– Ноэль, – окликнула ее Уинифред, – хотите узнать один секрет?
– Да.
– Я помогала в организации более двадцати свадеб, шила свадебные платья более чем для двадцати невест, присутствовала на всех церемониях и никогда не была разочарована. Все произойдет так, как я говорю, даю вам слово. – С хитрой улыбкой портниха сняла розовый бархатный купальный халат с крючка на двери ванной комнаты. – Наденьте его и прогуляйтесь. Может, это все, что вам сейчас нужно.
– Прогуляться?
– Конечно. А я пока приготовлю платье: гости начнут съезжаться меньше чем через час. Идите по задней лестнице, – предупредила она. – Нельзя, чтобы Адам вас увидел.
– Вы думаете, он уже здесь?
– Нет, но может приехать с минуты на минуту.
Ноэль немного поколебалась, затем накинула поверх рубашки халат и плотно его запахнула. Уинифред права: бросив взгляд на кухонные столы, полные деликатесов, вдохнув аромат сотен белых роз, она обязательно вспомнит о том, каким мечтала видеть этот день.
Спускаясь по узкой, обитой деревянными панелями лестнице, Ноэль с надеждой прислушивалась к возбужденным голосам внизу. Элис и одна из горничных, нанятая специально на время подготовки к празднованию, препирались и выхватывали друг у друга списки, боясь упустить что-либо чрезвычайно важное. Если бы они только знали, что на этой свадьбе недостает одной существенной детали – уверенности!
– Мисс! – Элис бросилась к Ноэль и сердечно обняла ее. – Я боялась, что не смогу в последний раз пожелать вам всего самого-самого доброго! Вы такая красивая невеста!
Ноэль погладила кухарку по плечу:
– Спасибо, Элис! Все так вкусно пахнет! Вы должны помнить свое обещание научить меня готовить, когда я вернусь из Лондона. – Она повернулась к горничной, которой было всего-то лет пятнадцать: – Тебя зовут Рейчел? Спасибо за отличную работу. И пожалуйста, поблагодари от моего имени твою сестру, когда увидишь ее.
– Это очень любезно с вашей стороны. – Девушка зарделась. – Я еще не видела такой красоты, особенно эти розы.
– Гирлянды готовы? Я хотела бы взглянуть… – Ноэль сделала гримасу. – Не знаете, мистер Престли с семьей уже приехал?
– Нет еще. Мистер Брэддок сказал, что они вряд ли приедут так рано.
– А где мой отец?
– Он одевается, мисс. Передать ему, что вы его ищете?
Ноэль подавила в себе желание ответить «да». В конце концов, так или иначе она его скоро увидит. А сейчас ей достаточно брошенного вокруг беглого взгляда, прежде чем идти одеваться. Она снова обняла Элис, а затем и Рейчел.
– Скоро и у тебя будет красивая свадьба. Обязательно выходи замуж по любви – и тогда все будет замечательно.
Поспешно смахнув набежавшую слезу, Ноэль повернулась, собираясь приласкать Коппера, однако того не оказалось на подстилке.
– Где собака?
– Во дворе, с лейтенантом.
– О нет! – Ноэль бросилась на крыльцо и быстро спустилась по ступеням вниз на виду у официантов, которые собрались покурить в ожидании последних распоряжений.
– Дорогая, что вы здесь делаете?
Она повернулась на голос, донесшийся из тени, и увидела Коппера, шерсть которого была гладко причесана. Очевидно, он пришел с последним визитом к лошади Зака – громадному гнедому жеребцу с серебристо-белой звездочкой на морде.
– Когда я услышала, что вы и Коппер ушли, я испугалась, что…
– За час до вашей свадьбы? Я знаю, вы считаете меня нецивилизованным, но не настолько же я дикарь!
Слезы брызнули из ее глаз. Она уткнулась лицом в его жилет и, всхлипывая, объяснила:
– Естественно, я нервничаю. Все невесты такие.
– Это верно, моя сладость. Все вполне естественно. А теперь выбросьте глупости из головы, иначе у вас глаза будут красные.
Ноэль слегка отодвинулась от лейтенанта и благодарно улыбнулась:
– Меньше всего мне хотелось разговаривать сегодня с вами, но теперь я рада, что вы здесь.
– Я пообещал остаться и останусь, пока все не закончится, а затем мы с Мерком пустимся в путь. Некоторые из друзей вашего отца собираются задержаться допоздна, чтобы поиграть в карты, так что не беспокойтесь о нем.
– К чему вам так быстро уезжать – вы можете побыть здесь еще хотя бы один день…
– У меня не слишком праздничное настроение.
– Я знаю. – Ноэль вздохнула. – Обещайте, что не станете ждать год или два другой девушки. Из вас выйдет замечательный муж и отец.
– Боюсь, еще долго все мои мысли будут с вами, – он пожал плечами, – но я могу пообещать вам, если хотите.
– Пообещать что?
– Если придет такое время – завтра ли, на следующей неделе или через десять лет…
– Ох, Зак! – Слезы снова покатились по ее щекам. – Не надо об этом! Скоро я должна выйти замуж за Адама, и это навсегда.
– Должны выйти?
– Я имела в виду – выйду.
– А кто спорит? Я только слушаю.
– И слышите то, что хотите услышать? – Ноэль подняла глаза. – Если вы уедете сразу после церемонии, что станет с Коппером?
– Я позабочусь о нем. Элис собирается приготовить ему кое-что. Это не нарушит праздника…
– Ноэль! – окликнула с порога Уинифред. – Куда вы запропастились? Гости уже начинают съезжаться!
– О Господи! Лейтенант, нам следует поскорее попрощаться. На случай если…
– На случай если? – Он с надеждой посмотрел на нее.
– Да нет, конечно, нет! Неужели вы в самом деле верите, что я изменю решение в последний момент, после всех приготовлений и расходов?
– Не горячитесь, моя сладость. Если вы хотите попрощаться, то я готов. Приблизьтесь хоть чуть-чуть. – Не ожидая ее ответа, он притянул Ноэль к себе и нежно прикоснулся губами к ее губам один раз, затем второй.
Она знала теперь, что он сделает, и, к стыду своему, хотела этого. Последовала нежная, любовная игра языков, показавшаяся ей удивительно сладостной.
– Ноэль!
– Иду! – Она отстранилась от Зака. – Я рада, что мы сделали это, и таким хочу вас запомнить. До свидания!
Не дожидаясь ответа, Ноэль подобрала длинные полы бархатного халата и бросилась к крыльцу, а затем по лестнице в спасительную тишину своей комнаты, где против ожидания наткнулась на Викторию Престли, которая, неподвижно стоя напротив двери, с неодобрением смотрела на нее своими голубыми глазами.
– О, миссис Престли! – Ноэль постаралась взять себя в руки. – Я не знала, что вы здесь.
– Конечно, откуда же тебе знать!
Ноэль несколько секунд разглядывала будущую свекровь – некогда весьма красивую женщину, кожа которой до сих пор была чистой и белоснежной, а еле заметные морщинки скорее подчеркивали изящество черт, чем служили признаком увядания. Жемчуга, бриллианты, нежно-голубое платье – все гармонировало с цветом ее глаз.