семья, к которой он примыкает.
— Как старик?
— Как старик. Дух выполняет мелкие поручения, вроде очистки душ. Через сотню лет поднимается в ранге и уже руководит младшими Духами. Пройдя отметку в тысячу лет, Дух может претендовать на личный Храм, а через ещё одну тысячу — создание собственной семьи.
— Я бы тебе больше двух сотен и не дала.
— Спасибо. Но всё это только при условии, что люди его помнят.
Иви замолчала и о чём-то задумалась. Я же сидела пришибленная. Догадаться было не сложно. Духи героев, о которых больше никто не помнит, становятся Забытыми. Даже с учётом того, что в этом никто не виноват, ведь нельзя предсказать, каким будет мир через тысячу лет, Забытые вполне могли затаить обиду на Духов. И наверняка нашлись те, кто хочет вернуться, получить второй шанс. Не удивлюсь, если Забытый Каена как раз из таких, кто хочет вписать имя в историю ещё раз.
— Так… Каен — герой?
Иви посмотрела так, словно не знала, стоит ли говорить мне об этом. И я могла её понять. Это всё равно, что узнать главный секрет господа. Конечно, я могла преувеличить значимость, но для меня это было откровением.
— Этот мальчик ещё пока не «герой», — ответила Иви и посмотрела в окно. — Он станет им на следующем круге.
— Тогда, Идрис и Мили тоже ещё пока не герои? — Сказать, что я была удивлена — ничего не сказать. — И Хон Чжань?
— Нет, ни та девочка-птица, ни твои братья ещё пока не герои. Они скоро станут ими, но не в этот раз. А тот мальчик, твой маг, — Иви опустила взгляд, — не могу сказать.
— Не можешь, потому что нельзя, или потому что не знаешь?
— Потому что не понимаю, милая. — Иви вздохнула. — Если бы не знала наверняка, решила бы, что он такой же, как ты.
Идрис — такой же «попаданец» как и я? Да вы шутите.
Ночные откровения ещё долго не выходили из головы. Они полностью вытеснили депрессивные мысли. Я всё ещё многого не понимала, но стало ясно одно — сюжет этой истории едва ли сдвинулся с момента его начала. До конца пилить и пилить, а я уже устала и хочу на пенсию. Совершенно реальны стали опасения, что я рискую застрять здесь еще лет на десять или двадцать, а значит нужно подстелить соломку. Такими темпами можно даже построить дом и завести себе кота.
А, собственно, почему я мыслю так мелко, как крестьянка какая-то? Это в родном мире я обычная секретарша, а здесь — принцесса и генерал! Если в империи не случится революция, я останусь единственной принцессой, и буду иметь право ничего не делать. Пусть работают братья, я посижу на их шеях. Одну «любимую» сестрёнку они как-нибудь прокормят. И нет, мою гордость это никак не заденет. Правда, есть одно «но». Мой «отец» пригрел одну змеюку на груди, которая явно не даст мне спокойно жить и выдаст замуж во благо империи. Или своё, тут как получиться. А мне хватило первого брака, да и муж кончил плохо. Зачем нам ещё один бедняга? Правильно, не зачем. От змеи надо избавиться, но для этого нужно проникнуть во дворец. Иными словами, вернуться домой.
Мы покинули Андару через день. Пока город ещё не отошел от гуляний, пока Аскар не вернулся к работе и не начал разбираться, что и почему. Пока Идрис не пошел меня искать. Это было глупо — считать, что он сразу кинется за мной. Так происходит только в сопливых мелодрамах. В реальности — прости, господи, какая это к черту реальность? — всё было иначе. Сердечко, конечно, иногда замирало, стоило заметить тень в переулке или услышать странный шорох под окном, но это была разыгравшаяся паранойя. Странные, противоречивые чувства. Я хотела, чтобы меня искали, но не хотела, чтобы нашли.
А Лин была счастлива — мы вернулись к её любимому занятию. Пиратству. Правда из-за Норы мы старались нападать только на торговые суда Шала-Баам и Андары или на небольшие военные. Мне было всё равно, А Лин бухтела, но не сильно возражала. Да и не так уж часто мы натыкались на потенциальную жертву. Зато у местных уже пошла волна слухов о корабле-призраке и трёх ведьмах. И, отдам им должное, они были правы почти во всём.
На Восточный континент мы решили плыть через север. Да, получится довольно большой крюк, ведь сначала надо будет проплыть вдоль островов Андары, и только потом пересечь океан, но с Духом А Лин это плевое дело! А Лин обладает уникальным Духом, вторая ступень которого позволяет ей призвать призрачный корабль. Совершенно автономное транспортное средство, не нуждающееся в команде. Всем заправляет А Лин, а нам с Норой остается только кашеварить да смотреть на горизонт.
Точнее, этим занималась Нора, а также вышиванием, вязанием и другими интересными делами. Я пыталась понять, как мне избавиться от императриц так, чтобы вину не спихнули на кого-то из братьев или меня. Я собиралась её отравить, но такое во дворце не редкость, а уже что-то сродни этикету. Наверняка жрецы проверяют всю её еду, и одна она не остается даже ночью. Не удивлюсь, если у неё есть противоядия на любой случай. Конечно, Иви может произвести на свет такое, от чего ещё пару сотен лет не изобретут лекарства, но мне всё ещё надо каким-то образом до неё добраться. Если бы я вернулась как принцесса, можно было бы просить аудиенцию, но и там нас бы не оставили вдвоём, да и виновный сразу ясен. На кухню новеньких не пустят, как и в прислугу императрицы. Да и теперь, когда мой сосуд больше не шпилька, я не могу незаметно уколоть её. Придётся доставать меч, а это уже кто хочешь заметит. Но и оставить всё как есть я не могу. Почему быть злодеем так сложно? Может, они посещали какие-то курсы?
— А Лин, — я посмотрела на пиратку, которая в данный момент метала ножи в стену каюты, — а как ты стала пиратом?
А Лин задумчиво промчала и метнула ещё один ножик прямо в ручку предыдущего. Я невольно похлопала таком мастерству.
— Не то, чтобы это был мой выбор, знаешь? Меня похитили, когда я была совсем мелкой. Как же это было? Не помню точно, но я с детства впахивала на корабле. Полы драила, в «гнезде» сидела. По мелочи, то тут, то там. Капитан была той ещё каргой, за раба меня считала. Не знаю уж, откуда она меня утащила, но кажется, сразу собиралась воспитать себе преемницу. Наш корабль тогда Жёлтым Пионом звали вроде. Есть такая традиция, со сменой капитана менять название. Цвет и цветок. Его обычно команда выбирает. Такая безвкусица, ты бы знала.
— И у тебя никогда не было такого,