Устав от поцелуев, они держали друг друга в объятиях. И это тоже было замечательно.
Джиллиан вдруг отстранилась:
– Дэвид...
– Джиллиан, знаешь... я, кажется, люблю тебя, – сказал он удивленно.
– Знаю.
Джиллиан понимала, что ведет себя недостаточно романтично, но ей было некогда. Наступило время решительных действий.
– Дэвид, я должна кое-что тебе рассказать. Наверное, ты не сможешь мне поверить. Но ты все-таки попытайся.
– Джиллиан, я же сказал: я люблю тебя. Я действительно люблю тебя. Мы... – Он замолчал на полуслове, словно впервые увидев ее лицо. Казалось, он заметил в ней нечто такое, что заставило его засомневаться. И потом он повторил совсем другим тоном: – Я люблю тебя, поэтому я поверю тебе.
– Прежде всего, я вовсе не такая, как ты обо мне думаешь. Я не смелая, не благородная, не остроумная и... ничего подобного. Все было подстроено. Вот, ты только послушай.
И она начала рассказывать.
Все с самого начала, с того дня, когда она услышала плач в лесу, и пошла искать ребенка, и умерла, и нашла Ангела.
Она рассказала ему о том, как Ангел ночью появился в ее комнате и как он изменил всю ее жизнь. О шепоте, который с тех пор руководил ее действиями. И о самых плохих вещах. О ее колдовском наследстве. О порче, которую она навела на Таню и Ким. О Царстве Ночи. Обо всем, вплоть до дорожной аварии тем вечером.
Закончив, она села на край кровати и вопросительно посмотрела на него:
–Ну?
– Ну... мне, вероятно, полагается думать, что ты спятила. Но я так не думаю. Может, это я спятил. Дело в том, что однажды я тоже умер...
– Да, ты начал рассказывать... Помнишь, когда подобрал меня в лесу?.. А что с тобой случилось?
– Когда мне было семь лет, у меня начался приступ аппендицита. И я умер на операционном столе. Потом я попал в похожее на твою поляну место. И странная вещь: я тоже чувствовал, что на меня надвигается огромная крылатая тень, – ты говорила, что видела ее, покидая поляну. Только меня она настигла. И оказалась вовсе не темной и не страшной. Она была белой – прекрасной и сияющей – и с великолепными крыльями за спиной.
– А потом?
– Меня отправили обратно. И не было никакого выбора. Я ощутил себя окутанным любовью, но мне надо было обязательно возвращаться. Итак, в-жик! – назад вниз по туннелю... и – хлоп! – обратно в тело... Я никогда этого не забуду. Я не могу объяснить почему, но я точно знаю, все это было в реальности. И тебе я верю.
– Тогда, может быть, ты знаешь, что мне делать. Я ведь понятия не имею, кто на самом деле Ангел... он может оказаться каким-нибудь демоном. Все равно мне надо его остановить... Или прогнать как-нибудь.
Дэвид выразительно посмотрел на нее:
– Ты не сможешь! Ты не знаешь как!
– Но, возможно, Мелусин знает. Либо она, либо тот парень из клуба – Эш. Он выглядел нормально. У него только одна неприятная черта – он, видимо, вампир.
Дэвид напрягся.
– Ну уж нет, я выбираю колдунью...
– Я тоже.
– Но я хочу, чтобы ты подождала меня. Меня отпустят сегодня вечером.
– Я не могу. Из-за Тани и Ким. Мелусин, наверное, скажет, как их вылечить. Что бы там ни было, я спрошу ее. Мне нельзя терять ни минуты.
Дэвид нервно провел по волосам свободной рукой.
– Хорошо. Дай мне пять минут, и мы поедем туда вместе прямо сейчас.
– Нет!
Он разглядывал капельницу, явно прикидывая, как бы отключиться от нее.
– Да! Подожди-ка...
Джиллиан была уже у двери, она бросила ему воздушный поцелуй на прощание и убежала, прежде чем он успел перевести взгляд.
Он ничем ей не поможет. Нельзя победить Ангела обычным путем. А Дэвид окажется лишь заложником в руках Ангела, предметом угроз и средством для достижения порочных целей.
Джиллиан вышла из больницы и направилась к стоянке машин. Нашла «джео». Все замечательно. Теперь только бы Мелусин была в магазине...
На самом деле ты же не хочешь этого делать.
Джиллиан резко захлопнула дверь. Села прямо, глядя в никуда. Пристегнула ремень безопасности и завела машину.
Послушай , детка. У тебя никогда не будет такого друга , как я.
Джиллиан выехала с парковки.
Перестань , дай мне передышку. Можем же мы , по крайней мере , обсудить это? Есть вещи , которых ты не понимаешь.
Она старалась не слушать его. Она не осмеливалась отвечать ему. Прошлый раз он как-то загипнотизировал ее, заставил расслабиться и передать ему управление. Это не должно повториться.
Но она не могла заставить его замолчать. Она не могла отделаться от него.
Кроме того , тебе нельзя любить его. Есть прави ла , запрещающие это. Я вполне серьезен. Отныне ты принадлежишь Царству Ночи. Тебе не позволено любить человека. Если они узнают , они убьют вас обоих.
А ты что собирался с нами сделать?
Черт, она ему ответила! Никаких разговоров!
Тебе я не причинил бы вреда. Мне нужен был толь ко он. Я занял бы его тело , как только оно освободи лось бы...
«Не слушай», – приказала себе Джиллиан. Должен же быть какой-то способ заблокировать его, заставить уйти из ее сознания... Она начала петь.
«Украсим дома к Рождеству... ла-ла-ла...»
Однажды, когда она напевала рождественский гимн, он не мог слушать ее мысли. Казалось, пение сработало и теперь. Она громко распевала рождественские гимны. Радостные гимны «Храни тебя Бог..» и «Возрадуйтесь миру..» помогали лучше всего. А еще «Двенадцать дней Рождества» – на них она продержалась последние несколько миль до Вудбриджа.
«Пожалуйста, Мелусин, будь там...»
«Пять золотых колец...» – распевала она во весь голос, подбегая к дому 5/10 с коробкой из-под туфель под мышкой. «Все подумают, что я сошла с ума, – ну и пусть!»
« Четыре поющих птички , три курочки...»
Она подлетела к двери в заднюю комнату.
«Две горлицы...»
Мелусин удивленно взглянула на нее из-за прилавка.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});