– Я оставлю вас, потому что мне надоело умолять брата выполнить свою прямую обязанность – защитить имя семьи. Ведь я изначально был прав относительно этой девицы и твердил об этом. Но меня никто не слышал…
– Эндрю! – прошипел отец. – Действительно, будет лучше, если ты выйдешь.
Когда Круз-старший остался наедине с младшим сыном, его тон смягчился. Он вышел из-за стола и подошел ближе.
– Скажи, что у тебя с Кирой? – спросил он, без объяснений зная ситуацию, но хотел убедиться, что Алекс отдает отчет в своих поступках.
– Между нами ничего нет, – честно признался он. – Она нравится мне как женщина, на не более того. Я не верю в ее виновность. Кира мне призналась, что ее подставили, и я намерен в этом разобраться. Это мой долг защитить ни в чем не виновную женщину от травли, устроенной Эндрю, желающего обставить ситуацию таким образом, чтоб обличить меня в некомпетентности и несоответствии должности, на которую не годится никто, кроме него.
Отец наблюдал внутреннюю борьбу сына и прекрасно знал, что происходит. Отрицание Алексом очевидного заставило его оценивать поведение сына более внимательно. Похоже, Алекс пытался обмануть даже самого себя.
– Как насчет того, что компания вследствие утечки информации потерпела убытки? – спокойно спросил отец. – Я видел доказательства. И один против десяти, что именно она слила информацию. Мне кажется, теперь я знаю, почему она провернула все так откровенно нагло. Кира хорошенечко обработала тебя, парень. Ведь ты готов простить ей всё, – язвительно заметил Круз.
– Я еще раз повторяю и уточняю: между мной и Кирой никогда не было сексуальных отношений. Она всегда вела себя как профессионал и достойная женщина. Я настолько в ней уверен, что готов возместить убытки компании собственным капиталом и гарантирую, что выясню, кто в действительности за этим стоит, – решительно заявил Алекс и посмотрел на отца.
Круз-старший криво улыбнулся и отрицательно закивал, будто не веря своим ушам.
– Я не знаю, какие доводы тебя могут убедить. Похоже, девчонка действительно знает, что делает, – он устало выдохнул. – Ладно. Тогда слушай меня. Ты покроешь убытки компании и пообещаешь мне, что действительно женишься на Аманде и дашь мне законного наследника. Взамен я оставлю это дело без движения. Если ты ослушаешься меня и не выполнишь свои обязательства, я упеку Киру за решетку до конца ее дней. Принципиально это сделаю! Но раз ты готов на такие жертвы, мне это даже выгодней, – холодно закончил отец.
Алекс отдал бы все свои деньги ради блага Киры. Он был абсолютно уверен, что она не виновна. Ведь видел ее глаза – эти чарующие, молящие глаза, такие чистые и честные. Но отец действительно загнал его в угол. Очень умело и ловко. Алекс знал: Киру растерзают и уничтожат, если он не заступится за нее. Ради нее он пойдет на все.
– Обещаю, – произнес Алекс и увидел победную улыбку на губах отца.
– Дай Бог, сын, чтоб тебя не постигло разочарование, – грустным голосом добавил отец, намекая на предательство Киры.
– Ты говоришь мне эти слова потому, что собираешься силой женить меня на Аманде, – съязвил Алекс в ответ, понимая подтекст слов отца.
В безмолвной борьбе взглядов не оказалось побежденных и победителей. Каждый остался при своем мнении.
Алекс вышел из кабинета с единственным желанием поскорее увидеть Киру, успокоить ее и обнять, сообщить ей, что все позади и теперь она в безопасности. Путь преградил Эндрю, и это привело его в бешенство.
– Убирайся с моего пути, а то у меня руки чешутся хорошим ударом в челюсть стереть твою мерзкую ухмылку! – прошипел Алекс, сжав кулаки.
Его ненависть к брату перешла все пределы. Отныне между ними началась открытая война.
– Ох уж этот неблагодарный характер. Я всего лишь решил открыть твои глаза и доказать свою правоту. Вот! – с самодовольной улыбкой ткнул в грудь Алекса конверт. – Не веришь словам, поверишь глазам.
Алекс засопел, как разгневанный бык перед нападением.
– Убирайся! – повторил он.
Увидев, что Алекс не собирается открывать конверт, Эндрю сделал это сам, после чего протянул фотографии брату. Алекс не хотел смотреть, заведомо зная, что это очередная провокация. Но когда глаза его остановились на увиденном, он сам вырвал снимки из рук Эндрю. В следующее мгновение он схватил брата за пиджак и с силой прижал к стене.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Твою мать, что это значит?! – закричал Алекс, требуя объяснений.
На фото Эндрю откровенно ласкал и целовал Киру в кабине лифта компании. Фотографий было несколько, и все явно демонстрировали, что парочка в лифте почти занималась сексом. На фото юбка Киры задрана вверх, а рука мужчины на ее оголенном бедре. Прочитав на лице Алекса всю гамму ярости, Эндрю издевательски протянул:
– Вот видишь, братец. Она всего лишь шлюха, которую я имел, когда хотел и как хотел. Но я не такой идиот, как ты. Ведь она и меня пыталась заманить в свои сети, – засмеялся Эндрю.
Окончательно освирепев, Алекс со всех сил толкнул брата со своего пути так, что тот отлетел и упал на пол. Эндрю продолжал громко смеяться, когда Алекс быстрым шагом уходил прочь.
Глава 20
Кира пробыла одна в кабинете несколько часов. К тому времени, когда появился Алекс, она была окончательно вымучена, эмоционально обессилена и сломана предательством матери.
Он тихо вошел в кабинет. У Киры даже не было сил обрадоваться его появлению. Но она все же встала и приготовилась внимательно его выслушать. Она выглядела уставшей, даже измученной. Лицо ее было бледным. Он подумал, что ему бы очень хотелось обнять ее и пожалеть. Возможно, именно так он бы и поступил раньше. Но теперь он знал всю правду. И память, словно шипящая ядовитая змея, жалила, воскрешая в голове те мерзкие фото в кабине лифта, где Киру лапал его брат. Шлюха. Продажная сука. Он сам возвел ее на пьедестал. Но даже сейчас, после всего этого, он хотел ее жестокой, похотливой страстью, превращающей человека в зверя, стремящегося утолить свой голод.
Кира не могла прочитать по лицу Алекса, о чем он думает. В затуманенном стрессом разуме не было ни единой мысли, способной вывести ее из оцепенения. Хотя сквозь массу бушующих в ее душе переживаний отчетливо пробивалась тревога. Что-то было не так. Алекс подошел к ней мягкой неторопливой поступью, не сказав ни слова, обнял ее и притянул к себе. В его движениях чувствовалась осторожность.
– Твои дела очень плохи, – прошептал Алекс ей на ухо и посмотрел странным, незнакомым ей взглядом. Так не смотрят люди, которые хотят тебе помочь. – Вероятнее всего, ты прямо из этого кабинета отправишься в полицейский участок, а затем и в тюрьму. Мой отец настроен настолько решительно, что даже не имеет значения, действительно ли ты виновна, – закончил он и посмотрел на нее, ожидая реакции.
Но какой могла быть ее реакция, если она уже знала, что ее подставила собственная мать. И перед законом отвечать придется только ей самой. Она не ждала ни от кого помощи, тем более от Алекса. Он ведь врал ей тоже. Должен был жениться на другой, меж тем не стеснялся использовать Киру развлекаясь. Алекс получил бы ее сегодня по доброй воле. Она бы послушно легла в постель, потому что любит его и ей казались ее наивные чувства взаимными. Теперь ничего не осталось. Все пошло прахом.
– Почему ты молчишь? – спросил Алекс. – Ты ведь уверяла меня, что невиновна.
Кира обреченно вздохнула и отступила на шаг. Он не подавал виду, но она чувствовала его презрение к себе интуитивно.
– Мне нечего ответить, – констатировала она и опустила глаза.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Алекс хмыкнул, и лицо его исказила гримаса насмешки.
– Прямо пожалеть тебя хочется, ведь так искусно играешь свою роль, – проговорил Алекс, издеваясь над ее положением.
Кире показалось, будто она встретилась с настоящим лицом Круза-младшего – надменным, жестоким и чужим. Стоящий перед ней мужчина хоть и был похож на Алекса, в которого она влюбилась, но казался незнакомцем.