— Ну что, приезжий — вытряхай мошну. Увы, сегодня не твой день.
Я оглянулся на девушку, она пожала плечами, пряча глаза:
— Мне тоже надо как-то выживать…одинокой девушке непросто жить.
Я осмотрел грабителей:
— Господа! Я предлагаю вам покинуть это место — в противном случае вы умрёте.
Высокий засмеялся:
— Слушай, а ты молодец — хорошо держишься. Жалко, что придётся тебя убить — весёлый парень. Отдай деньги, что у тебя есть и уходи. Я оставлю тебя в живых. Вот тебе будет урок — не верь бабам.
Девушка фыркнула:
— Сами-то хороши! Куда вы без баб-то! Сами себя трахать будете, что ли?
— Эй, ты, шлюха! Говори, да не заговаривайся! Знай своё место! — высокий рассердился, отвлёкся на официантку и не заметил, как в его груди возникла рукоять метательного ножа. Он схватился за неё рукой, покачнулся, и упал навзничь мёртвый. Бандиты не сразу поняли, что случилось, потом двое напали на меня с визгом и криками:
— Вали урода!
Я молниеносно выхватил из трости меч, один из напавших сразу упал с разрубленным животом, сжимая обеими руками выпадающие кишки, удар второго я отбил ножнами и обратным движением перерубил ему бедро, из которого фонтаном брызнула кровь. Бандит упал на землю, подвывая и зажав рану. Третий, стоявший в оцепенении разбойник, кинулся бежать, но упал, с ножом в затылке. Я обошёл лежащих, ещё живых грабителей и воткнул каждому меч в сердце — не люблю оставлять за спиной живых врагов. Да и не жильцы они были уже при таких ранах. Собрал ножи, вытер их об одежду разбойников, вложил в перевязь. Обтёр меч, стряхнув с него густые красные капли, потом, не вставляя в ножны подошёл к оцепеневшей официантке.
Она с ужасом смотрела за моими действиями, затем опустилась на колени и попросила:
— Не убивайте меня! Я не хотела, чтобы вас убили, они обещали, что если вы отдадите всё, вас не тронут!
— Давно работаешь на них? Впрочем — какое мне дело. Удивительно, что ты ещё дожила до этого дня. Тебя давно должны были прирезать — или клиенты, или бандиты. Дура ты… ладно — про лавку — это всё брехня, что ли?
— Нет, нет — есть такая лавка! Всё точно, если оставите в живых — я вас туда провожу! — девушка с надеждой смотрела на меня, не вставая с колен.
— Ладно, пошли…сейчас, я только этих придурков обыщу…
Я вывернул карманы бандитов — в них было негусто — несколько серебряных монет, у высокого — золотой, оружие их было дешёвеньким, хотя и хорошо ухоженным. Ясно, что банда не особо шиковала. Скоро я уже шёл за девушкой, которую предупредил — если она даже и быстро бегает, убежать от метательного ножа не сумеет, а как я их бросаю — она видела.
Через двадцать минут мы стояли у большого дома, в два этажа, на нижнем была раньше лавка, на вывеске которой были нарисованы различные предметы обихода — нитки-иголки, ножницы, кипы тканей и всякое разное. Ставни окон были закрыты, дверь в лавку тоже. Пришлось довольно долго стучать, пока двери в дом не открылись и оттуда не вышел крепкий мужчина, вооружённый как солдат:
— Что стучите? Чего хотели?
— Я узнал, что лавка продаётся, хотел бы переговорить с хозяином.
— Хозяин умер. Есть хозяйка. Будете разговаривать с ней?
— Хммм…само собой буду. Я могу войти?
— Да, входите. А эта…хммм. дама — с вами?
— Уже нет. Давай, вали отсюда — обратился я к официантке.
— А мои деньги?
— Какие деньги? — не понял я.
— Ну, комиссионные!
Меня охватила ярость, похоже я даже дёрнулся к девке — не знаю, что она увидела в моём лице, но рванула она по улице так, как будто за ней гнались черти.
Я шагнул за порог дома и оказался в длинном коридоре, заканчивающемся лестницей, ведущей наверх. Впустивший меня мужчина — по манерам и поведению — типичный охранник богатого человека, попросил подождать меня внизу и поднялся по лестнице наверх. Через минут пять, послышались шаги и вниз спустилась женщина лет сорока пяти, одетая неброско, но в одежду, сшитую из недешёвых тканей, с брошкой на груди, блестевшей камнями.
— Приветствую вас. Мне сказали, вы интересовались лавкой? — она с сомнением осмотрела мой дешёвый прикид и мою клюку в руке.
— Да, я бы хотел купить вашу лавку — если вы, конечно, её продаёте.
— Продаю. Но, не хочу вас обидеть — я дёшево продавать не буду — у меня уже было много предложений продать за гроши, слетелись, как вороньё, когда муж умер и я решила уехать — она нахмурилась, как бы решая — стоит ли далее продолжать разговор.
— Не сомневайтесь, я не собираюсь покупать у вас за гроши — и вообще — неплохо было бы узнать, что вы считаете грошами, а что настоящей ценой. Может мы перейдём к делу, а не будем, кричать как на базаре?
Женщина слегка улыбнулась:
— Хорошо. Пойдёмте в лавку, там и поговорим.
Она открыла боковую дверь. И мы прошли в длину комнату, с прилавком с одной стороны и пустым пространством с другой. Окна были закрыты ставнями, потом в торговом зале было темно. Женщина подумала, и сказала:
— Забыла, что окна-то закрыты, давайте перейдём наверх.
Она подождала, когда я выйду, прошла вперёд и скоро я, постукивая палкой по деревянным лакированным ступеням поднимался по лестнице.
Мы вошли в большую светлую комнату, уставленную мебелью — стоял дубовый стол, вокруг с десяток стульев, стены были задрапированы тканевыми обоями — создавалось впечатление некой английской гостиной — такой, какую нам всегда показывали в фильмах про Шерлока Холмса. Мы уселись за стол, друг против друга, женщина положила руки на полированную поверхность, и спросила:
— Как мне вас звать?
— Я — Викор. А вы?
— Я — Магира. Домом, лавкой владел мой муж, Ансельт. Он настоял, чтобы мы переехали на Тантугу, хотел заработать капитал на скупке у пиратов. Я была против — но разве удержишь мужика, если он вбил что-то себе в голову. Вот так и оказались тут. Теперь, мужа нет, а я хочу уехать.
— А от чего он умер? Мне что-то говорили о разборках. Но я ничего не знаю. Вы не обессудьте — я должен знать историю дома, прежде чем его покупать, мне тоже не нужны лишние неприятности…
— Я понимаю. Муж занимался скупкой товара у пиратов, один из них решил, что его обманули в расчётах. Может и правда муж его обманул, может ему привиделось спьяну — но он убил его и сбежал. Вот и заработал муженёк себе капитал — женщина горько усмехнулась и вокруг её глаз побежали сеточки морщин. Я больше ни лишней минуты не хочу оставаться на проклятом острове, живущем за счёт чужой беды. Капитала мне хватит, чтобы уехать и жить вполне безбедно до конца жизни — слава богу — у мужа хватало ума, чтобы переправлять его в банки империи. Ладно, теперь к делу: за лавку и дом, с обстановкой, оборудованием и всем, всем, всем, я хочу триста золотых. Заверяю вас — эта сумма как минимум в три раза меньше, чем реальная стоимость. Что скажете теперь?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});