Это вдвойне страшно. Попробуй замахнись мечом на чудище, когда оно любящая мать. Чего-то я сильно перебрал с жутью, такое даже в защищённый от доступа посторонних дневник не надо писать. А уж в обычный тем более. А то не поймут метафору и на костре сожгут. Причем автора дневника, а не монстра. Или я тоже монстр? Демон, не без того. Но ведь не монстр? А то, что подростка из параллельного класса задался целью загнобить, так он первый начал.
'Утром перед школой собрались наёмники всех мастей и рангов. Де-факто наёмники, но выглядели они как классические бандиты с большой дороги. Если бы на большой дороге орудовали подростковые банды. Все в резиновых сапогах разных цветов, высоты и состояния, все в старой одежде, чуть ли не в откровенном рванье, порой явно с чужого плеча, с папиного или каких-то других старших родственников. Девочки, соответственно в мамином, но там уже почти никакой разницы в росте нет, так что откровенно по-босяцки не выглядели. И вообще, девочкам явно было не всё равно, как выглядеть. Пацанам тоже, но тут старание пошло в другую сторону.
Помимо котомок, сумок, сидоров и непонятных хурджунов с торбами юноши были экипированы ножами. Ножиками, ножищами, тесаками, свинорезами. Ни одного ножичка, что характерно. И большинство суровых воинов старалось как-то продемонстрировать свой статус свободного взрослого мужчины. Кто-то сунул его за пояс с гарантией, что через пять минут он выпадет первый раз, а к вечеру стопроцентно потеряется. Кто-то как я элегантно держал его в ножнах, но таких аристократов было совсем мало. Большинство конкретно сейчас сунуло свои ножи за голенища сапог. Понятное дело, когда придет нужда идти долго и прямо, ножи перекочуют в сумки, но пока можно и покрасоваться.
— Вот же дерьмо! — Вслух выругался я.
— Какое дерьмо, чьё? — Поддержал светскую беседа Антоха.
— Я в сортах дерьма не разбираюсь, — если бы моё высокомерие было маслом, хватило бы на всю буханку.
— А чего в нем разбираться-то? Итак всё понятно: куриное резкое, его надо в воде затворять, а перед поливом по литру на лейку в воду добавлять. А то сгорят помидоры. Коровяк можно по осени сверху на землю раскидывать Или весной перед вскопкой, ничего плохого не будет. А лошадиное в яму на год закапывают, чтоб перепрело там.
— Ага! А еще свиное — от него даже рыба в речке дохнет, его никуда использовать нельзя. Его в специальные ямы сливают на свинарниках. Ух там духан! — Подключился еще один знаток дерьма.
— А человечьим подкармливать нельзя! Враньё это, сто его китайцы друг у друга покупают! В нем яйца глистов, потом эти яйца на овощах остаются.
— Фу, мальчишки, неужели ни о чем нормальном поговорить нельзя⁈
— А чо мы! Это всё Корчага начал, давайте, говорит, поговорим о сортах дерьмеца. Ну мы и говорим.
— Я⁈ Я сказал, что не разбираюсь в нём, и всё.
— Ну теперь разбираешься. Считай, краткий ликбез прошёл. Это получается, у вас огорода нет?
— Откуда у них огород? У него отец в горисполкоме какая-то шишка. Им небось всё на блюдечке с голубой каёмочкой приносят.
— Ага, — Скептически ответил я, — Поэтому всегда в сплошной фирме хожу, даже в колхоз в джинсы вырядился.
— Чуга, хорош пургу гнать, нормальный Миха пацан, ни разу не мажор. А вот кинжал у тебя по ходу зачётный! Ну-ка покажь!
27 октября 1981 года
«Да, вчера мы первый день работали в колхозе. Я вечером хотел всё подробно расписать в дневнике, даже что-то такое набросал… проснулся от того, что мама меня тормошила за плечо: „Миша, бросай свой дневник, ложись спать“. Признаться, ничего не изменится, если я сегодняшний день буду описывать, а не вчерашний. Всё тоже самое, что происходило вчера, творилось и сегодня. С одной разницей — теперь я знаю, зачем в чистом поле рядом с дорогой стоят теплицы. Нет, дорогой гипотетический, я не сомневаюсь в твоих умственных способностях, это я свои подверг сомнению. Как я мог принять за теплицу эту конструкцию из брусков и полиэтилена с двухскатной крышей? А что это такое, с вашего позволения? Сегодня выяснил — это домики Ниф-Нифов и прочих маленьких поросят. Когда сегодня во время полевых работ пошёл дождь, нас согнали в эти самые целлофановые домики, чтоб мы не мокли».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В некоторых мелочах эти колхозники весьма продуманные люди. Покормить детей, чаем горячим их напоить — это нет. Туалет поставить посреди поля, чтоб было куда отбежать нашим девочкам — тоже нет. А домики от дождя — это пожалуйста, это вот! И в результате все кроме Корнея остались сухими. А Корней… это было весело, это было эпично! Когда дождь кончился и наступило время как следует замесить ногами местную грязь, наш умник подошел к одной секции крыши, которую продавило и растянуло набравшейся водой. Она как шикарная линза и одновременно как вымя нависала над его головой, и я даже представить не могу, сколько литров чистейшей дождевой воды скопилось там. Не меньше двадцати, небось. «Ребзя! Смотри как я могу!» — с совершенно дебильной счастливой улыбкой гордый потомок не-знаю-кого ткнул ножом в брюхо этой самой линзы с водой. А вода что, вода подчинилась законам природы, она не Андрюха Корнеев. Короче, пока мы продолжали работать в поле, этот лягух-переросток выжимал свои шмотки и сушился в домике. Я бы сказал «грелся», но греться ему было нечем. Кстати, моя запасная водолазка пригодилась — я на время пожертвовал её этому идиоту'.
Ножи! Кто-то еще не знает, зачем нам так нужны ножи на уборке сахарной свёклы? Ой, да ладно! Если бы не ножи, среди мальчиков процент больных и освобожденных от колхоза стремился бы к абсолютному максимальному значению. Им без ножей не в кайф. Ни перед девками попонтоваться, ни пометать в подкрадывающегося врага. А в его отсутствие в мышей и прочую свёклу. Всё-всё, молчу. То есть объясняю всерьёз: сахарную свеклу перед уборкой подпахивают. То есть едет трактор и горизонтальным плугом проводит под грядкой со свёклой. Ага, такая длинная грядка длиной в километр. Свёклу вместе с землёй слегка вспучивает, и теперь выдергивать её за ботву может не только дедка с бабкой и жучкой, но и внучка в одно лицо. Внучки и внуки из средних классов уже были на этом поле, они повыдергали всю свёклу и сложили её в кучи. Да не просто так, а корнеплодом внутрь, ботвой наружу. Всё поле сейчас в этих зеленых полусферах — выглядит как куча ботвы без намёка на саму свёклу. «Я не знаю, зачем и кому это нужно…» Но несколько дней свёклу не трогают. А потом детишки должны были прийти с ножами к своим кучкам и отчекрыжить им всю зелень.
Но помешали холода, видать кто-то решил, что замёрзшими пальцами несчастные пятиклашки количество этих самых пальцев сильно поуменьшат. Буквы разные писать, тонким пёрышком махать… учат в школе, учат в школе, учат в школе. Насчёт тонкого пёрышка пошутил — у мелких такие же тесаки как у всех. Мы доделываем их работу. И да — срезать ботву не так просто, и делать это надо не как попало. Макушка корнеплода должна быть зачищена на конус, чтоб и зелени не осталось, и сам плод не пострадал. Молодецким ударом такое не сотворить, строгать надо. Левой рукой держишь мелкую свёклу или прижимаешь к боку большую, а правой чекрыжишь. Наука!
Потом всю эту свёклу по одной штучке мы же будем забрасывать в кузов самосвала. Вот где настоящие метатели гранат выковываются, а не на уроках физкультуры или в учебном взводе! Прикиньте- стоит грузовик посреди поля, с нескольких сторон от него кучи свеклы. И такие пацаны, прячась за кучами метают свои снаряды, пытаясь поразить кузов. А не своих товарищей или кабину. Каждое попадание по кабине отзывается громким матюком запертого в ней водителя. Ему тоже несладко — сидит, вжав голову в плечи и смотрит на летящие над ним фиговины. А потом сверху — бум!!! Попадание. А то и по капоту перед носом — бамс!
Да, пацаны, свёклу убирать — это вам не на картошку ходить! А знаете, что бывает, если свёкла всё-таки попадает в голову? Да ничего особенного, просто производительность труда падает на пару минут. У того, в кого попали, она снижается от мелкой контузии, а у тех, кто видел эту забавную ситуацию — от смеха.