит в том, что у него не было законного права это сделать, и единственная причина, которую я могу придумать, почему у него не было законного права жениться на вас, – так это то, что жива его первая жена, которая, возможно, тянула из него деньги и отказывалась дать ему развод.

Элен покачала головой.

– Неправильно? – спросил Мейсон.

Она с горечью произнесла:

– Газеты время от времени много писали о нем. Множество раз они публиковали его фотографии. И вы никогда не слышали, чтобы кто-то пришел и заявил, что является его женой. И вы никогда не слышали о его предыдущей женитьбе.

– Это как раз одна из тех вещей, которые меня озадачивают, – неохотно согласился Мейсон.

– Это и меня озадачивало, но я любила достаточно сильно, чтобы положиться на судьбу и принимать все так, как оно есть.

– Вы так сильно его любили? – спросила Делла Стрит.

Элен задумчиво посмотрела на Деллу и сказала:

– Он был замечательный. Я хотела, чтобы все продолжалось – на любых условиях, которые он предложит, и до тех пор, пока это касается только нас двоих.

– Я все еще не услышал от вас подробного рассказа, – сказал адвокат.

– И не услышите.

Мейсон, бросив короткий взгляд на Деллу Стрит, проговорил:

– По некоторым причинам Бенджамин не мог жениться, и все же, когда это стало необходимо, чтобы дать ребенку свое имя, а вам определенную защиту, он решился и зарегистрировал брак. Но перед тем как это сделать, он устроил всю эту канитель, чтобы вас считали мертвой. Это должно означать, что он… Мне кажется, я догадался.

– И в чем же дело, шеф? – спросила Делла Стрит.

– Он понял, что женщина, на которой он женится, окажется в величайшей опасности.

– Но почему? – спросила Делла.

– Во-первых, – сказал Мейсон, отгибая один палец, – он знал, что не имеет законного права жениться. Во-вторых, он знал, что любая женщина, которой он всерьез увлечется, окажется в опасности. Все это выстраивается в определенную схему, Делла…

– Я не улавливаю, шеф.

Мейсон взглянул на женщину в накидке.

– Может быть, Элен нам расскажет.

– А может быть, и не расскажет, – фыркнула та.

– Хорошо, – не стал спорить Мейсон. – Что ж, Делла, попробуем сами. В некий период своей жизни Эддикс женился. Этот брак не был расторгнут вследствие смерти супруги или в соответствии с каким-либо соглашением о разводе. Вопрос – по какой причине?

Делла Стрит покачала головой:

– Нет таких причин. Если он женился, то мог и развестись. Не имеет значения, чего это могло ему стоить, но он мог откупиться и получить свободу. Он мог быть очень осторожным, предпринимая вторую попытку, но, без сомнения, имел все возможности обеспечить себе свободу.

– Если у него были такие возможности, – сказал Мейсон.

– Что ты имеешь в виду?

– По закону может возникнуть ситуация, очень интересная с точки зрения закона, при которой он был бы не в состоянии обрести свободу.

– Какая? – спросила Делла Стрит.

– Во многих штатах невозможно развестись с женой, которая признана судом невменяемой, – ответил Мейсон. – А теперь, предположим, Бенджамин Эддикс женился. Предположим, что женщина была признана невменяемой. Руки у Эддикса были связаны. И предположим далее, что у женщины такая форма сумасшествия, которая могла сделать ее опасной, и это могло бы… Мне кажется, мы приближаемся к чему-то важному, Делла.

Мейсон слегка наклонил голову в сторону Элен, закутавшейся в накидку.

С ее лицом происходило что-то неладное. Горестный спазм исказил его, затем она вдруг сердито воскликнула:

– Черт бы вас побрал! Кто вы такой? Вы что, умеете читать чужие мысли? Кто вас заставляет совать нос в чужую жизнь и…

– Я думаю, – сказал Мейсон, – вам лучше рассказать мне обо всем, Элен.

– Я пережила такое, что вам и не снилось, – хмуро сказала она. – Вы просто представить себе не можете, что это такое!

– Кто эта женщина? – спросил Мейсон. – В какой больнице ее держат?

– В том-то все и дело, – сказала Элен, – что нигде ее не держат. Она на свободе. Она маньячка, одержимая страстью к убийству. Вы понимаете, что это значит?

Мейсон глубоко задумался, прищурив глаза.

– Она совершенно сумасшедшая и очень ревнивая, – продолжала Элен. – Она следила за Бенни и шантажировала его. Она говорила, что если он когда-нибудь женится или хотя бы обручится, она убьет его невесту. И она отнюдь не шутила. Наш брак с Бенни с точки зрения закона все равно недействителен.

– Зачем тогда было официально оформлять брак?

– Ради того, чтобы дать ребенку его имя.

– Где его первая жена?

– Никто не знает.

– Почему ее не держат где-нибудь взаперти?

– Ее невозможно удержать взаперти. Она всегда убегает, где бы ее ни заперли. Вот почему Бенни был вынужден вести свои дела таким образом, чтобы всегда иметь возможность вручить ей наличные деньги. Эта женщина абсолютно сумасшедшая. Она убила бы его, если бы он ее не содержал, а уж меня она убила бы с огромной радостью.

– Но она его не убила?

– Нет, это сделала Джозефина Кэмптон. Однако если вы рассказали газетчикам о нашем браке и ей придет в голову, что я мать ребенка Бенни, она выследит меня и убьет. Она чертовски изобретательна и необычайно мстительна. Видите ли, она до сих пор находится в невменяемом состоянии, во всяком случае с точки зрения закона. Бенджамин Эддикс ничего не мог сделать. Он не мог начать дело о разводе, не мог даже определить их имущественные отношения. Если бы он попытался предпринять хоть что-нибудь, неизбежно стали бы известны его настоящее имя и его подлинное прошлое.