class="p1">Я и сам не заметил, как уснул…
***
— Ключи оставил? — голос Виктора в трубке раздражал. В последнее время меня вообще все бесит.
— Закинул за тумбу, — как только я осознал, что проснулся в обнимку с Дашей, пришлось быстро уходить. Оставив на тумбе записку, я укрыл девушку одеялом и покинул квартиру. — А то будет странно, что с моим приходом они волшебным образом оказались висеть на крючке. Слушай, я не понял, эта Надежда так и работает в фирме?
— Работает, — голос Виктора был ровный, серьезный, он явно что-то параллельно вычитывал, — с чего мне ее увольнять? Она хороший сотрудник, а личная жизнь и чужая совесть меня не касается. Если честно, вначале я был разочарован, когда увидел, что твоя Дарья решила вернуться и устроить разборку прямо в офисе, но не ожидал от девушки такой выдержки.
— Подслушивал, гад?
— Мимо проходил!
— Да конечно! Мимо он проходил! Ты кого обманываешь?
— А если бы они мне все разнесли? Только скандала мне не хватало! Я вообще не хочу знать, что там у кого происходит — главное работа, вот пусть и работают! Так это… о чем это я, — брат сбился с мысли, что-то пробубнил себе под нос, затем продолжил, — твоя Дарья спокойно ей все сказала, ни в чем не обвиняя, и ушла.
— А Надежда?
— Я, по-твоему, похож на сплетницу? — в телефоне возмутились, но я-то знаю Виктора!
— Говори, давай!
— Она позвонила Дмитрию и стала говорить о беременности, но судя по контексту, они все обставили так, что ребенок твой.
— Чего? — от неожиданности я чуть не проехал на красный свет, выругался, резко затормозил, радуясь, что дорога пустая, — чей ребенок?
— Твой! — гаркнул брат, — твой, твой! Учитывая твое любвеобильное прошлое, не мудрено, кстати. Вы же с ней познакомились почти после разрыва, так что при желании ее беременность можно подогнать под срок. Надежда высказала все, что думает по этому поводу в трубку, потом заметила мое разгневанное лицо и мгновенно умолкла, не позволяя себе устраивать семейные разборки на работе.
Да уж. Виктор очень непростой управляющий — его боялись, но в тоже время уважали. Поднимать новый филиал фирмы было сложно и больше он не играл роль серого кардинала, разгуливая по отделам и слушая кто о чем говорит. Он стал командовать, требовать и все больше раздражал меня своей скрупулезностью и перфекционизмом. И как его Машка терпит?
Закончив разговор, я громко рассмеялся, даже не подозревая о произошедшем. Что за бред? Как ребенок моет быть моим? Где я и где дети? Кстати, что там Игорь делает…
— Слушай, ты голодный? — на том конце провода тяжело дышали. Тренировка сына подошла к концу, но судя по всему, позвонил я не вовремя.
— Очень! — соврал, по голосу слышу, — ты за мной заедешь?
— Да, успеешь за полчаса собраться?
— Конечно! — радость в голосе, слышу, что заторопился. Ждет меня. Как странно, почему мне от этого стало как-то… тепло? Да нет… или все же… да?
Впервые за долгое время мысль об отцовстве меня не напугала…
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Дарья
Конец ноября приводил в уныние — постоянные дожди пугали намного меньше, чем ледяные ветра, готовые унести всех жителей города. По ощущениям холод пробирался даже под теплую одежду, заставляя дрожать, скрипеть зубами и мчаться в сторону женской консультации. Надо было вызвать такси!
Яркие листья давно опали, и большинство деревьев выглядели голыми. Их тонкие ветви больше походили на длинные скрюченные пальцы и с каждым дуновением ветра производили звук, похожий на скрип зубов. Постоянная тьма, отсутствие солнца и пасмурность ничто по сравнению с нескончаемым ливнем, способным мгновенно смениться косой моросью. В такие моменты я всегда хочу на море, хочу туда, где есть солнышко и плевать, что купаться нельзя — главное это песочный пляж и мягкий плед.
После того, как я уснула на плече Саши, прошло несколько дней. Он не звонил. Со мной что-то происходило и я не могла понять, что именно — хотелось встретиться с Преображенским, вновь услышать его голос, почувствовать медовый аромат и…
Да я просто влюбилась… Боже мой, Даша, что же ты творишь! От одной лишь мысли об этом становилось дурно — где я и где Преображенский. Наполненный душевными проблемами и внутренними демонами, он походил на своего рода клад с сюрпризом — и открыть хочется, но в тоже время страшно, что старый сундук окажется ящиком Пандоры. Да и как вообще относиться к тому, что он испробовал огромное количество женщин? Подобных девушек откровенно называют “доступными”, но вот мужчин… А хотя что мужчины? Точно так же — продажные. Люди ничем не отличаются по своей сути, но Преображенский… Тепло его рук, мягкие объятья, прикосновения… Бархатный голос приводил в состояние гипноза, хотелось все бросить и выполнять любой каприз, особенно под давлением этого невероятно мягкого и в тоже время нежного взгляда. И это все очень здорово, вот только я беременна, и в таком положение ему точно не нужна. В любом случае, сейчас главное — ребенок, поэтому нужно как можно быстрее подавить зарождающееся чувство, иначе мне будет плохо.
Оббегая огромные лужи, я торопилась успеть на очередное узи, которое покажет пол ребенка. Уже двадцать первая неделя, а я до сих пор не знаю, какое выбрать имя для своей крохи!
Мысли о ребенке успокаивали и грели, но даже они были не способны защитить меня от неожиданного гудка автомобиля.
— Место встречи изменить нельзя, — бархатный голос за спиной привел в ужас, — прости, я опять напугал…
— ДА! Саша, так нельзя! Я ж сейчас рожу от страха! — угроза прозвучала вполне реально, и мужчина как всегда обещал больше так не делать — не подкрадываться ко мне со спины и не бибикать своим клаксоном.
— Рожать еще рано! Ты опять бежишь в то самое адское место? — он указал кивком в сторону заднего сидения и я, пользуясь случаем, с большим удовольствием приняла помощь. Открыв дверь, меня ждал сюрприз.
— Здравствуйте, — мальчик лет двенадцати спокойно сидел в машине и смотрел на небольшом планшете мультфильм. Он удивился, увидев живот и тут же удивленно поинтересовался:
— Папа, у меня что, будет брат или сестра?
— Это не мой ребенок, — у Преображенского, судя по голосу, скоро задергается глаз от этой фразы. Точнее не от самой фразы, а от ее смысла, — знакомьтесь. Игорь — это Дарья, художница. Даша — это мой сын Игорь. Садимся, пристегиваемся и наслаждаемся теплом!
Узнав, что ребенок не от его отца, мальчик облегченно выдохнул, и это меня сильно смутило. Ревность? Или