Читать интересную книгу Огонь и дождь - Диана Чемберлен

Они вместе ужинали по вечерам, и Миа изменила свой распорядок дня, начиная готовить лишь в предзакатные часы, когда он вот-вот должен был вернуться домой. Он отныне не засиживался на работе дотемна и даже не пытался делать вид, что его ранние возвращения в Шугабуш не связаны с Миа. Он появлялся на крыльце ее коттеджа в сопровождении котенка, направлялся на кухню и съедал приготовленные ею вареные овощи с таким аппетитом, словно Миа угощала его филе по-французски. Однажды он принес свой набор овощей и приготовил ей баклажаны с рисом и шпинатом, уверяя ее, что это блюдо не содержит ни капли жира.

– Хотя, – добавил он, – вы выглядите так, что спокойно могли бы себе позволить такую роскошь.

В сердце ее затеплилась надежда, что Рик ошибается и Джеффу не удастся создать дождь – по крайней мере так скоро. И ему придется оставаться в Долине Розы не меньше нескольких месяцев, чтобы решить эту проблему, Ей даже стал приятен пыльный душный воздух, шелест усохшей листвы на скрюченных ветвях дубов, дым новых пожарищ – словом, все признаки засухи, задержавшей его в этом городе.

После совместной трапезы она либо работала с глиной, либо занималась проектированием фонтана, тогда как он располагался на диване в обнимку с котенком, с карандашом в руке и неизменной стопкой бумаги на коленях. Иногда она ловила на себе его взгляд, он улыбался ей с неподдельной теплотой, и она возвращалась к своей работе, чувствуя волну жара, разливавшуюся по всему телу, и предательский румянец, выступавший на щеках.

Временами они беседовали, временами молчали, но ее неизменно поражала легкость, с какой она рассказывала ему о том или ином периоде своей жизни. Она рассказывала ему о Глене – не совсем все, конечно, – как он учил ее скульптуре, как называл ее Солнышком и даже немного о том, как она любила его.

– И почему же все это кончилось? – спросил ее тогда Джефф, весь подавшись вперед на диване Казалось, он готов был прожечь ее глазами насквозь.

– Я не могу об этом говорить, – сказала она, и он улыбнулся.

– Я понимаю это чувство.

Он вернулся к своим бумагам, и она пожелала в душе, чтобы он не удовлетворился так просто полученным ответом.

Ее фантазии расцвели пышным цветом. Возможно, ему придется задержаться в Долине Розы так надолго, что она успеет пройти курс восстановительной хирургии. Или ему придется уехать, но он все же скажет ей – только ей одной, – куда он направляется, и она сможет отыскать его после операции. И каждый раз в эти мечты врывалась реальность, затмевавшая все представленные ею картины тяжелым непроницаемым облаком. Она не сможет забыть Глена. Она не сможет забыть свою мать и будет вновь и вновь ощупывать свою правую грудь – осторожно, борясь с внутренним сопротивлением, содрогаясь от мысли, что пальцы ее наткнутся на предательское уплотнение. И тогда ее возвращение к жизни снова будет отсрочено.

Это случилось около десяти часов на пятый вечер после их прогулки в каньон. Миа включила телевизор, собираясь посмотреть выпуск новостей. Джефф, растянувшись на диване, почти не отрывал глаз от своей работы, пока диктор с прилизанной шевелюрой не объявил о Кармен с ее «Репортажами из северных районов». Джефф отложил в сторону свои бумаги и карандаш и уселся поудобнее, глядя на экран.

Лицо Кармен, выступавшей перед телекамерой, всегда действовало на Миа завораживающе. Свет юпитеров выгодно оттенял ее смуглую кожу, темные глаза казались огромными и бездонными. Обычно Миа с удовольствием смотрела ее выступления, но нынешним вечером она поддалась волне неприязни, исходившей от Джеффа, и в нерешительности замерла над своею глиной.

– А теперь новая информация о человеке-загадке, посетившим Долину Розы, Джеффе Кабрио, – начала Кармен. – «Новостям после девяти» удалось узнать, что мистер Кабрио является незаконнорожденным ребенком, которого произвела на свет совсем юная бездомная особа, жившая до этого либо в самом Нью-Йорке, либо недалеко от него, в Нью-Джерси, и едва сводившая концы с концами для того, чтобы содержать своего сына. – Иллюстрируя речь Кармен, на заднем плане появилась фотография блондинки с малышом. Джефф затаил дыхание и выпрямился на диване.

– В самом начале обучения в школе, – продолжала Кармен, – выдающиеся способности юного Джеффа были неверно истолкованы его учителями, и его оставили на второй год. Однако позже все встало на свои места, и несомненная талантливость Джеффа позволила ему проскочить экстерном через два класса.

– Три, – прошептал Джефф. – Могла бы быть поточнее со своими проклятыми фактами.

Камера вновь повернулась к диктору, и Миа взглянула на Джеффа. Его щеки побагровели, и на виске пульсировала жилка. Неожиданно он сгреб все бумаги и швырнул тяжелую пачку на стол.

– Черт побери, где она все это добывает?! – Он вскочил на ноги, и листы из пачки разлетелись по всей гостиной. Котенок в ужасе вскочил и забрался на подоконник. Джефф взъерошил свои волосы. – Где она взяла этот снимок? Я никогда в жизни его раньше не видел.

– А она... я имею в виду, она говорила достаточно правдиво?

– Слишком правдиво. Правдиво до того, что я не сомневаюсь: она раскопала источник информации. Она села мне на хвост.

– Что это значит? – откинулась на стул Миа. – Разве тебя действительно так волнует, что про тебя тут болтают? Или ты боишься, что кто-то может принять во внимание твою незаконнорожденность, или...

– Все это чепуха.

– Ну тогда в чем же дело, Джефф? – Она сама не заметила, как перешла на «ты». – Что тебя так испугало?

Он прошелся по комнате до того окна, которое было обращено на темную громаду усадьбы.

– Не спрашивай меня больше ни о чем, хорошо, Миа? Мне было бы приятно, если бы ты не подвергала меня расспросам, – и он обернулся к ней. – Мне так хорошо сидеть здесь с тобой по вечерам. Это напоминает мне про... – Он попытался улыбнуться, но лишь скривился, словно от боли. Взгляд его снова устремился в сторону усадьбы. – Это помогает мне, дает заполнить в душе ту пустоту, которую до сих пор я не считал такой зловещей. Оказывается, я гораздо больше нуждаюсь в обществе себе подобных, чем предполагал до этого. И все-таки – пожалуйста, не надо задавать мне таких вопросов, на которые я не могу дать ответ.

– Я только хотела поддержать тебя, – сказала Миа, – но, увы, я не знаю, что для этого надо сделать, так как не в состоянии понять...

– Она медленно, дюйм за дюймом, пробирается ко мне в душу. Я должен бежать отсюда. Бежать из Долины Розы. – Он медленно провел рукой по лицу, не открывая глаз от окна. – А здесь я у нее под носом. Да к тому же работа.

– Может быть, достаточно просто переехать из Шугабуша, – заметила Миа, вся дрожа от его неожиданного решения насовсем покинуть Долину Розы. – Ведь наверняка можно найти тебе для жилья другое место. Крис бы мог...

– Ну уж нет. Пока я живу в Долине Розы, мне лучше оставаться здесь. Кармен Перес – еще одна навек перепуганная женщина, и страх делает ее тем более опасной, но по крайней мере на ее территории я остаюсь недосягаемым для остальной репортерской братии. Мне известно об этом простом и взаимовыгодном симбиозе. Она охраняет меня от других ищеек, а взамен скармливает им меня по кусочкам. Это не может продолжаться долго. – Он пожал плечами. – Хотел бы я только знать, кто снабжает ее сведениями. И что ей удастся раскопать к следующему выпуску новостей.

Он устремил свой взгляд в темноту, и перед Миа предстало живое воплощение ее скульптуры – Джефф возле окна, опершись на подоконник, что-то высматривает вдали.

– Что это значит – «навек перепуганная»? – спросила она. – Чего она может бояться?

– Потерять, – ответил он. – Потерять все, ради чего она столь самоотверженно работает. – Он наконец оторвался от окна. – Она может разоблачить меня, Миа, прямо сейчас. У нее достаточно информации и возможностей для того, чтобы при желании нанести смертельный удар. Однако она увлечена какой-то игрой. Ты заметила этот блеск в ее глазах?

Миа кивнула, но Джефф уже снова обернулся к окну.

– Ей это доставляет удовольствие. И это действительно моя собственная глупость.

– При чем тут твоя глупость? – Миа совсем перестала его понимать.

– Я назвал ей место своего рождения. Я послал ее по весьма кривой дорожке и никогда бы не подумал, что она способна будет распутать ее и раздобыть все это, – он кивнул в сторону телевизора, – пользуясь той ничтожной информацией, которую я дал. – Он вздохнул. – Может, подспудно я сам хотел этого. А может, я просто устал от погони и болен.

Кто мог за ним гнаться? – подумала Миа, но промолчала.

Джефф вернулся к дивану и принялся собирать бумаги. Котенок вприпрыжку прибежал на его зов, и он наклонился, чтобы взять его на руки. Направляясь к двери, он остановился позади стула, на котором сидела Миа. Внезапно наклонившись, он обнял ее за плечи одной рукой, чем несказанно удивил. Он прижался щекой к ее макушке, а она замерла, ощущая на груди живую тяжесть его руки. Сердце у нее билось так, что, кажется, вот-вот выскочит из груди.