равна моей? — после этих слов мужчина ухмыльнулся, ведь он знал, что её сила превосходит его. Но он решил умолчать об этом.
— Мы потомки древних сильнейших кланов, наши семьи должны идти бок о бок, — он вдруг замолчал и отведя взгляд продолжил: — Мы не единственные, есть ещё клан темных древних, но мы с ними враждуем. Стоило нам однажды сблизиться с ними и пойти на контакт, так это обернулось большой бедой для нас.
— Какой бедой, расскажешь?
— Не сегодня, Гретта, — он с досадой посмотрел на девушку, но затем его взгляд переменился. — Мы должны держаться вместе. Лишь тогда у нас получится быть сильными, вернуть свое могущество, какое было у нас в былые годы.
— Ты говоришь загадками, если честно я не много пока поняла.
— Это не важно, скоро ты все поймешь.
Он договорил это и взгляд медленно соскользнул на её губы. Молчание лишь только все скрашивало, будто создавая незримую связь между ними. Но Гретта лишь попросту боялась шелохнуться, она не могла поверить, что Томас решится на нечто подобное.
Мужчина чуть приблизился, что его лицо оказалось в нескольких сантиметрах.
— Что ты…
Аккуратно убрав с её лица снежинку, пока она еще не успела растаять, Томас замер, смотря в её глаза. Разумеется, она могла бы привыкнуть к нему за эти несколько месяцев, что прибывала здесь они иногда проводили время вместе, за разговорами или же, когда девушка просто прогуливалась по местности.
Однажды он увидел, как Гретта отправилась в одиночку к реке. Забравшись в неприметное для глаз место, она нагая зашла в воду. Но Томас не стыдился того, что он подсматривал за девушкой, наоборот он не желал уходить, пока Гретель не заметила шелест в кустах и мужчине пришлось незаметно удалиться.
Все эти месяцы он пытался заполучить сердце девушки, но она была неуклонна. Она всячески избегала его взглядов и ухаживаний в её сторону. Томас знал про Уолтера Батта. Ничто не укроется от него: ведь он был самым знатным магом, старшим наследником Осберта Ланкастера — старейшины в своем клане. И у него везде здесь были глаза и ушли, что доносили ему даже малейшую весть.
Чуть отпрянув назад, Гретта оступилась и упала прямо в сугроб. Томас пытался ухватить её за руку, но это не увенчалось успехом и он упал на девушку. Стараясь не налегать на девушку, мужчина удерживаясь на локтях, буквально держался в нескольких сантиметрах от её лица.
— Томас, помоги мне встать, — она лежала неподвижно, говоря ему практически в губы.
— Разве мы не можем ещё полежать так немного? — он неотрывно рассматривал её лицо. Гретте стало не по себе.
— Я понимаю, что ты пытаешься сделать, Том.
— Почему же тогда ты меня отвергаешь? — его глаза застыли на её губах.
— Потому что я не могу.
— Что не можешь?
Гретта заерзала под ним на снегу, проверяя может ли он двинуться.
— Можем ли мы встать?
— Я не могу отпустить тебя, пока ты не скажешь мне. Почему ты не можешь?
— Да почему я должна оправдываться, Томас. Я хочу подняться.
— Гретта, мы в любом случае должны поговорить.
Девушка отвела взгляд и посмотрела на небо. Даже зимой звезды светили так ярко, как и летом.
— Посмотри на меня, — он повернул её лицо к себе, ласково гладя по подбородку большим пальцем.
— Мы знакомы лишь несколько месяцев, я не готова к чему ли…
— Уже конец января, и мне кажется, что мы знакомы вечность, — перебил её он.
— И все же, Томас, я не могу, — уклончиво ответила она.
— Твое сердце занято?
Взгляд Гретты резко изменился и перед глазами вновь всплыл образ любимого ей мужчины. Кажется она уже простила ему все, что он причинил ей. И каждый вечер она вспоминала его, тая эти воспоминания в самой глубине души, чтобы никто и не заподозрил.
«Да, Томас, в моем сердце давно живет любовь. Любовь, что принесла столько душевных мук, но все ещё продолжает быть.»
— Просто я не готова быть для тебя чем-то большим, нежели другом.
Взгляд мужчины раздосадовано потупился. Он прекрасно понимал, что их чувства не взаимны и вряд ли когда-либо будут.
— Я готов ждать. Сколько бы тебе не потребовалось времени, я всегда окажусь рядом.
Он отстранился и встал, протянув её руку.
Почувствовав боль во всем теле, Гретта пошатнулась.
— Что с тобой? — Том с волнением ухватил девушку.
— Не знаю, у меня просто ужасно болит все тело. Да, это странно, но это случилось так резко. — Ах! — она буквально сложилась пополам и удерживалась за живот. Глухая боль, словно нечто внутри проникало в её тело. Она просочилась по венам и приносило тупую боль.
Гретта чуть было не упала на колени, но руки Томас подхватили её, и он живо направился к Сесилии.
Едва он выбил ногой дверь, испуганный взгляд женщины зажегся с новой силой, она приказала уложить девушку прямо на стол. Попутно скидывая все с него на пол. Баночки разбивались и разлетались на сотни осколков, но Сесилия без страха наступала на них, будто боялась вовсе не этого.
Гретта лежала и содрогалась от боли, словно впадая в бессознательное состояние. Она лежала прямо на различных травах и снадобьях, которые заготавливала Сесилия. Сейчас это было не важно, она догадывалась, что происходит с девушкой.
— Томас, выйди! Немедленно!
— Что с ней? Я могу помочь? — мужчина уже оказался у двери.
— Уходи прочь! — непривычным голосом закричала женщина и кинула на него грозный взгляд.
Томас выбежал за дверь, хлопнув ею со всей силой. Вскоре в комнату забежала Ида. Она оказалась подле девушки и со страхом посмотрела на Сесилию. Неужели это происходит?
— Печать слабеет. Кто-то всеми силами пытается отыскать мою девочку! — женщина держала её за руки и листая старую книгу читала написанное в ней. Слова соскакивали с её губ так быстро, что страницы одна за другой переворачивались, шелестя старой бумагой.
Ида замерла на месте. Она понимала, что скрывать её тоже было плохо. Глубоко в душе, женщина хотела, чтобы он нашел её. Ведь с самого начала она должна была быть с ним. И теперь он может отыскать её, найти последнее, что скрывали от него. И тогда за это поплатятся все.
— Чего ты застыла! Держи её за руку! — Сесилия вырвала её из раздумий. Сильная рука женщины ухватила девушку за запястье, стараясь причинить ей меньше вреда.
— Что, если он найдет её? — запинаясь, спросила Ида.
Сесилия взглянула на неё глазами полными безумия.
— Тогда он нас уничтожит, — она сказала это со страхом в глазах, чего редко можно