начинается».
Вдруг с внешней стороны двери раздался тихий мерный стук, словно кто-то стучал металлическими палочками по стене. Мгновенно вскочив на ноги, Урси хотел разбудить остальных, но что-то удержало его. Стук приближался. Что-то или кто-то шло прямо на них и единственное, что разделяло их — это полсантиметра железа. Урси медленно подошёл к створке двери, вслушиваясь, что есть сил. Стук раздался совсем близко. «Оно рядом!» — только и успел подумать он, как внезапно всё затихло.
— Где же ты? — прошептал медведь, замерев на месте. Неизвестность пугала — он предпочёл бы звуки с той стороны, нежели эту дрожащую от напряжения тишину.
Ответа не последовало. Стук больше не повторялся, но Урси не торопился расслабляться. Вытянув руку, он дотронулся до холодной створки и прижал ухо к металлу. «Никого, — в здании было тихо, — что это такое?» «Твой разум, — проговорил глубокий мужской голос ему в правое ухо, — и я». Все процессы внутри механизма Урси на несколько секунд остановились от страха. Он узнал этот голос. «Кто ты?» — он даже не понял, что сказал это про себя: суставы челюсти уже не подчинялись ему. «Твой друг, — произнес незнакомец, но в его голосе не слышалось ни капли дружелюбия, — тот, кто покажет тебе истину». «Какую истину? — он попятился назад, к стене. — Как ты это делаешь?» «Я слышу твои мысли, а ты слышишь мои, — невозмутимо ответил голос. Урси понял, что тот вообще не может менять интонацию, — это поможет нам в нашем общем деле». «Общем деле? — он нахмурился. — Чего ты хочешь от меня?» «Я хочу того же, что и ты, — незнакомец сделал долгую паузу, и ему показалось, что тот пропал насовсем, но через минуту он вновь услышал его, — встретиться с создателем», — и замолчал, оставив медведя одного со своими мыслями.
***
Их разбудили голоса за дверью и писк кнопок кодового замка. Встрепенувшись, анимагены быстро вскочили с пола, приводя себя в порядок. Обладая замечательной возможностью «спать» продолжительное время, они все три дня провели без движения, и теперь это сказалось на их закоченевших суставах.
— Надеюсь, хоть в этот раз они не заставят нас торчать на одном месте, — потягиваясь, проговорила Хара, — ещё один день, и у меня бы смоул засох в голове!
— Кажется, говорят об одежде, — прислушался Вульпи, с нетерпением подпрыгивая и разминая ноги, — к чему бы это? — его движения все ещё были скованными и дёрганными из-за фобии, но предвкушение долгожданной свободы притупляло болезнь.
Дверь открылась, и в кладовую вошли директор и покрытый недельной щетиной человек в красной робе. «Техник», — догадался Урси.
— Кто вообще додумался одевать роботов? — небритый полусонный техник недоумевающе оглядел стоящих анимагенов, — да ещё и в такой хлам.
На них до сих пор пестрело убранство гардероба Мастера, за три дня покрывшееся пылью. Недовольно фыркнув в ус, Аган хлопнул по плечу своего подчинённого и громогласно сказал:
— В общем, ты их почисти и приводи в гардероб. Уже пять часов утра, нам надо их одеть и задать программы, пока мы ещё не открылись. И выкинь это рваньё, смотреть противно.
— Будет сделано, нейге Лютарин, — кивнул тот, приближаясь к Вульпи, который стоял ближе всего к выходу.
Аган скрылся за поворотом, а техник, почесав затылок, сердито посмотрел на застывших в ожидании его действий анимагенов.
— Вот зачем он вас купил? — поинтересовался он у Вульпи. — Проблем у нас что ли не было, так теперь ещё и роботов обслуживать. Это и масло менять, и чистить, и заряжать. А уж если чего сломается…
— Это всё, конечно, замечательно, — нетерпеливо протараторил лис, заставив того побледнеть, — но ты давай заканчивай быстрее то, зачем пришёл, а то у меня все суставы закоченели и мне тут совсем неуютно. Не люблю замкнутые пространства.
— А можно мне оставить футболку? — вмешалась Хара. — Уж слишком хороша, жалко выкидывать.
Некоторое время техник стоял, лишь открывая и закрывая рот, пытаясь вернуть дар речи.
— Похоже, его закоротило, — высказал предположение Вульпи, обходя ему за спину чтобы выйти из тесного помещения.
— Да нет, он просто очень удивился, — произнёс Урси, показавшись из темноты кладовки, — вам не стоит так нервничать, это должно быть для вас привычным делом. Вы же техник? — он попытался вспомнить учебник этики. — Я так понял, вы хотите дать нам новую одежду? Это униформа? Если это униформа, то лучше будет нам сначала её примерить, а то вдруг размер не подойдет или выглядеть будет ужасно.
Но даже после деловой речи медведя, не содержащей даже намёка на угрожающие нотки, тот не шелохнулся, и лишь когда Урси начал подходить ближе, он отступил и наткнулся спиной на Вульпи.
— Что-то с ним определённо не так, — вытянулась к нему Кари, — он что, боится нас?
— Да нет, не может быть! — Вульпи легко, как тряпичную куклу, схватил несчастного техника и, приподняв в воздухе на несколько сантиметров, развернул к себе. — Ну ладно тебе, разве моя морда так плоха?
«Почему бы не съесть твои потроха?» — эхом отдалось в ушах человека, впервые пожалевшего, что вообще проснулся в это утро.
— Да не тряси ты его, балбес! — прикрикнула на лиса Хара, видя, что лицо человека приобрело землистый цвет, заставив Кари широко раскрыть глаза от удивления от таких метаморфоз.
Хотя зайчиха хотела придать своему голосу возмущенную интонацию, но человеку, перед лицом которого оказалась зубастая пасть двухметрового робота, послышалось: «Тебя с солью или без?» самым враждебным тоном в его жизни. Пискнув, тридцатилетний мужик, с пятилетним стажем трудовой и спиртовой деятельности, обмяк в руках ошеломлённого анимагена, радуясь тому, что когда эти твари будут его жрать, он ничего не почувствует.
А «твари», не на шутку перепугавшись, изо всех сил старались вернуть несчастного назад в чувство. Кари остервенело махала на него руками, стараясь нагнать свежий воздух, но тот упорно сопротивлялся возвращаться назад, всё ещё вися в руках рыжего анимагена, поджавшего хвост и уши.
— Говорила же тебе: не тряси! — ругала Вульпи Хара, нервно заламывая пальцы. — Посмотри, что ты наделал!
— Да выйдите вы, ему нечем дышать! — взревел на них Урси, выталкивая всех прочь их кладовой. — Хара, позови кого-нибудь на помощь!
Увы, первая попавшаяся дверь оказалась приёмной