— Я понимаю, и все равно… Все равно я чувствую себя немножечко глупо. Но ты прав — мне показалось, что с тобой можно говорить откровенно, и я… я хотела знать, что ты скажешь.
— Ну, полагаться на мое мнение не очень-то стоит — в свое время я наделал немало ошибок, — ответил он, но Глэдис знала, что это не совсем так. Быть может, когда-то Пол был другим, но его нынешний брак с Сединой представлялся ей достаточно прочным и, как ни странно, счастливым.
Пол как будто подслушал ее мысли.
— Сейчас я счастлив, — сказал он. — Селина — исключительная женщина. Она не любит пустой болтовни, и за это я ее уважаю. Быть может, и тебе следует поступить подобным образом. Прямо скажи мужу, чего ты хочешь. Ему будет полезно это послушать.
— Но я не уверена, что он вообще станет меня слушать. Я ведь уже пыталась, но он просто отмахнулся от меня. Дуг порой ведет себя так, словно семнадцать лет назад я нанялась к нему на работу. Но главная проблема даже не в этом… — добавила она, поднимая на него глаза, которые неожиданно наполнились слезами. — Главная проблема в том, что я не знаю, любит ли он меня.
— Я думаю, что да, просто он слишком глуп, чтобы понимать это. Но если он тебя не любит, ты должна знать это, как бы больно тебе ни было. В таких вещах просто нельзя обманывать себя. Ты еще молода и очень красива, чтобы жертвовать своей жизнью ради человека, который тебя не любит. Думаю, в глубине душе ты это понимаешь, и от этого тебе сейчас так тяжело.
Глэдис кивнула, а он взял ее за руку и долго удерживал ее пальцы в своих.
— Это слишком большая жертва, Глэдис, — повторил он негромко. — И я уверен, что ты не заслужила подобной участи.
— Но что же мне делать? Уйти от него? — спросила Глэдис. — И что? Мне придется работать с утра до вечера, и я все равно не смогу быть с детьми.
— Будем надеяться, что тебе придется работать, только когда ты сама этого захочешь, и выполнять только те задания, которые сама выберешь. Черт побери, он просто обязан помочь тебе после того, как ты почти пятнадцать лет ухаживала за его детьми и за ним самим! — воскликнул Пол, и Глэдис, поглядев на него, поняла, что он вне себя от возмущения.
— Так далеко я не заглядывала, — вздохнула она. — В идеале, конечно, все должно быть именно так, но в реальности… В реальности мне скорее всего снова придется подставить шею под тот же хомут.
— Но почему? — спросил Пол. Глэдис почувствовала, что внутри у нее все окаменело.
— Как же мне быть?
— Ты не сможешь делать то, что тебе нравится, значит, ты не сможешь быть цельным человеком. Отказаться от мечты — что может быть хуже? Без мечты, без упований, без надежды человек в конце концов засохнет, как бесплодная смоковница. Взгляни повнимательнее вокруг. Немало таких, кто разочаровался в жизни и теперь тихо доживает свой век. В них нет ничего, кроме горечи. Фактически они уже мертвы…
Глэдис с ужасом слушала его, гадая, уж не разглядел ли он в ней того, о чем говорил с таким жаром, но Пол увидел ее глаза и ободряюще улыбнулся.
— Я не имею в виду тебя, но с тобой это тоже может случиться. И с тобой, и с каждым. Это чуть было не случилось со мной, когда мой первый брак доживал последние месяцы. Я чувствовал себя несчастным и бросался на всех как бешеный пес. В конце концов я возненавидел свою жену, но боялся сказать ей об этом или уйти. Жизнь моя была ужасна. Слава богу, Мэри хватило решимости положить конец этой жалкой пьесе, пока она не убила нас обоих. По счастью, я и Селина любим друг друга, и это помогает нам относиться друг к другу терпимо. Мне нравится то, чем она занимается, и я не требую, чтобы она бросила писать и сидела с детьми. И пусть Селина терпеть не может мои яхты, зато она любит меня.
В этом разница…
— Я понимаю. — Глэдис слушала его и думала о том, что Пол не только умен и умеет тонко чувствовать, но и прекрасно разбирается в людях.
— А если понимаешь, ты должна, нет — просто обязана что-то сделать! Я прошу тебя… Ты должна знать, чего ты хочешь в жизни, и добиваться этого, добиваться решительно и без страха. В мире слишком много напуганных или слишком робких людей, но и те, и другие одинаково несчастны. Зачем увеличивать их число? Для этого ты слишком красива, слишком умна и талантлива. Нет, я просто не позволю тебе поступить с собой так!..
Интересно, как это он ей не позволит, подумала Глэдис. Что он может сделать? Впрочем, наверное, многое. К примеру, они познакомились только вчера, а она уже почувствовала к нему такое доверие, что рассказала историю всей своей жизни. Ничего более странного Глэдис никогда не совершала, но она не жалела о своей откровенности. Ему можно было доверять — Глэдис чувствовала это всем сердцем и всей душой.
Слушать его было очень приятно. Один его голос дарил ей ощущение невероятной свободы и раскрепощенности, и, повинуясь внезапному импульсу, она наклонилась вперед и поцеловала его в щеку, как целуют брата или близкого друга.
— Спасибо, Пол. Наверное, сам господь послал мне тебя. Честно говоря, я ужасно растерялась и не знала, что делать, но тут появился ты и расставил все по своим местам. Ты меня просто спас! Я уже думала, что моя жизнь летит под откос и этого не остановить.
— Твоя жизнь только начинается, — возразил Пол. — Нужно только немного потерпеть и приложить кое-какие усилия. Возвращаться после такого перерыва даже к любимому делу непросто. Но тебе повезло — твои талант и мастерство при тебе.
И Пол выразительно похлопал рукой по конверту с фотографиями.
Глэдис машинально кивнула. Допустим, талант у нее есть, но есть ли у нее семья, муж? Внутри снова проснулись неуверенность и страх.
К счастью, именно в этот момент к ним подбежал Сэм, который отвлек ее от грустных размышлений. Яхта подходила к Нью-Сибери, и капитан прислал его узнать, будет ли «Морская звезда» заходить в яхт-клуб.
— Думаю, мы встанем на рейде и бросим якорь, а сами отправимся на берег на вспомогательном судне, — решил Пол.
— А можно будет после обеда вернуться на яхту и поплавать? — замирая от восторга, спросил Сэм.
— Конечно! Если хочешь, можно даже снова походить под парусом, — ответил Пол, и Сэм кивнул. Он изо всех сил старался казаться серьезным, но рот его сам собой разъезжался чуть не до ушей. Ему очень нравился его новый старший друг, и Глэдис, наблюдавшая за сыном, почувствовала новый прилив благодарности к Полу. Седине Смит очень повезло с мужем: Пол Уорд был удивительным человеком. Возможно, даже единственным в своем роде.
Моторный катер, который спустили для них матросы, доставил их на берег за считанные минуты. За ленчем они говорили в основном о парусах и яхтах, Пол рассказывал о своем последнем кругосветном плавании. Сэм слушал его, широко раскрыв глаза, и, казалось, вовсе перестал дышать. Даже Глэдис была поражена описанием циклона в Индийском океане. Тогда Пол спас двух матросов с погибшего каботажного судна.