Сэмми, а откуда ты знаешь, что этот Мих на разных языках говорить может?
— Не знаю. Он со всеми на их языках говорил и с тетей Гюль и здесь со всеми.
— Правда? А ты сам, какие языки знаешь?
— Никакие. У нас дома убирает Анита, она часто мексиканские каналы смотрит и мне объясняет, а тетя Гюль на другом языке с Бусей говорила.
— Гюль? Буся? Чарли набери в сети. Чьи это имена?
— Уже. Пока полного соответствия нет. Скорее это прозвища среди своих. Гюль — похоже на азиатские имена. Редкие, что хорошо. Проще будет искать в аэропорту. В тех столпотворениях, которые сейчас во всех транспортных узлах, найти людей сложнее, а вот по документам будет проще. Хотя, это же Мексика, но всё равно зацепка.
— Милли, а что вы можете сказать обо всём этом?
— Я просто счастлива найти племянника. Хочу ещё раз поблагодарить этого Миха, который не бросил чужого малыша среди того кошмара, что там творился. И, конечно, вас, Дороти, и вашу телекомпанию. Если бы не вы, я бы сюда выбраться не смогла. Вы ведь возьмете нас с собой обратно в Атланту?
— Конечно. Места есть. Это с вашей стороны очень патриотично и по-американски. Не бросать своих. Не оставлять Родину в трудное время.
— Если быть честной, то не знаю, как бы я поступила в других обстоятельствах, но сейчас мне нужно срочно домой. Своих трое чуть постарше Сэмми. Муж присматривает и папа обещал подъехать после работы.
— Да. Нам всем нужно домой. Надеюсь, что порядок будет наведен в ближайшее время. Сэмми, мне тут одна мысль в голову пришла. Ты имя Карла Маркса там, в Лос-Анджелесе не слышал?
— Да.
— Слышал? Чарли, это в прямом эфире?
— Да.
И ассистент, и мальчик ответили одновременно. Дороти встрепенулась и почувствовала запах сенсации:
— Очень хорошо. Ты только не волнуйся. Сосредоточься и скажи нам. Где ты его слышал и может быть видел самого мистера Маркса.
— В телевизоре. Мы сидели в подвале и там был телевизор. В нём дядя говорил про Маркса. Карла. А это кто?
— Эх, какая жалость. Я как раз надеялась, что это ты мне о нём что-нибудь расскажешь.
— Дороти. На камерах их нет, аэропорт Мехикали битком набит людьми и все на нервах, но эти четверо паре полицейских запомнились. Имена пока не установить. Вообще бардак и был сбой в электронике. Пришлось перезагружать компьютеры и часть последних данных не восстановить. Найти сейчас полиции их не удалось. Думаю — улетели в Гавану. Похоже, этот Мих и в самом деле всемогущий. На Кубу сейчас вообще не попасть. Остров. В такие места весь мир устремился.
––—––—––—––—–
Мой персональный водитель встретил меня в аэропорту. Нас четверых. Сразу повеяло человеческим теплом, спокойствием и безопасностью. Хороша страна Куба и люди здесь хорошие, да и то, что это остров в данной ситуации придает уверенности.
— Пабло, знакомься. Гюль, Бусайра, маленькая Михаэла.
— Привет, я Пабло, лучший водитель такси. Правильнее говорить Микаэла. Это кубинское имя.
— Своих заведи и называй, как хочешь. — Буся возмутилась и одёрнула нахала.
Тот этого даже не заметил. Весело и приветливо, как всегда, улыбаясь в тридцать два зуба, он повёл нас к своей машине.
— Пабло, ты в мой домик на берегу не заезжал?
— А как же. Если бы не я, то его бы захватили бешеные гринго. Они валом валят и мы их постоянно на берегу отлавливаем. Это у нас охота такая. Засады устраиваем, патрулируем побережье на катерах. У нас дружина и нам военные даже автоматы Калашникова выдали. Старые, но безотказные до сих пор. Мы проверили.
— Ужас. Вы в людей стреляли?
— Да, Бусейра. Точнее пугали. Это просто. Гринго, когда без авианосцев, пугливые, как кролики. Столько лет они нас угнетали санкциями, теперь наша очередь. Развлекаемся, как можем. На полях они работают, рыбу чистят и упаковывают. И это всё только за право жить хоть под кустом и за еду. Деньги их уже никому не нужны. Где этот хваленый доллар?
— Это интересно, но ты отвлекся. Дом мой сейчас в каком состоянии? Выбраться отсюда в Европу будет не просто, и в любом случае нам бы неплохо было отдохнуть на побережье.
— Тебя на нашем празднике запомнили и ты почти свой. Могу уговорить девчонок, они помогут с уборкой и готовкой.
— Ой, это было бы чудесно. Мы там такого насмотрелись и сейчас хотя бы пару дней прийти в себя. Покупаться в море, выспаться толком. Мы заплатим в любой валюте.
С испанским языком у Бусейры не очень, скорее смесь русского, английского и испанского, но она старалась и её поняли. Надеюсь — правильно.
— Деньги не нужны, а вот помощь на Терре в Столице многим нашим была бы кстати. Дом купить хотим в складчину.
— Плохо, я ещё не в Столице. Не добралась, да и не тянет, если честно. Большие озера мне понравились и там интересно да и выгодно играть можно. Губернатор там правда из рода Тверских, а под ними Госсовет Империи… Жуткий козёл и стража просто зверская. Чуть что, сразу в кутузку, а то и на каторгу. Трое игроков по мелочи на месяц сели. Вой в сетях жуткий подняли. Мих, ты друзьям Пабло пособишь?
Я кивнул.
— Мих? Мой брат троюродный тоже под этим ником зарегистрировался. На удачу. И ведь повезло. Самый высокий уровень из наших, деревенских. А дед мой ник Михалыча выбрал. Это клан «Ветераны». Ведь правда, что он настоящий русский генерал? Боевой, а не кабинетный.
— Да. И человек очень хороший. Собрал в клан инвалидов всех войн со всего бывшего союза и обеспечил их капсулами. Теперь они в клане и играют почти круглосуточно, забыв о своих увечьях.
— Мы знаем. У нас сейчас много переводов публикуют и те, кто постоянно играют, уже начинают русский язык понимать. Ваша игра стала важной для кубинцев. Наши кланы пока слабые, но правительство уже создало свой, единый. Скоро мы всем нашим врагам покажем, что такое Куба и кубинцы. Пощады не будет. За всё рассчитаемся.
Домик у моря встретил нас приветливо. Девочки быстро обустроились и приспособили всё, что нашли под наши нужды. Пабло был озадачен на предмет доставки пары кроватей и ещё тысячи всяких мелочей.
Гюль не торгуясь купила всё нужное и обязала меня расплатиться в Столице червонцами. Три сотни — придется там ещё и родню Пабло искать и деньги выплачивать. Деньги крошечные, но времени на всё это уйдет не мало.
Должно быть, червонцы нужны Пабло или его соседям срочно и всё заказанное он привез через пару часов. Мы успели искупаться и бесцельно полежать на пляже. Америка с её кошмарами ещё долго будет покидать нас, но начало положено.
Море, солнце, легкий бриз, зонтик, шезлонги, коктейли в запотевших стеклянных стаканах. Почти крестница надувает пузыри, лежа в люльке в тенечке. Вода настолько теплая и чистая, что и малышку приобщили к морским ваннам. Сначала возмущенно пищала, потом понравилось.
Потом Буся развлекала дочь на линии прибоя, Гюль пыталась учить её жизни, хотя своих детей ещё нет даже в проекте. О чем ей тут же и напомнили. Сестры поцапались и тут же помирились с истинно восточным темпераментом.
Просто лежу, ничего не делаю, ни о чем не думаю. Идиллия. Закрыть глаза, подышать, расслабиться, дать напряжению последних дней медленно вытечь….
— Что разлегся?
— Опять с Бусей поцапалась?
— Ничего в воспитании не понимает. Это ладно. Но ведь и не хочет понимать. И это после всего того, что я для неё сделала.
— Гюль, я о твоей семье знаю очень мало. Что такого ты для неё сделала?
— Много чего. Так сразу не вспомнить. Игрушки ей свои отдала.
— Когда выросла из них?
— Не важно. Примчалась вот за ней. Что бы с обеими там было?
— Это да.
— И не смей намекать, что спас нас обеих.
— И в мыслях не было.
— Сволочь, слушай, а как ты думаешь, что теперь Америке совсем кранты?
— Что? Да ты вся на нервах. Из-за Лос-Анджелеса кранты? Нет, конечно. С чего бы? Пока это тысяч пять сгоревших домов, разграбленные магазины, много побитых стекол и отсутствие прибылей у страховых компаний на пару лет. Одни налоги с прибылей Голливуда на фильмах по этой тематике всё окупят года за три. За десять — максимум.