Глава 13
В коридоре горел тусклый ночник, значит, все обитатели дома спят. Царила полнейшая тишина. Ни звука, ни малейшего шороха… И только громкие удары моего сердца. Такие громкие, что мне показалось, они разбудят весь дом.
— Ты слышишь, как бьется мое сердце? — шепотом спросила я Макса.
— Нет.
— А я слышу.
— Успокойся. Все спят. За домом находится пункт охраны. Туда хода нет. Через забор не перелезть — колючая проволока под напряжением, полезем — сразу убьет током. Всюду вмонтированы видеокамеры. Вдоль забора патрулируют четыре вооруженных охранника. И в доме полно топтунов.
— Как же мы сбежим? Охранники что, не ложатся спать?
— Нет, конечно. На то они и бойцы. Слушай дальше. Сейчас пробираемся вдоль стены в сторону ангара. Только пробираемся ползком, чтобы нас не заметили.
— До какого ангара?
— До самого дальнего. Я покажу. Только без паники. Тихонько заходим в ангар и садимся в самолет. Завести мотор и сразу взлететь мы должны за считанные секунды, иначе нас просто разорвут на мелкие куски.
— Ты хочешь сказать, что мы улетим на самолете?
— Другого пути нет. Я все узнал.
— А ты умеешь водить самолет?
— Я заканчивал летное училище.
— Господи, — прошептала я, — как кстати… Тогда почему ты подался в криминал? — Я поняла, что сморозила глупость, и прикусила язык.
— У нас нет времени на пустые разговоры, — рассердился Макс.
— Я боюсь, — испуганно прошептала я.
Макс толкнул меня вперед, и мы очутились за порогом злосчастного дома. Макс заставил меня пригнуться, взял за руку и потянул вперед. Чем дальше мы удалялись от дома, тем больше мне хотелось оглянуться. Но я не могла. Я боялась. Мне казалось невыносимо страшным обернуться и посмотреть, что происходит у меня за спиной. Вдруг у входной двери стоит пахан и наблюдает за каждым нашим движением? А может, раньше времени ожил урод и сейчас собирается с силами, чтобы заорать во все горло, поднять на ноги весь дом?
— Страшно… — вновь прошептала я.
Макс молча тянул меня за руку.
— А теперь побежали, — прошептал он мне на ухо и отпустил руку. — Только не поднимайся, а то нас заметят.
— Как бежать-то, на карачках, что ли?
— На карачках. Бежим в сторону сада. Кругом прожектора, а там тень.
Я бросилась было вперед, но подолом зацепилась за какой-то сучок и больно ударилась затылком о ствол дерева. Я попробовала превозмочь дикую боль и подняться, но на это у меня просто не хватило сил.
— Ты что? — Макс наклонился ко мне. — Бежать сможешь?
— Постараюсь.
Собрав всю волю, я двинулась за Максом. Казалось, что мы уже убежали черт-те куда, но ангара не было видно. Я жадно хватала ртом воздух и тихонько всхлипывала. Силы стремительно покидали меня.
— Я больше не могу. Хочу пить.
— Еще немного… Мы уже на взлетной полосе.
Казалось, еще несколько секунд, и я упаду замертво.
Я опять споткнулась, чуть не взвыла от боли и до крови закусила губу.
Макс снова помог мне подняться.
— Осталось совсем немного. Вон, уже ангар видно.
— Где?
— Там, впереди.
Я ползла на четвереньках, как собачонка, постанывая и раздирая руки в кровь.
— Тише, — прошептал Макс, подхватил меня и потащил за собой. — Тише. Услышат. Ты же сильная. Ты же играешь такие роли. Тобой восхищаются, на тебя равняются. На тебя хотят быть похожими. У тебя ведь все героини сильные! Я думал, что ты точно такая же, а ты размазня. Если бы люди знали, какая ты настоящая, никто бы не ходил на твои картины.
— Это я размазня?
— Ты, конечно. Смотреть тошно.
— Я не размазня!
Обида притупила острую боль, и я снова побежала. В моей голове все перемешалось. Билась только одна мысль — главное, отсюда выбраться.
Главное, выбраться…
Наконец мы зашли в ангар. Перед нами возник чешский двухместный красавец-самолет. Чтобы не дать страху захватить меня целиком, я торопливо залезла в кабину и затаила дыхание. Я всегда боялась самолетов. Всегда… А тут еще лететь придется не в белые пушистые облака, как на картинках, а в страшное ночное беззвездное небо. Я намертво вцепилась в кресло.
— Макс, ты думаешь, у нас получится?
— Нет другого выбора. Куда нам деваться…
— Только не говори, что я размазня, я действительно очень боюсь. Господи, господи, — шептала я и с ужасом слушала, как заработали двигатели. — Господи, господи… А вдруг мы разобьемся?
— Не каркай под руку. Не разобьемся.
— А у нас парашюты есть?
— Какие, к черту, парашюты?
— А как же без парашютов?
— Раком, — резко бросил Макс и взялся за штурвал. — Завязывай трендеть под руку.
— Завязываю. А ты точно летать умеешь?
— Умею. Как птица.
— А вдруг нас собьют?
— Заткнись.
— Затыкаюсь. Макс, миленький, затыкаюсь. Ты только не ругайся, ты только крепче штурвал держи. Господи, господи…
Я крепко зажмурилась. Мне всего тридцать лет. Я даже не знаю, много это или мало. Для тех, кто младше, я уже старая дева. Для тех, кто постарше, я еще самая настоящая соплячка, которая толком и жизни-то не видела. Господи, а я ведь даже замужем побывать не успела. Раньше я думала, что хотела бы умереть молодой. Но сейчас… А ведь и карьеру жалко. И тело мое роскошное тоже жалко! Оно ведь такое чувственное… Даже не верится, что оно может быть совсем холодным, мертвым. Я не такая, как все, далеко не такая. Второй такой никогда не будет. Никогда… А я ведь и ребеночка даже после себя не оставила.
Так и не успела родить маленькую крохотную девочку, как две капельки воды похожую на меня. А может, и хорошо, что я ее не успела родить? Может, и хорошо! Как бы она жила без меня? Как бы жила? Мы же две половинки одного целого. У любой маленькой красивенькой девочки должна быть красивая мама.
— Мы взлетели! — закричал Макс. — Мы взлетели! Набираю высоту! Мы уже в небе! Бог мой, я тысячу лет не управлял самолетом!
— Что?! — Я открыла глаза и с испугом посмотрела на Макса. — Что ты сказал?
— Что я забыл, когда в последний раз садился за штурвал.
— А ты уверен, что можешь управлять?
— Я уже управляю!
— А посадить сможешь?
— Смогу.
— А где мы сядем?
— Где-нибудь сядем.
Я с ужасом посмотрела в иллюминатор и обреченно спросила:
— Скажи, нас уже не собьют?
— Если только ракетой. — Макс засмеялся. — Ракет в доме нет. Ты что надулась? Самое страшное позади. Впереди свобода!
— Я, может, только на земле свободу почувствую, а в небе никак не смогу. Небо такое темное, ни одной звездочки, как и куда мы будем садиться?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});