Тут Лесли насторожился, показал мне на дверь и сам вышел следом, погасив в оружейке свет, закрыв толстую железную дверь и несколько раз повернув в замке ключ. Мы вернулись на палубу, доктор покрутил головой по сторонам и пошел навстречу человеку, который направлялся к нам со стороны кормовой надстройки. Ростом выше меня, пожалуй, что на голову, плотный, но не толстый, с прямой спиной и высоко поднятой головой, с редкими седыми волосами под широкой фуражкой с мокрым козырьком, он спешил нам навстречу. На нем был длинный непромокаемый плащ и высокие ботинки, он шел довольно быстро, но уже издалека я хорошо разглядел его серьезное лицо и зеленые глаза под светлыми бровями. Человек с интересом, и даже, как показалось мне, настороженно смотрел на меня, он подошел, поздоровался, и Лесли сказал:
– Добрый день, Смит, – доктор положил мне ладонь на плечо, – это Данила, э-э-э… дальний родственник Тэйлора. Он отправляется с нами, найдите ему какое-нибудь занятие.
Смит посмотрел на меня. Его взгляд стал не просто настороженным, в нем промелькнула досада и даже что-то вроде недовольства – как же, еще один родственник хозяина пожаловал на борт, и его надо пристроить куда-то, чтобы и пользу приносил, и под ногами не мешался. Впрочем, Смит соображал недолго, он дружелюбно кивнул мне и сказал доктору:
– Разумеется, я найду ему дело. Мне как раз нужны три человека…
Говорил он громко, отрывисто и при этом таким тоном, что возражать ему я бы поостерегся.
– Что? – перебил капитана доктор. – Три человека? Но откуда нехватка? Вы вчера сказали, что команда полностью готова к выходу. Где вы найдете сразу троих, хотел бы я знать?
Я смолчал, хотя мог кое-что рассказать на эту тему. Напоить до полусмерти трех человек, привезти их на корабль перед самым выходом в море – разве Лесли никогда не слышал о таком способе вербовки? Странно, или он старается вести дела честно? Но в любом случае я решил в их разговор не встревать, тем более что они оба забыли про меня. Смит повел доктора по палубе, они спустились в люк и пропали из виду, а я пошел вдоль правого борта бригантины. Добрался до бушприта, закрепленного при помощи троса и толстых цепей, постоял, примериваясь к качке, и пошел обратно.
Мне встретились несколько матросов, но они обращали на меня мало внимания, только поглядывали мельком на незнакомого человека, но вопросов не задавали, быстро пробегали мимо по своим делам – их было десятка полтора. Каждый нес что-то: кто коробку, кто ящик, кто мешок, двое тащили огромную флягу с водой, я поспешил убраться у них с дороги… и едва не свалился, зацепившись за протянутый канат. Его немедленно дернули, потащили куда-то, я обернулся и увидел похожего на китайца человека. Он тянул канат на себя и делал вид, что не замечает меня, Я отошел в сторону, решив, что подожду доктора на берегу. Сбежал по трапу вниз, постоял немного, разглядывая «Изольду» со стороны, и пошел по мокрому асфальту мимо пришвартованных кораблей, лодок и катеров к дальнему концу причала.
Над водой высились огромные острые камни, обросшие водорослями и ракушками. По камням бегали маленькие черные крабы, они шустро носились по отвесным стенкам и прятались в щели, но волны настигали их и там. Тяжелые, серые, волны методично хлестали по камням, тащили их за собой в море, но камни пока держались и надо думать, переживут еще не один шторм прежде, чем море проглотит их.
На верхушку камня села чайка с рыбой в клюве, подозрительно посмотрела на меня и принялась клевать добычу, придерживая ее лапой. Но я смотрел не на нее, я разглядывал плоских, как CD-диски, медуз, что болтались рядом с камнями. Их было штук десять или пятнадцать, они качались на волнах и крутились вокруг своей оси, их красивые «кружевные» края качались в воде и двигались в такт вращению. Любой, кто видел этих медуз впервые, подумал бы, что они очень красивы, особенно ажурная кайма, но он не знал, что это была сетка. Липкая и прочная, ее не под силу разорвать и довольно крупной рыбе, которая застревает в ней, точно в паутине, и умирает от яда, каким медуза накачивает жертву. А ужалив, уносит ее в море и так таскает за собой, пока не сожрет вместе с костями и чешуей.
Порывом ветра в море подняло большую волну, она упала на причал, разбилась о камни, смыв с них крабов и разметав медуз, я отвернулся от брызг, что полетели мне в лицо и увидел перед собой человека. Сначала мне показалось, что он хочет столкнуть меня в воду, и даже шагнул вбок, чтобы обойти его, но тот двинулся за мной, преграждая путь. Его лицо закрывал капюшон, но что-то в очертаниях его фигуры показалось мне знакомым, хотя быть такого не могло – я никого не знал в этом городе. А человек остановился, поднял голову, и я увидел перед собой Сильвера.
Одет он был точно так же, как и во время нашей первой встречи, а вот выглядел немного по-другому: встревоженный и, как показалось мне, чем-то то ли напуганный, то ли озадаченный. Он улыбнулся мне, поправил капюшон. По выражению лица Сильвера я понял – что-то случилось.
Сильвер отступил на шаг, махнул мне рукой, и я отошел за ним к краю причала, где груда ржавых огромных бочек навалилась на ограду и почти вырвала вмурованные в бетон штыри креплений. Ветер здесь был не такой сильный, дул в спину, а внизу шумно плескались волны и заглушали наши голоса. Сильвер осмотрел меня с ног до головы, точно желал удостовериться, что это именно я, и заговорил:
– Рад тебя видеть, Данила, – сказал он, и я не сразу понял его слова: Сильвер говорил по-русски. Он старался придать себе спокойный вид, но получалось неважно, я видел тревогу на его лице.
– Я тоже, – ответил я, невольно глянув на правый карман его кожанки. Тот знакомо шевелился, значит, Марта тоже была здесь и слушала наш разговор из-под мокрого кожаного клапана.
Сильвер чуть улыбнулся, перехватив мой взгляд, и спросил:
– Ты нашел своего друга? Того, к которому приехал в Бристоль?
Я медлил с ответом, не зная, что и сказать. Я отлично помнил, что уходя, наврал Сильверу, назвал другое имя, решив, что к этому разговору мы больше не вернемся, но ошибся. И вот неправда всплыла наружу.
– Да, – просто ответил я, – нашел.
А сам думал, что Сильвер делает в порту и почему у него такой встревоженный вид.
– Это Тэйлор, верно? – спросил тот меня. – Вернее, его брат, Лесли, что почти одно и то же.
Я молчал и смотрел то на волны, то Сильверу за спину – мне было неловко, что тот вот так запросто уличил меня во вранье. Значит, он видел меня на «Изольде», когда мы с доктором разговаривали с капитаном. «Ну и пусть, – решил я, – плевать. Я сказал то, что счел нужным, и пусть думает, что хочет».
– Верно, – ответил я, – это Тэйлор. У меня было к нему поручение, и я его выполнил.