сюда направили, но в данный момент есть дела поважнее.
— Какие варианты эвакуации гражданского персонала есть в крепости, Степан Павлович?
— Через перевалы нам не провести большую группу. Османы сразу ударят по нам. Про проход через аномалию вы, боярин, можете рассказать больше меня. Так что без вариантов! — отрезал комендант.
Только битва решит жить юношам или нет.
— Крепость древняя, есть глубокие казематы или бомбоубежище, где мы их сможем спрятать и закрыть?
— Разве, что пустой арсенал в глубине горы. Полторы сотни лет назад там хранили порох и припасы. В принципе в тесноте можно разместить всех…
— Проверьте помещения, майор Ларионов. Размещение спасенных и их охрана ваша задача. Что говорят в штабе южной армии, подполковник?
— Помощи не будет, — поджал губы комендант.
Снова интриги и подковерная борьба или еще что похуже.
— Разберемся. Есть достоверная информация об османах?
— «Родственники» Вардана передают, что инженерный батальон генерала Зафира смог восстановить мост и теперь весь корпус двигаются в нашу сторону. Думаю, завтра начнется осада…
Весь оставшийся день шла подготовка к битве. Убирали в горные склады все, что может легко загореться и представляет опасность для самих защитников. Создавались дополнительные противопожарные команды, укреплялись стены и огневые точки в горах. Удивительное сооружение, жалко потрепанное временем, и я далеко не крепостной маг. Можно было бы устроить противнику веселую жизнь, но это не значит, что ему будет легко. Два моих рыцаря смерти не сидели сложа руки все эти дни.
Вечером прохаживаясь по двору крепости заметил много горящих костров вокруг которых сидели солдаты, казаки и где-то даже младшие офицеры. Перед боем всем одинаково страшно.
— Присядьте с нами, боярин. Чайку попьем, песни попоем. Сегодня мало кто спать ляжет. Тревожно что-то на душе…
От приглашения отказываться не стал и подсел к костру тут же получив дымящуюся чашку чая. Идеально сидящее обмундирование, расположение оружия и внутреннее спокойствие выдавали в окружающих меня людей ветеранов.
— Не обижайтесь на прапорщика Конева он за молодое пополнение переживает. Еще месяц назад они мамины пироги ели, а тут война, где владеющие убивают простых смертных сотнями, — произнес невысокий сержант, подкидывая сухие ветки в костер.
— Передайте прапорщику между нами нет вражды.
Иметь во врагах боярина вряд ли кому-то надо, да и на правду я не склонен обижаться.
— Вот и хорошо. Кузьма, что с тобой случилось? — спросил соседа сержант.
— Печенкой чую Смерть где-то рядом с нами ходит…
Казак с силой вцепился в рукоять сабли и с трудом выдохнул сквозь сжатые зубы. Какой впечатлительный, однако воин. При должном старании и обучении вполне мог перейти на ранг ратника, но видимо судьба сложилась по-другому для казака.
— Скажи, боярин, это правда, что казаков и воинов на свои земли привечаешь? — спросил другой казак с густыми усами.
— Петр, все о земле беспокоится. Бедный комендант уже не знает куда от него спрятаться.
— Ты бы тоже забеспокоился, если пятым сыном был в семье, а через полгода служба заканчивается! И что ему делать?
— Дак в город ехать. Не всю же жизнь в станице жить…
Воины за костром начали активно обсуждать жизнь после окончания службы. Половина из них солдаты по контракту, привыкшие к подобной жизни, другая казаки из реестровых, что за землю и довольствие служат. Лишь офицеры штрафники попали в наказание.
— А ну тихо! — прикрикнул на разговорившихся воинов сержант, но тоже посмотрел в мою сторону.
— Воины лишними не бывают, а справные и те, кто не боятся боя прямого еще реже встречаются.
Задумчивые кивки ветеранов. Это, кажется, что в атаку легко идти, а свинцовый рой мало разбирает во что ты веришь и надеешься.
— Эх спеть что ли, — подумал казак и достал из-за спины гитару. — Кузьма, давай нашу споем! «Когда мы были на войне…»
Какое странно чувство. Вдали от родного поместья Холмских, которое я искренне стал считать своим домом, сидеть за одним костром с солдатами, пить горький чай, слушать казачьи песни и ловить на себя любопытные взгляды.
Неожиданно прогремели взрывы и освятили вспышками купол стационарного щита, установленного в крепости. На миг десятки вспышек освятили двор, как днем.
— В укрытие!
— Занять позиции.
— Солдат, очнись! Быстрее к орудию.
Война всегда идет за мной по пятам. Где бы я ни находился начинаются кровавые сражения с горами трупов. Желательно трупами врагов, которые вскоре будут убивать своих товарищей. Ибо нет ничего страшнее в этой жизни, чем опытный некромант на войне!
* * *
— О великий повелитель, верный слуга должен прервать ход ваших великих мыслей, — склонился в глубоком поклоне визирь османской империи.
Султан Мехмет часто приходил в небольшой дворцовый сад с красивыми цветами, где прохлада небольшого пруда и буйство красок помогали ему отрешиться от суеты этого мира. Иногда, чтобы принять важное решение требуется посмотреть на ситуацию отрешенно. Сильные эмоции не для правителей великих империй, именно, так говорил личный наставник Мехмета.
— Ты мой ближайший помощник, Хасан. Кто если не визирь может потревожить меня во время размышлений о судьбе нашей империи, — неторопливо повернул голову султан османов.
— У меня есть важные новости…
Визирь отчаянно пытался оттянуть неприятный разговор. Мехмет не любил плохих новостей и глупцов смеющих портить его настроение. А тот, кто расстраивает султана сильно рискует своей головой.
— Хорошую весть ты бы уже сказал мне с самого порога. Хасан, тебе нечего бояться, если ты невиновен. Пройдем в кабинет там больше шансов, что об этой новости не узнает вскоре весь дворец, — поднялся с мягкого кресла султан.
Несколько ухаживающих за садом слуг быстро прошмыгнули в свои помещения. На всякий случай дабы избежать гнева великих и не попасть под горячую руку. Глупые и непонятливые долго не живут во дворце.
Рабочий кабинет султана в отличии от роскоши дворца был вполне аскетичен. Резной стол, огромная карта на всю стену и одно единственное кресло. Сидеть в присутствии султана все равно запрещалось.
— Я внимательно слушаю тебя, Хасан.
— Лагерь десятого полка гвардии полностью разрушен сильным землетрясением. Практически все «заготовки» сбежали из-за масштабной диверсии, — на одном выдохе произнес визирь.
Султан помрачнел лицом и нахмурил брови.
— Мой приказ был сделать ловушку на диверсантов, что подразумевает совершенно другой результат. Генерал Зафир казался человеком разумным и очень осторожным, а северная лисица оставила его ни с чем. Что говорит сам генерал?
— Генерал Зафир не отвечает на запросы. Все каналы заблокированы, даже спецсвязь. Могу предположить, что это не мятеж или предательство… он просто боится вашего гнева, — осторожно произнес визирь.
— Дурак. Какой же дурак! Хорошо если он остановится на пограничной крепости, но генерал захочет пересечь