сильнее прежнего принялась рвать острыми зубами чувяк Дзамболата.
Тогда царевна схватила камень и бросила его в маленькую мышь. Попал тот камень мышке в спину, пискнула мышь и замертво повалилась рядом с Дзамболатом.
Вдруг, откуда ни возьмись, прибежала большая мышь. Горько заплакала она и так сказала царевне человечьим голосом:
— Почему ты убила мою маленькую дочь, что она тебе сделала, о, злая женщина? — А сама заплакала сильнее прежнего, и слезы ручьем потекли по ее усам.
Удивилась царевна — никогда не видела она, чтобы плакала мышь, никогда она не слышала, чтобы мышь говорила человечьим голосом. Так удивилась бедная царевна, что сама перестала плакать.
Старая мышь тоже перестала плакать, вытерла лапкой слезы, взяла зубами свою дочь и понесла ее на бугорок. Положила она ее на бугорке и принялась посыпать пылью. Сыпала, сыпала, пока совсем не стало видно под пылью маленькой мышки.
А царевна все стоит и смотрит, что будет дальше.
Вдруг куча пыли зашевелилась, и выскочила оттуда маленькая мышь — будто ничего с нею и не было. Стряхнула она с себя пыль и без оглядки побежала в кусты, а старуха-мышь за нею.
Сильнее прежнего удивилась царевна, удивилась и подумала: «Видно, на бугорке не простая пыль, а чудесная. Посыплю и я той пылью бедного Дзамболата».
Схватила она свой шелковый платок и легче пуха птичьего, резвее горной серны побежала на бугорок. Полный платок серой пыли принесла царевна. Вытащила стрелу из сердца Дзамболата и всю пыль насыпала ему на рану.
Только хотела бедная царевна опять побежать на бугорок за пылью, как Дзамболат открыл глаза, посмотрел на царевну и сказал:
— Долго спал я, царевна. Пора нам отправляться в путь.
Обрадовалась красавица-царевна, от радости шелковый платок выпал из ее рук, солнце, луна и звезды снова загорелись в ее косе, сердце в груди забилось сильнее прежнего. Потом подняла красавица-царевна с земли булатную стрелу, протянула ее храброму Дзамболату и сказала:
— Пусть твой враг спит таким сном, каким ты спал. То смерть была, а не сон. Даже здесь разыскал нас царский воин и этой стрелой пронзил твое сердце. Скоро он вернется сюда со всеми царскими воинами, и тогда не уйти тебе от смерти.
Тут опять расстелила красавица-царевна свой шелковый платок, и только сели они на платок, как задрожала земля, пыль поднялась до самого солнца, звон сабель и кинжалов раскатился по всей долине. Это царские воины шли, чтобы отнять у Дзамболата красавицу-царевну.
Взмолилась тогда царевна покровителям долин и лесов. И поднялся шелковый платок выше дремучих лесов, выше горных вершин, выше туч и облаков. И полетели храбрый Дзамболат и красавица-царевна в Черное ущелье, в хадзар трех братьев Дзанати. А воины великого царя далекой страны остались там, где родник впадает в горную речку.
Кто знает, много ли, мало ли летели царевна и Дзамболат на шелковом платке, но вот потемнело вдруг солнце, будто настала ночь.
Посмотрела царевна в одну сторону, потом посмотрела в другую сторону и в страхе закричала:
— О, бедный Дзамболат, покарали нас боги земли и неба! Не уйти нам от царских воинов! Не миновать тебе смерти!
Посмотрел Дзамболат и видит: летят за ними горные орлы, и нет им счету, даже солнце закрыли они своими крыльями. Понял храбрый Дзамболат, что те орлы — не простые орлы, а царские воины. Но не испугался храбрый горец, выхватил из колчана булатную стрелу, натянул тугой лук и говорит:
— Не бойся, красавица-царевна, не покарали нас боги неба и земли, не страшны нам царские воины, не страшны сабли и кинжалы.
Сказал так храбрый Дзамболат и пустил булатную стрелу прямо в небо, потом потер золотое кольцо о свою черкеску и взмолился:
— О, бог богов, пусть моя булатная стрела понесет смерть всем царским воинам!
Только сказал он это, как его булатная стрела рассыпалась тысячью стрел, и каждая стрела пронзила сердце горного орла. Ни один орел не спасся от булатной стрелы, ни один орел не взмахнул больше могучим крылом. И каменным градом упали горные орлы — воины великого царя далекой страны — на широкую равнину, упали замертво на дремучие леса и на зеленые луга.
Сильнее прежнего засияло золотое солнце на небе, сильнее прежнего обрадовались храбрый горец Дзамболат и прекрасная царевна.
Много ли, мало ли еще летели царевна и Дзамболат над лесами и равнинами, над реками и горами, над тучами и облаками — кто знает, но вот, наконец, прилетели они прямо во двор хадзара Дзамболата.
Навстречу им выбежали из хадзара старший брат Бимболат и средний брат Касполат. Обняли они своего меньшого брата Дзамболата и вознесли хвалу богам:
— О, великие боги, хвала вам за то. что наш меньшой брат Дзамболат вернулся в свой хадзар с красавицей-невестой!
Потом устроили братья великий пир. Пригласили они на тот пир гостей со всех ущелий, со всех равнин, из далеких и близких стран.
Потом выстроили братья три хрустальных замка с высокими башнями.
И стали жить и поживать в тех хрустальных замках три брата из рода Дзанати.
Весь мир узнал, что нет храбрее Дзамболата на всей земле. Весь мир узнал, что нет красивее жены Дзамболата на всей земле: ее стан — стройнее кипариса, ее глаза — чернее черной ночи, а в косе ее играют солнце луна и звезды.
Примечания
1
Дугал-дугул — значит кричащий по-индюшиному.
2
«Не горские слова говорит мулла» — Муллы молились аллаху по-арабски, на языке, которого горцы не понимали. Даже детей в школах заставляли заучивать наизусть арабские молитвы, не разъясняя их содержания. Это делалось для того, чтобы молитвы в глазах горцев казались таинственнее и религия укреплялась среди них.
3
«Лицом к стене, спиною к двери» — Мулла во время молитвы в мечети сидит в особом углублении, лицом к югу, спиной к молящимся.
4
Нихас — место для общественных сборов. Бывает открытый нихас и крытый нихас. На нихасах горцы решали свои общественные дела, оттуда отправлялись на войну, в набеги. На нихасах горцы проводили свое свободное время, играли в разные игры, состязались в красноречии, в храбрости, в силе и ловкости, тут же устраивали стрельбу в цель,