— Он мне не нравится…
— Тебе не понравился корабль? Почему?
Динго нерешительно поскреб щетину.
— Он паршивый.
— Живей ворочай языком. Объясни подробней.
— Я могу разобрать этот ящик консервным ножом. Спросите остальных и они подтвердят. Он скреплен зубочистками и через месяц развалится сам по себе.
Речь встретила шепот одобрения.
— Прошу прощения, сэр, — подал голос седоусый, — но это нестоящая работа. Вся проводка болтается на соплях, изоляция почти прогорела.
— Сварка сделана на скорую руку, — отозвался еще один. — Швы торчат вот так. — Он показал всем скрюченный палец.
— Как насчет ремонта? — спросил Энтон.
— Ковыряться не меньше года, — снова вступил Динго. — Корыто того не стоит. В любом случае надо сначала таранить его на камень.
Капитан повернулся к Лакки.
— Видите, мои люди чувствуют, что не стоит путешествовать на этом судне. Что вы теперь скажете? Зачем бы это правительству запускать пустой корабль, впридачу кое-как сшитый?
Лакки пожал плечами.
— Я в недоумении.
— Тогда продолжим наше исследование. Пираты расступились и Энтон шагнул вперед.
Лакки тронулся вторым, следом потянулись остальные. Капитан шел беззаботно, как на прогулке, зная, что в затылок пленнику дышит десяток вооруженных молодцов.
Они быстро осмотрели помещения верхнего уровня. В небольших, экономно спроектированных отсеках были оборудованы компьютерная рубка, маленькая обсерватория, фотолаборатория и жилые каюты.
После этого все спустились вниз. Переходом на нижний уровень служила узкая изогнутая труба с нейтрализованной псевдогравитацией. Таким образом, направление «вверх» или «вниз» внутри перехода было понятием условным.
Лакки, по приказу, скользнул в трубу первым. Энтон чуть не сел ему на шею, когда ноги у Старра подогнулись на выходе от внезапно вернувшегося веса. Тяжелые, рифленые подошвы капитана просвистели в дюйме от лица.
Лакки сердито распрямился и увидел ствол, точно нацеленный ему в сердце. Капитан с милой улыбкой произнес:
— Тысяча извинений. К счастью, вы очень увертливы.
— Да уж, — пробормотал Лакки.
На нижнем уровне был машинный отсек, энергетическая установка, склады горючего, пищи и воды, регенератор воздуха и атомная защита. Еще пять отсеков, недавно хранивших спасательные шлюпки, пустовали.
— Ну-ка, поделитесь своими соображениями, — приказал Энтон, когда все вышли из последней двери. — На первый взгляд все в порядке.
— Трудно сказать с уверенностью, — ответил Лакки.
— Ведь вы жили на корабле много дней.
— Конечно. Но я не изучал его специально. Я просто ждал, когда он куда-нибудь долетит.
— Ладно, вернемся на верхний уровень.
«Поднимались» тем же порядком. На этот раз Лакки приземлился удачней и отпрыгнул далеко в сторону. Прошли секунды, пока из трубы появился капитан.
— Нервы? — усмехнулся он.
Лакки покраснел.
Один за другим вылезли пираты. Энтон не стал дожидаться последнего и опять двинулся по коридору.
— Знаете ли, — говорил он на ходу, — все думают, что мы закончили осмотр. Вы тоже так считаете?
— Нет, — хладнокровно произнес Лакки. — Я так не считаю. Мы не были в ванной комнате.
Капитан резко затормозил. На миг от потерял свою любезность — побледнел, губы твердо сжались, в глазах сверкнул гнев.
— Так. — Энтон тряхнул кудрями и румянец вернулся на его щечки. — Если вы настаиваете — давайте посмотрим в ванной.
Нужная дверь распахнулась и пираты аж присвистнули. И было от чего. Вся комната переливалась волшебным светом, отраженным бесчисленными зеркалами. Здесь было все: кабинки для душа; Дюжина умывальников, хромированных и отделанных под слоновую кость; полочки с различными шампунями и тюбиками крема; сушилки для волос и игольчатые стимуляторы кожи.
— Роскошно, я бы сказал, — Энтон взглянул на Лакки. — Прямо выставочный образец. К чему бы это? А, Вильямс?
— Я в затруднении.
— А я — нет. — Капитан посуровел. — Динго, подойди сюда.
Пират проковылял на зов.
— Это элементарно, Вильямс. Мы имеем корабль, способный развалиться от громкого шепота. И на корабле имеется одна-единственная комната, сделанная по последнему слову и увешанная новейшей аппаратурой. Зачем? — спрашивается. А затем, чтобы протянуть как можно больше трубок и шлангов. Тогда никто не догадается, что одна или две из них фальшивые… Динго, посмотри вот здесь.
Неандерталец пнул указанную трубку ногой.
— Да не стучи по ней, ублюдок. Разбери ее. Микротепловой пистолет сверкнул в руке пирата, обнажив скрытые провода.
— Что это, Вильямс? — спросил Энтон.
— Электрический шнур, — кратко ответил Лакки.
— А еще что? — Энтон внезапно рассвирепел. — Я вам скажу, тупица! Этот шнур установлен, чтобы взорвать каждую унцию топлива на борту, как только мы приведем корабль на базу!
Лакки подпрыгнул.
— С чего вы это взяли?!
— Вы удивлены? Вы не знали, что судно — большая ловушка? Вы не знали, что взрыв должен произойти на нашей базе? Не смешите меня! Вы специально остались, чтобы посмотреть, как нас одурачат. Но я не дурак!
Пираты сгрудились ближе. Динго облизнулся.
Рывком капитан выхватил из-за пояса бластер. Глаза его горели сумасшедшей радостью.
Для Лакки наступил критический момент. Голова работала как часы.
— Стоп! Два слова, капитан! Я ничего не знал об этом. Вы не имеете права убить меня без причины.
— Как стоп? — Энтон удивился и опустил оружие. — Что значит — не имею права? У меня есть все права на корабле.
— Вам нужны решительные люди. Вы ничего не выиграете, избавившись от нового человека. Лучше испытайте меня.
Ропот пробежал по компании джентльменов.
— У него есть характер, кэп, — раздалось из толпы. — Его можно попробовать…
Капитан оборвал взглядом речь и обратился к Лакки.
— Откуда вы знаете, что вы тот человек, который нам нужен? Чем вы докажете?
— Ставьте против меня любого из ваших парней и сами увидите.
— В самом деле? — Капитан обнажил зубы. — Все слышали?
Рев десяти глоток был ответом.
— Хорошо! Вы сами вызвались, Вильямс. Выйдете из схватки живым — может быть, включим в экипаж.
— Слово джентльмена?
— Слово джентльмена.
— Кто будет со мной сражаться?
— Хотя бы Динго. Тот, кто одолеет его, — более чем решительный человек. Но должен вас огорчить — такого еще не случалось.
Лакки перевел взгляд на неандертальца. Гора хрящей и мышц угрюмо буравила его маленькими, горящими ненавистью глазками. В глубине души Старр согласился с капитаном.