Читать интересную книгу Белое золото, черная смерть - Честер Хаймз

Чернокожий застенчиво сел.

— Торг начался, — провозгласила Билли. — Эта прекрасная кипа алабамского хлопка идет за тысячу долларов, а может, и я с ней в придачу. Другие предложения?

Молчание.

— Жмоты, — фыркнула Билли. — Последний шанс. Ну, закройте глаза, вообразите, что это я. Раз, два, три — продано. Подумать только, сколько актеров от этого выгадали. — Она бесстыдно подмигнула. — Полковник Калхун, прошу выйти и получить.

— Что получить-то? — крикнул еще один остряк.

— А ты угадай, тупица, — хихикнула Билли.

Полковник встал, прошел к эстраде, высокий, прямой, уверенный в себе южанин, и вручил Билли десять стодолларовых купюр.

— Мне выпала высокая честь, мисс Билли, приобрести этот хлопок из рук красавицы негритянки, которая, возможно, и сама родом из наших прекрасных мест…

— Ни в коем случае, полковник, — перебила его Билли.

— …и тем самым сделать доброе дело для талантливых негритянских актеров, — закончил полковник.

В зале раздались аплодисменты.

Билли подбежала к кипе и стала выдергивать из нее пряди хлопка. Полковник тотчас же напрягся, но быстро пришел в себя, когда она подбежала к нему и украсила этими прядями его шевелюру.

— Отныне я делаю вас Королем Хлопка, полковник, — сказала она. — Пусть этот хлопок принесет вам богатство и славу.

— Спасибо, — сказал полковник, галантно улыбаясь. — Я уверен, так оно и будет. — Он сделал знак в сторону двери — напротив той, где стояли Гробовщике Могильщиком. Тотчас же оттуда появились двое цветных работников с тележкой, погрузили на нее кипу хлопка и увезли.

Гробовщик с Могильщиком кинулись на улицу, хромая совершенно одинаково, словно близнецы-утята. Работники погрузили кипу хлопка в открытый грузовик, затем к ним неспешно приблизился полковник, что-то сказал и сел в свой черный лимузин.

Гробовщики Могильщик уже сидели в своем грузовичке.

— Значит, он нашел свой лимузин, — сказал Гробовщик.

— Готов поспорить, он и не был украден.

— Это ежу понятно.

Когда фургон отъехал, они не таясь последовали за ним. Фургон проехал по Седьмой авеню и остановился у офиса полковника. Могильщик проехал дальше и свернул на аллею, что вела к ремонтному гаражу, закрытому на ночь, а Гробовщик стал возиться с замком двери, словно гараж был его. Он еще ковырял в замке, когда подъехал лимузин, остановившись за фургоном. Гробовщик открыл замок и поднял дверь, когда полковник отпер дверь своего офиса и работники стали заносить туда хлопок. Могильщик поставил машину в гараж и встал рядом с Гробовщиком. Они постояли в темноте, приводя в боевую готовность оружие, наблюдая, как работники вкатили тележку с хлопком в офис и свалили его в центре комнаты. Они видели, как полковник расплатился с ними и что-то сказал блондину. Когда работники удалились, он опять что-то сказал блондину, тот прошел к лимузину, а полковник потушил свет, запер офис и проследовал за ним.

Когда они отъехали, сыщики перебежали через улицу. Гробовщик стал работать над замком офиса, Могильщик его заслонял.

— Ты скоро? — спросил Могильщик.

— Скоро. Это обычный замок.

— Постарайся побыстрее.

Тут же замок щелкнул, Гробовщик повернул рукоятку, дверь отворилась. Они быстро вошли, заперли дверь и проследовали к шкафу, где хранились метлы. Там было жарко, и они начали покрываться испариной. В руках они сжимали револьверы. Ладони сделались мокрыми. Им хотелось перекинуться словом-другим, но нельзя было рисковать. Они ждали, чтобы полковник лично извлек деньги из кипы хлопка.

Ждать им долго не пришлось. Минут через пятнадцать в замке повернулся ключ, дверь открылась, в офис вошли двое, заперли за собой дверь. Голос полковника сказал:

— Опусти шторы.

Шторы на витрине и дверях были опущены, и щелкнул замок. Затем щелкнул выключатель, и замочная скважина в шкафу обрела очертания.

— А снаружи свет не увидят? — тревожно осведомился голос.

— Никакого риска, сынок, все закрыто, — сказан полковник. — И вообще чего таиться — мы платим за это помещение.

Послышался шум, похоже, кипу переворачивали.

— Дай мне нож и приготовь сумку, — сказал полковник.

Нащупав в темноте ручку двери шкафа, Могильщик изо всех сил стиснул ее, но потянул, лишь когда услышал, как нож режет хлопок.

В щелочку они видели, как полковник сосредоточенно работает ножом, а потом раздвигает разрезы крюком. Блондин стоял рядом, внимательно смотрел на полковника и держал в руках сумку. Затаив дыхание, Гробовщик и Могильщик следили, как разрастается рана в кипе. Выдранный хлопок полковник бросал на пол рядом, и образовалась уже внушительная куча. Полковник покрылся испариной. Блондин не сводил с него глаз, и на его лице появились хмурые морщины.

— Ты режешь с той стороны? — спросил он.

— Ну конечно, — сдержанно отозвался полковник, и лишь выражение лица и поспешность движений выдавали его растущую тревогу. Блондин учащенно дышал.

— Пора бы уже добраться до денег, — сказал он.

Полковник прекратил раскопки. Он сунул руку в проделанное отверстие, чтобы измерить его глубину. Потом он выпрямился и уставился на блондина невидящим взглядом. Вид у него был задумчивый.

— Невероятно! — наконец сказал он.

— Что? — выдавил из себя блондин.

— Денег там нет.

Блондин открыл рот и так застыл. Он издал такой звук, словно его ударили в солнечное сплетение.

— Этого не может быть, — выдохнул он.

Внезапно полковник набросился на кипу хлопка с ножом так, словно это было живое существо и он решил его убить. Он колол ножом и рвал крюком хлопок, лицо его побагровело, на губах проступила пена. В голубых глазах сверкало безумие.

— Говорят тебе, там нет денег, — прошипел он блондину, словно тот был в этом виноват.

Могильщик открыл дверь шкафа и вышел. Длинноствольный револьвер, зловеще поблескивая, был нацелен в сердце полковнику.

— Дело дрянь, — сказал он. Гробовщик вышел вслед за ним.

Полковник и блондин застыли на месте. Полковник первым взял себя в руки и спросил:

— Что все это значит?

— То, что вы арестованы, — пояснил Могильщик.

— За что? За то, что готовим хлопок к завтрашнему собранию?

— Когда вы устроили налет на собрание участников движения «Назад в Африку», вы спрятали деньги в кипе хлопка, потом ее потеряли. Мы никак не могли понять, почему этот хлопок так возрос в цене.

— Ерунда, — сказал полковник. — Если вы считаете меня причастным к ограблению, то валяйте арестовывайте, но я подам на вас и ваш город в суд за необоснованный арест.

— При чем тут ограбление? — удивился Гробовщик. — Мы арестовываем вас за убийство.

— За какое убийство?

— За убийство работника склада вторсырья по имени Джошуа Пивин, — пояснил Могильщик. — Он привел вас на склад Гудмана, узнав, что вы ищете кипу хлопка, и вы его убили.

— Ну что ж, пусть Гудман попробует доказать, что это его хлопок, — с саркастической улыбкой отозвался полковник. — Известно ли вам, что такого хлопка миллионы акров?

— Не волнуйтесь, — сказал Могильщик, — докажем. Волокна от этого хлопка остались на складе Гудмана, там, где убили его парня.

— Какие волокна? — повысил голос полковник.

— Вот эти! — сказал Могильщик, поднимая с пола хлопковые пряди.

Полковник увял. У него в одной руке по-прежнему был нож, а в другой крюк, но он с трудом контролировал себя. Блондин же покрылся испариной, и его бил озноб.

— Бросьте инструменты, полковник, — велел Гробовщик, поведя револьвером.

Полковник швырнул нож и крюк в проделанную им дыру в кипе.

— Подойдите к стене и встаньте, — продолжал Гробовщик.

— Не бойся, малыш, мы не вооружены, — презрительно бросил полковник.

Лицо Эда задергалось.

— И попрошу без хохмочек, — предупредил он.

Белый человек прочитал в его глазах предупреждение и подчинился. Могильщик обыскал обоих и доложил, что оружия нет.

— Ладно, обернитесь, — разрешил Гробовщик.

Те подчинились.

— И не забывайте, кто тут мужчины, — напомнил он.

Полковник и блондин промолчали.

— Вас видели у станции метро на 123-й улице, когда вы подбирали в машину Джошуа, — продолжил Могильщик.

— Там был только слепой, — непроизвольно вырвалось у блондина.

Полковник стремительно развернулся и ударил его по лицу. Гробовщик хмыкнул, вынул из внутреннего кармана фотографию и подал полковнику.

— Слепой вас увидел и сфотографировал на память.

Полковник долго смотрел на снимок, потом вернул.

Рука его не дрожала, но ноздри побелели. Он спросил:

— Неужели из-за этого снимка меня осудят?

— Мы не в Алабаме, а в Нью-Йорке, — напомнил Гробовщик. — В Гарлеме белый убил цветного. У нас есть доказательства. Мы передадим их черной прессе и черным политическим организациям. А после этого никакой суд присяжных не посмеет вас оправдать и ни один губернатор не отважится вас помиловать. Понятно?