Джаз играл громко, но недолго. Очевидно, пилоты опоздали на концерт. Исполнив только два произведения, джазмены откланялись под оглушительные аплодисменты, и их места заняли ребята в странных пестрых одеждах, похожих на одеяла, и больших широкополых шляпах.
Они играли довольно зажигательные мелодии, и пилоты решили остаться.
В полночь, когда внутри Юлия булькало уже четыре с половиной коктейля, в бар вошла катастрофа. Она остановилась рядом со стойкой, и к ней сразу же подполз местный донжуан с предложением угостить выпивкой.
– Смотри внимательно, – сказал Клозе. – Вполне возможно, что ты смотришь на будущую мать восьмерых моих детей.
– Если ты подойдешь к ней на расстояние пушечного выстрела, я тебя убью, – серьезно пообещал Юлий.
У катастрофы были длинные черные волосы, загорелое тело с шикарными пропорциями и легкое белое платье, которое этих пропорций совершенно не скрывало. Остальное из своего угла Юлий рассмотреть не мог.
– Неужели ты решил проявить интерес? – удивился Клозе. – Я даже могу тебе сказать, как все закончится. Никак. Ты сам к ней на пушечный выстрел не подойдешь.
– Это еще почему?
– Потому, что ты – слабак, а я – самец.
– Ты – маньяк, – уточнил Юлий. – А я пошел.
– Жду тебя через две минуты. Потом ты посидишь здесь и увидишь работу настоящего профессионала.
– Тебя уже заждались в твоем любимом борделе, профессионал.
Юлий направился к катастрофе. Тогда еще он был абсолютно спокоен, потому что не воспринимал ситуацию всерьез.
– Мадемуазель, – галантно обратился Юлий к катастрофе, небрежно оттирая местного донжуана плечом, – не хотите ли вы потанцевать со мной?
– А вы танцуете танго? – удивилась катастрофа. Оркестр играл сейчас именно эту мелодию.
– Я танцую танго, – сказал Юлий. Он умел танцевать все. Когда ему было шесть лет, мама настояла, чтобы он занимался с учителем танцев.
– Жаль, что я не танцую танго, – сказала катастрофа.
– Я вас научу, – пообещал Юлий.
– А если у меня не получится?
– Мне почему-то кажется, что этого не произойдет, – сказал Юлий и протянул ей правую руку.
Пятнадцатью минутами спустя, когда они вернулись к стойке, местный донжуан уже отвалил. После этого танца ему не на что было рассчитывать.
– Вы изрядно танцуете, – сказала катастрофа.
– А вы меня обманули, сказав, что не умеете танцевать танго.
– Я не говорила, что не умею. Я говорила, что не танцую, и обычно я этого не делаю.
– Почему?
– Это слишком страстный танец, чтобы делить его с незнакомым мужчиной.
– Почему же вы сделали для меня исключение?
– Не знаю. Может быть, мне понравились ваши глаза.
– Мне-то уж точно понравились ваши, – сказал Юлий. – Они прекрасны.
– Прекрасны, и все?
– Разве нужно что-то еще?
– А где же богатые метафоры и словесный водопад, воспевающий их красоту?
– Слова излишни, – сказал Юлий.
– Как вас зовут? – спросила катастрофа.
– Юлий, – сказал Юлий.
– Разве это не женское имя?
– Так звали одного римского императора, – обиделся Юлий.
– Знаю, я просто хотела вас подразнить.
– А как зовут вас, о прекрасное создание?
– Как, по-вашему, какое бы имя мне подошло?
– Прасковья, – сказал Юлий.
– Разве это имя? – удивилась катастрофа.
– Так звали тетушку одного нашего императора, – сказал Юлий. – Кажется, Петра Второго.
По иронии судьбы, парня, основавшего Человеческую Империю, звали Петр Романов. После коронации его стали звать Петром Первым. Юлий, изучавший историю Земли, называл его Петром Первым Вторым.
– Неужели я допустила бестактность в адрес правящей династии?
– Я никому не скажу, если вы назовете мне свое имя.
– Изабелла, – сказала она. – Можно просто Белла, но если вы хотя бы раз назовете меня Изей, я расцарапаю вам лицо.
В качестве демонстрации угрозы Изабелла показала Юлию длинные ухоженные ногти.
– Это серьезно, – признал Юлий.
– Не сомневайтесь, – заверила его Изабелла. – Это очень серьезно. Вы можете обратиться за справкой в местную больницу. Там уже трое таких лежит.
Юлий в притворном ужасе сделал шаг назад.
– Теперь поговорим о вас, – заявила Изабелла. – Что вы здесь делаете?
– Клеюсь к вам, – сказал Юлий.
– Откровенно, – признала Изабелла. – Но я имела в виду, что вы делаете на Эдеме.
– Я в отпуске, как и все здесь.
– А чем вы вообще занимаетесь?
– То тем, то этим.
– Выгодное дело?
– Когда как, – признался Юлий. – Конкуренция страшная.
– И что вы делаете с конкурентами?
– Топлю в болоте.
Она вежливо улыбнулась. Это была не Бог весть какая шутка.
– Мне нравится, как вы улыбаетесь, – сказал Юлий.
– Давайте перейдем на «ты», – предложила Изабелла. – А то я чувствую себя какой-то дворянкой.
– А вы не любите дворян? – спросил Юлий.
– А вы дворянин? – спросила Изабелла.
– А ваш ответ зависит только от этого? – спросил Юлий.
– Вы заметили, что наше общение состоит в основном из вопросов? – спросила Изабелла.
– О чем это говорит? – спросил Юлий.
– А вы как считаете?
– О том, что мы оба очень скрытные, – сказал Юлий.
– Так вы дворянин?
– А я похож на дворянина?
– Сами вы этого не знаете?
– Меня интересует ваше мнение. По сути, только оно меня и интересует. Так дворянин я или нет?
Изабелла внимательно посмотрела на графа Моргана.
– Нет, – сказала она.
– Почему? – спросил Юлий.
– Таково мое внутреннее ощущение. К тому же, вы слишком много знаете об императорах, а это для дворян нехарактерно. Обычно их не интересует ничего, кроме них самих. А я похожа на дворянку?
– А как вы хотите, чтобы я ответил?
– Правдиво.
– Да.
– Что – «да»?
– Вы похожи на дворянку.
– Я испорченная и развращенная?
– Нет, вы прекрасны и утонченны.
– Разве простолюдинка не может быть прекрасна в ваших глазах?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});