я вам напишу? Значит так, были цыгане и карлики. — она закатила глаза и загибала пальцы. — Хотя, нет. По факту получается, что документы забрали карлики. Цыгане только руководили.
— Карлики?
— Да, карлики. Но я же говорю, цыгане не при чем. Так и запишите.
— Да-да, а где это произошло?
— В этой квартире! — она развела руками. В темноте участковый не сразу заметил, что шерсть снова куда-то делась, и на него нацелены два розовых пистолетика. — А вот кибитка была явно цыганская.
— Кибитка? Они стояли у подъезда? Кто-то сможет это подтвердить?
Он изо всех сил пытался не смотреть, не фантазировать и не думать о шерсти. Шестеренки в голове скрипели, звенели и сыпались, стуча о дно.
— Да, это могут подтвердить Святослав и Григорий. Это по их совету нам делали ремонт цыгане.
Участковый Алексей уже достал планшет с бумагой и записывал. Хоть что-то, доведенное до автоматизма выручало.
— Так… кибитка. Есть. Скажите транспорт был на гужевой тяге?
— Да, одна кляча.
Из прохода уже давно вышли все остальные. Они стояли и пытались понять, насколько крепкими нервы окажутся у господина участкового.
— А как вы познакомились со Святославом и Григорием?
— Это я их познакомил. Вы знаете, я во всем виноват. — Котя вышел и присел рядом. — Мои документы тоже унесли карлики. Может, все же кофе? Я настаиваю! Маша, сделаешь?
— Да, конечно. — сказала Маша и вместо того, чтобы пойти на кухню, присела на руки Наташе и подперла подбородок руками.
— А вы приятельница Константина? У вас хоть есть документы?
— Вы знаете, случилась скверная история…
— Карлики?
— О, вы уже в курсе. — искренне удивилась Маша. — Вы бы занялись этим… — она наклонилась к полицейскому, — …балаганом. — и подмигнула ему по-свойски. — А то и у вас что-то может пропасть. Например, фуражка. Полицейским же положена фуражка?
Участковый Алексей ощупывал софу, где он положил свой головной убор. Но под руки попал зимний петушок с бубоном. Странно и скверно. Он сидел сам. Не пришел же он в зимнем петушке. Хоть домой не будет так холодно уходить.
— Да-да, — продолжила Маша, тыча в петушок пальцем, — и держите крепче. — она снова пригнулась к нему, — Они маленькие… Ну, карлики, которые. Могут незаметно подкрасться и ловко похитить вещь, а потом скрыться в неизвестном направлении. Так у вас говорят? — она снова ему подмигнула.
Алексей рассматривал петушок в полутьме.
— Скажите, к вам заходил ваш сосед снизу?
— Да, конечно, — рассказывал Котя, — он так хвалил наш ремонт, так хвалил что у него на радостях прихватило что-то в груди. Очень уж сердечно нахваливал.
— Сердце?
— Наверное! Но вы не волнуйтесь, Машка его подлечила. — Котя кивнул в сторону телевизора, — Он уже с женой общается.
— Вашего соседа в больницу из поликлиники привезли на скорой? А вот как он попал в поликлинику?
— Так это… Мишка его отнес! — признался Котя.
— Мишка — это ваш шимпанзе?
— Не совсем… — замялся Котя.
Его выручила Наташка.
— Но он тоже гуманоид!
— Ах, вот как?
Тяжелой поступью Мишка зашел и показался на глаза участковому. В темноте он вполне сошел бы и за шимпанзе, и за Кинг-Конга. И за причину ночного энуреза.
Мишка немного издал своего страшного низкого звука. Стены задрожали. В животе у участкового Алексея тоже.
— Вот, я же говорила тебе, не для квартиры такое животное! Кстати, Маш, а где наш кофе? — Наташа обратилась к сидящей у нее на руках Маше.
— Ой! Все эти полицейские дела такие любопытные, вот я уши и развесила… растяпа! Сейчас!
Маша с выражением потерла руки и подула в них.
— Вам какой? — обратилась она к Алексею.
— Любой, но не утруждайте себя…
— Сйчас-сейчас, только соберусь с мыслями. — продолжала Машка.
Тотчас же свечи на журнальном столике вспыхнули совсем уж ярко и хорошенько осветили забойщика. Алексей успел того неплохо разглядеть. Молодой участковый ощутил свою каменную тяжесть и оцепенение. Когда свечи снова засветились прежней яркостью, Маша уже передавала ему кофе на блюдечке. Алексей растерянно взял блюдце. Чашечка с кофе принялась звонко танцевать по блюдечку, описывая круг.
Зашла Даша, подошла к комоду, буднично достала зубровку и два стакана. В один налила совсем капельку, а второй наполнила до краев. Поставила на комод.
— Что же вы гостю-то не предложили? Нехорошо как-то вышло. Человек напрягается, службу служит, весь в чужих делах, о семье не думает.
Она взяла из руки участкового исписанную бумажку и принялась читать.
— Будто все верно записано, — хмыкнула Даша и всучила полицейскому в руку стакан зубровки.
— Пейте! Маша, закусить!
Леша осушил стакан напитка за пять глотков. Перед его лицом уже летал среднего размера соленый огурчик.
— Закушайте, — попросила его Наташа, — и мы сможем дальше вести нашу увлекательнейшую беседу.
Алексей вынужден был словить огурец и отправить его в рот. Огурец целиком и с хрустом был оприходован. Стакан зубровки потихоньку топил каменный живот полицейского и тепло опускалось ближе к софе.
— Пишите-пишите, что вам еще рассказать? — прекрасным женским и грудным голосом с ним говорила уже черная пантера. Она зевала и махала лапкой себе в пасть.
— Отпустите меня, я никому ничего не расскажу, я мамой клянусь. — плакал молодой участковый и утирался синим петушком.
Котя подошел и нежно приподнял гостя.
— Скажите, Алексей, вы бы куда сейчас хотели бы попасть? — Котя спросил с какой-то надеждой.
— Домой, у меня девушка, мы недавно сняли квартиру. — Леша мял петушка.
— Ах, как жаль. Думал вы захотите в какое-нибудь сказочное место. — с этими словами открылся проход в какую-то квартиру.
Страшный шимпанзе подошел к стойко рыдающему Алексею и повел его всего дрожащего и мокрого под ручку в проход.
— Дорогая, я привел вашего выдающегося участкового! — сказал Мишка, придя в себя самого.
Полицейский уже смотрел на мощного паренька с добрейшим лицом и без белья.
— С кем это ты говоришь? — в комнату зашла милая девушка в бигуди и халате. Она вылупилась на задницу уходящего в проход Мишки.
— Вы забыли свою фуражку и бумажку! — В квартиру к участковому вбежала Наташка уже без меха. В одной руке она держала полицейский головной убор, а во второй исписанную бумаженцию с отверстиями из-под когтей крупного кошачьего.
Наташка отобрала у Алексея петушка. Тот вырвался и, кудахча, влетел в портал.
— Драс. сь… — Сказало лицо в бигуди.
Им в проход махало пятеро молодых людей. Они смотрели и умилялись, как дрожащий Алексей взял свою девушку за руку, и вместе с ней моргали, смотря, как исчезает поход.
— Маши…на… — поздно спохватившись осекся участковый Лапин.
Звук полученной оплеухи, ярко осветившей съемную квартиру, ребята уже не услышали.
— Ах, как жаль, я так надеялся, что этот