из нас и приняв определённые обязательства.
— Стать джайном? — нахмурился Павлов, совсем не ожидая этого, — То есть чего-то среднего нет?
Ачарий снисходительно улыбнулся, оставив собеседника без ответа. Пётр смотрел на мужчину, не веря в то, что он говорит серьёзно.
— Если мы согласимся стать джайнами, то… мы должны будем остаться здесь навсегда?
— Ваш дом будет здесь, — уклонился от точного ответа учитель, — Все ваши пути будут вести сюда. Но если у вас есть хоть небольшое сомнение, мистер Павлов, то я не смогу провести необходимый обряд.
— Я просто… не готов к этому, — признался Пётр, бегая глазами по мелким камешкам рядом с ним.
— Я вас не принуждаю, — засмеялся ачарий, увидев обескураженное лицо психолога, и резко изменился в лице, вспомнив о чём-то, — Но… мисс Босстром…
— Что с ней не так?
Стоило учителю джайнов упомянуть Лолиту, как Пётр сразу забыл об ультиматуме. Его не так интересовало посвящение в джайны, как внезапно строгий голос ачария. Даже глаза смуглого мужчины вдруг потускнели.
— Вы спрашивали, что снилось мне. Я видел мисс Босстром с длинными белыми волосами, сияющими, как Луна, глазами и голубыми символами по всему телу. Мы с ней были в тёмном помещении. Она возвышалась надо мной, вдавливая в пол одним взглядом, — ачарий говорил это с восхищением и страхом.
— Она была зла на вас? — уточнил Пётр.
— Похоже на то, — усмехнулся учитель, пожимая плечами, — А в конце я почувствовал то же, что и вы: печаль и обречённость, словно я остался лежать на огромном сожжённом поле. Это был короткий сон, больше похожий на картинку. Обычно так и бывает, поэтому я удивился, когда вы рассказали ваш сон. Столько образов и чувств.
— И что значит ваш сон? Как это связано с тем, что происходит сейчас, если сны — это одна из жизней?
— Хороший вопрос, мистер Павлов, — кивнул ачарий, — Именно поэтому я хочу, чтобы Лолита осталась с нами. Завтра за ней зайдёт Исаак Гатри. Я хочу с ней побеседовать ещё раз. Естественно, настаивать я ни на чём не буду.
— Она не останется здесь одна, — уверенно ответил Пётр, — Если уеду я, то уедет и она.
— Жизнь бывает непредсказуемой, мистер Павлов.
Учитель встал, вдохнув ночной воздух. Пётр хотел что-то ответить на загадочные слова мужчины, но ачарий быстро удалился, оставив после себя только больше вопросов. Павлов вытащил из кармана скомканное письмо и, разорвав его, направился в дом, где всю оставшуюся ночь размышлял о будущем и Лолите, которую видел ачарий в своём сне.
24
Узнав, что учитель джайнов желает поговорить с ней, Лолита ощутила короткое сжатие мышц всего тела. Она помнила тот взгляд, которым мужчина пронзал её, и слова, эхом разносящиеся до сих пор. Пётр умолчал о многих подробностях, таких как: сон ачария, его желание, чтобы девушка осталась здесь, и то, что она с Петром должны будут принять джайнизм, в случае их решения остаться в Сонагири. Павлов посчитал, что он может неправильно выразить смысл слов, и сразу оттолкнуть Лолиту от ачария. Он знал, что девушка не останется здесь одна, но необоснованные сомнения сидели в голове. С самого утра, как только взошло солнце, тело психолога тряслось. Воздух был тяжёлым. Вдыхать его становилось только сложнее. И паника. Она не покидала его даже, когда Лолита зашла в здание, где ждал ачарий.
Пока Пётр пытался собраться с мыслями, и узнать природу внезапно возникшего страха, Босстром вновь сидела в окружении зажжённых свечей. На этот раз мужчина стоял сразу к ней лицом и тень, падающая на красные ткани, не казалась такой устрашающей, как в первый раз. По разные стороны стояли два монаха, склонив головы.
— Как прошли ваши дни в Сонагири, мисс Босстром? — спросил мужчина, сложив руки в замке.
— Намного лучше, чем я ожидала, — призналась девушка, неуверенно улыбнувшись, — У вас здесь очень спокойно.
Ачарий кивнул.
— Мистер Павлов не рассказывал вам по какой причине я позвал вас?
— Нет.
Ответив, Лолита почувствовала, как сердце с невероятной мощью ударило, как таран о ворота средневекового замка. На секунду даже закружилась голова. Мужчина не отводил своего безмятежного взгляда от девушки. Он замечал каждую эмоцию на её круглом лице с тонкой кожей, через которую виднелись пульсирующие синие венки.
— Тем лучше, — продолжил ачарий, — Вы пробыли здесь уже десять дней. А это означает, что дальше вы должны принять решение: остаться или уйти. Мы выполнили свои обязательства, настала ваша очередь.
— Наша? — переспросила Лолита, кривя непонимающую гримасу.
— Да. Если вы решите остаться, то должны будете принять джайнизм. Если решите уехать, то мы разойдёмся по разным путям.
— Пётр об этом знает?
— Да.
Они дали так мало времени на раздумья. Ответить сходу не получилось ни у Петра, ни у Лолиты. Решиться на подобный шаг было сложно. Бросить всё, чтобы остаться в Сонагири и принять джайнизм? Хоть Лолите и нравилась эта атмосфера безмятежности, но…
— Почему вы не сообщили об этом заранее? — возмутилась Лолита, не находя нужного ответа на вопрос учителя.
— Когда человек много размышляет, его мысли понемногу превращаются в запутанный клубок. Он говорит «да», подразумевая «нет», соглашается, когда его истинное «Я» отрицает. И чаще всего делает верный выбор, не думая. Он выбирает то, что чувствует. Это и есть истина.
Босстром задумалась. Она пыталась услышать своё истинное «Я», но оно будто поровну разделилось между двумя противоположными понятиями. Мысли кружились в черепной коробке, пока она стояла посреди этого вихря безумия. Лолита открывала рот каждый раз, когда одна сторона перевешивала другую, но единого ответа не было.
— Я не могу сходу ответить, — качала головой девушка.
— У вас есть время до завтрашнего утра, — успокоил её ачарий и сел на пол, — А пока что, я хочу спросить у вас ещё кое о чём.
— Мне уже страшно, — шепнула Лолита, не смотря на мужчину.
— Помните, я рассказывал о том, что люди видят сны о прошедших и будущих жизнях?
Лолита кивнула.
— Вы, — запнулся неожиданно ачарий, выпучив глаза.
Всё замерло, будто зритель их жизни поставил на паузу. Но осмотревшись по сторонам, и увидев движение маленьких огоньков, Босстром поняла, что застыл только учитель джайнов. Он смотрел сквозь неё. Монахи у стен одновременно подняли свои взгляды на него. Уголки губ голубоглазого мужчины опускались вместе с бровями. Полная тишина давила на уши. Маленькая капелька пота скатилась по намокшему за секунду лбу ачария.
Спустя время мужчина сложил ладоши вместе и устремил взгляд вверх. За ним последовали монахи. Лолита продолжала удивлённо смотреть на происходящее. Она тоже на секунду ощутила что-то