Читать интересную книгу Гражданская война в Испании. 1936-1939 гг. - Николай Платошкин

Как уже упоминалось, 11 июля самолет стартовал из Англии и 14 июля в 14.40 прибыл в аэропорт на острове Гран Канария. После убийства Кальво Сотело Франко начал лихорадочно готовиться к полету в Африку. Своим жене и дочери он купил билеты на немецкий пароход, следовавший во французский порт Гавр. Но перед Франко встала сложная проблема. За ним следила полиция, а ему надо было попасть с острова Тенерифе, где находился его штаб, на остров Гран-Канария, где его ждал самолет. Франко не мог ехать на Гран-Канария без разрешения военного министерства. И вдруг утром 16 июля при странных обстоятельствах погиб командующий войсками на Гран-Канария генерал Амадо Балмес. Он якобы случайно застрелился, когда чистил оружие, хотя и не исключено, что генерала просто убрали с дороги. Как бы то ни было, у Франко появился предлог, чтобы покинуть Тенерифе. В пятницу, 17 июля в 8 часов 30 минут утра Франко морем прибыл на остров Гран-Канария, где взял в свои руки подготовку мятежа на островах. Узнав о начале путча в Марокко (который совершался от его имени), Франко послал командующим всех восьми военных округов телеграмму: «Слава африканской армии…».

18 июля в 5.15 утра радио столицы Канарских островов Лас-Пальмаса стало передавать манифест Франко, в котором без ссылки на монархию или республику говорилось о необходимости положить конец анархии в стране. Уже в этом первом публичном обращении будущего лидера мятежников содержалось голословное утверждение о засилье иностранцев в Испании, против которого якобы и поднялись «национально» ориентированные силы.

У здания муниципалитета Лас-Пальмаса быстро собрался митинг протеста, позднее рассеянный с помощью артиллерии. Но все же у мятежников было так мало сил, что пришлось вооружить отставных офицеров и фалангистов. Франко сдал командование путчистами весьма кстати оказавшемуся на Канарах в ссылке генералу Оргасу и на катере отправился в аэропорт (ехать по земле было небезопасно). В 14 часов 5 минут 18 июля «Драгон Рэпид» взял курс на Марокко. Хитрый Франко, отнюдь не уверенный в успехе своего рискованного предприятия, на всякий случай взял с собой письмо на имя Кироги, где говорилось, что он спешит на защиту республики. Был у Франко и чужой паспорт на имя испанского дипломата Сангрониса. Генерал был одет в штатский костюм, сбрил усы и нацепил черные очки. Ночевал Франко в Касабланке (французская часть Марокко). Наконец, когда в 5 утра 19 июля самолет пересек границу Испанского Марокко, Франко надел генеральскую форму.

Приземлившись, Франко расположил свою штаб-квартиру в Тетуане и одним из его первых приказов был приказ о расстреле своего двоюродного брата, майора авиации (мы уже встречались с ним на страницах этой книги), не нарушившего присягу. Лицемерный Франко на время расстрела передал командование генералу Оргасу, чтобы снять с себя прямую ответственность за это преступление.

В Марокко Франко застало известие о том, что военный мятеж, едва начавшись, уже лишился своего верховного вождя — генерала Санхурхо. 19 июля от Молы в Португалию на слабеньком биплане «Пусс-Мот» прибыл летчик, монархист и гуляка Хуан Антонио Ансальдо с заданием привезти Санхурхо в Испанию. Тучного генерала подвело пристрастие к помпе. Он решил взять с собой тяжелый чемодан с парадной униформой. Перегруженный самолет не смог набрать высоту, задел за деревья, упал и загорелся. Санхурхо погиб, а Ансальдо остался жив. По другой версии в аэроплан генерала подложили бомбу анархисты. Поговаривали и о том, что за убийством стоял сам Франко, недолюбливавший Санхурхо и видевший в нем основного конкурента в борьбе за власть над мятежным лагерем.

Главной военной задачей вступившего в командование африканской армией Франко была как можно более быстрая переброска вверенных ему частей в Испанию. Кейпо де Льяно держался в Севилье из последних сил, да и то благодаря неорганизованности противостоящих ему сил народной милиции. Было ясно, что без помощи из Марокко вся Андалусия будет в короткий срок очищена от мятежников. Население провинции уже стало формировать партизанские отряды, а контролируемые мятежниками города были отрезаны друг от друга.

В этой обстановке ключевая роль отводилась военно-морскому флоту Испании, который мог либо перебросить путчистов на Пиренейский полуостров, либо запечатать их в Марокко. Второй вариант означал скорую и бесславную кончину переворота.

После Первой мировой войны, испытывая серьезные финансовые затруднения, Испания строила, в основном, легкие, но быстроходные корабли. В 1928 году диктатор Примо де Ривера принял программу закладки двух крейсеров «Канариас» и «Балеарес» со скоростью хода до 33 узлов.

Всего к моменту мятежа ВМС Испании состояли из двух старых линкоров («Хайме I» и «Эспанья»), семи крейсеров (два из которых еще строились), 17 эсминцев, 8 миноносцев, 5 канонерских и 12 подводных лодок. Личный состав флота насчитывал 970 офицеров и 14 тысяч старшин и матросов. В частях военно-морских баз, арсеналах ВМФ и береговой охране служило около 20 тысяч человек.

Самой современной базой ВМС был галисийский Эль-Ферроль, на который базировались крейсеры и линкоры. Кадис как военно-морская база был ценен близостью к Гибралтару. Порт Картахена имел скорее второстепенное значение, так как его размеры не позволяли постоянное базирование крупных кораблей, которые стояли в Эль-Ферроле и Кадисе.

Высшие офицеры корабельного состава флота, как правило, были из аристократических семей и настроены крайне реакционно. В то же время офицеры технических служб на кораблях и базах рекрутировались из средних классов (среди высших офицеров как армии, так и флота было распространено презрение к технике) и часть из них придерживалась республиканских взглядов. Старшины и матросы, как и на российском флоте в 1917 году, были наиболее прогрессивной частью вооруженных сил. На всех кораблях были сплоченные организации левых партий.

Испания с 1898 года не участвовала в морских сражениях. Боевая подготовка ВМС была поставлена плохо. Флот занимался в основном парадами. Подводные лодки были построены лишь для того, чтобы не отстать от других стран и никогда не использовались. Офицеры и матросы имели плохую выучку, что объяснялось отсутствием у них опыта реальных боевых действий.

После победы Народного фронта на выборах, каюты и кубрики захлестнули жаркие политические дискуссии. Попытки офицеров оградить старшин и матросов от политики были обречены на провал, так как корабли, в основном, стояли на базах, а настроения во всех портовых городах были левыми.

В мае 1936 года флот, по совету генерала Франко, провел маневры в районе Канарских островов. В ходе переговоров с командирами кораблей была достигнута договоренность, что ВМФ обеспечит переброску восставшей африканской армии в Испанию. Почуяв неладное, вице-секретарь по делам ВМС военного министерства генерал Матц отдал приказ кораблям вернуться на базы без захода в марокканские порты. Эсминцы вернулись в Картахену, а линкор и крейсеры — в Эль-Ферроль. В Кадисе к моменту мятежа были только 2 канонерские лодки. Подводные лодки находились в порту Маон на Балеарских островах.

После начала мятежа 17 июля эсминцы и подлодки получили приказ из Мадрида войти в Гибралтарский пролив и воспрепятствовать переправе мятежников из Марокко, а также подвергнуть бомбардировке с моря Мелилью. Но командиры двух эсминцев, едва достигнув Мелильи, вошли в порт и начали переговоры о присоединении к путчистам. Однако, узнав об этом, матросы обрубили канаты и вышли в море. Командир эсминца «Альмиранте Вальдеса» посадил корабль на мель, но команда все же вывела корабль в открытое море, хотя и с поврежденным винтом. Офицеры двух эсминцев были арестованы и высажены в Испании.

18 июля, не зная о мятеже, эсминец «Чурукка» перевез из Сеуты в Кадис 5-ю «бандеру» Иностранного легиона. Но уже через несколько часов экипаж эсминца отказался выполнять приказы своих офицеров-мятежников. 19 июля канонерская лодка «Дато» и паромное судно доставили в Альхесирас еще 120 человек из Марокко. Но этого было явно недостаточно.

К 22 июля о верности республике заявили экипажи всех подводных лодок, хотя на некоторых из них пришлось арестовать офицеров. Важнейшую роль в подавлении мятежа на флоте сыграли радисты. Именно от того, на чьей стороне они находились, зависело, какие приказы будут получать корабли. Благодаря бдительности рядового радиста командования ВМС в Мадриде Бенхамина Бальбоа был арестован начальник службы связи флота, замешанный в путче. Всем кораблям было предписано каждые два часа сообщать о своем местонахождении. Так как шифры стали известны заговорщикам, все телеграммы стали передаваться открытым текстом.

На практике это происходило так. Крейсер «Либертад» получил приказ обстрелять захваченный мятежниками Кадис. Но командир корабля под всяческими предлогами отказывался выполнять задание. В это время радист крейсера принял телеграмму из Мадрида: «Они предают вас и республику. Беритесь за оружие». Команда взломала оружейные комнаты, захватила 200 винтовок и арестовала офицеров. Капитан крейсера «Сервантес» пытался оказать вооруженное сопротивление, и капитанский мостик был обстрелян командой из 100 винтовок.