Но я не собираюсь об этом думать. Не тогда, когда Дрю снимает джинсы. У меня во рту пересыхает от одного взгляда на него, когда он снимает свои черные «боксеры».
Когда он избавляется от них, я смотрю на него и поражаюсь тому, какой он большой, и думаю о том, каково будет чувствовать его в себе.
Мне вдруг становится страшно, что он может повредить мне.
Он замечает перемену в моем настроении и пытается меня успокоить. Сильно обнимает меня. Я закрываю глаза и прячу голову на его груди, вдыхая его аромат. Он нежен, чуток, но настойчив, и скоро мы целуемся, лаская друг друга, сплетаясь телами, как будто боремся в шутку, как будто играем.
Но нет ничего от игры в том, как большой мускулистый мужчина прижимает меня к кровати, мои руки подняты над головой, а он внимательно разглядывает меня прекрасными синими глазами.
Он быстро надевает презерватив. Я знаю, что он готов. Я готова. Но я нервничаю. Это переломный момент в наших отношениях. Обратной дороги не будет. Я не забуду его и этой ночи. Он навсегда вписал себя в историю моей жизни.
– Назад дороги нет, – шепчет он, словно прочитав мои мысли.
Я медленно киваю, не в силах найти подходящие слова.
– Войду в тебя, и ты – моя.
Ох. Я никогда не думала, что такие слова могут произвести на меня впечатление, но это случилось. Я всегда считала себя независимой. Я никому не принадлежу.
Но мысль о том, чтобы принадлежать Дрю, переполняет меня радостью.
– Я хочу, чтобы ты была моей, Фэйбл. – Он отпускает мои руки и опускает голову, я чувствую на своем лице его дыхание. Это так нежно, так сексуально, что я застонала, обвивая его руками.
– Я хочу быть твоей, – шепчу я в ответ. – Я хочу принадлежать тебе, Дрю. Только тебе.
Он целует меня, прижимаясь ко мне всем телом. Дюйм за дюймом он проникает в меня, и я задыхаюсь от того, как он проникает в меня своим большим и твердым членом.
– Тебе больно, – говорит он, целуя меня. – Расслабься. Дыши.
Я пытаюсь сделать, как он сказал. И, наконец, Дрю весь во мне. Его тело напряжено. Спина покрыта потом. Я шире раздвигаю ноги, позволяя ему войти глубже.
Мы оба стонем и двигаемся. Вместе. Поначалу медленно, осторожно подстраиваясь друг под друга, пока наши тела улавливают единый ритм. Он двигается все сильнее. Еще жестче, заставляя меня терять рассудок. Мои мысли растворяются. Остаются только ощущения. Меня окатывает горячая волна, я близка к финалу, но потом вдруг…
Дрю сажает меня сверху – так же, как мы сидели, когда еще были одеты. Но сейчас мы обнажены, физически и душевно, наши тела соединяются, его плоть так глубоко во мне. Я чувствую, как он заполняет меня.
– Не теряй голову. – Он так хорошо меня понимает. – Мне бы не хотелось, чтобы ты забыла, с кем ты и где. Кто заставляет тебя кончить.
Его голос такой глубокий, настолько же глубок, насколько глубоко входит его член, и я вся дрожу. Его голос, его слова заводят меня.
Дрю полностью побеждает меня – своим взглядом, словами, красотой своего тела, прикосновениями языка. Все, что он делает, опустошает меня. Пьянит. Обновляет.
Все внутри меня.
– Я никогда не забуду, с кем я, – шепчу я ему в губы и целую его. Он заставляет меня двигаться быстрее, и я подчиняюсь, желая быстрее довести его до блаженства и вместе с тем оттягивая этот момент.
Он крепко сжимает пальцами мой затылок. И я смакую боль, которая заставляет меня чувствовать себя живой. Быть в объятиях Дрю, ощущать его внутри себя. Это заставляет меня чувствовать.
Живой. Желанной. Любимой.
Он выдохнул мое имя мне в губы, и я поняла, что он уже близко. Как и я. Я немного наклоняюсь, прижимаюсь к нему, обрушиваюсь на него. Я кричу и словно распадаюсь на куски, мое тело содрогается. Он падает на меня. Вздрагивает. Он стонет. Так крепко обнимает меня, что я не могу дышать.
Мы лежим, вцепившись друг в друга, наше дыхание медленно выравнивается. Я не хочу отпускать его, и я знаю, что это смешно.
Но я ничего не могу поделать. Дрю Каллахан навсегда изменил меня, и это радует и пугает меня. Я еще так многого не знаю.
Еще столько всего нужно узнать. Есть то, что я боюсь узнать. Но по правде… Разве не говорят, что правда делает тебя свободным?
Я хочу освободить Дрю от тюрьмы, в которой его держит прошлое. И я могу это сделать, только если узнаю, что случилось.
И завтра я все выясню.
Я должна.
Глава четырнадцатая
День 7 (Отъезд), 09:00
Чтоб гладким был путь истинной любви[6].
Уильям Шекспир
Дрю
Я прижался к Фэйбл сзади, обхватив ладонями ее груди, зарывшись носом в ее душистые волосы, и мы так и заснули в обнимку, переплетясь телами. Утром я проснулся твердым как камень, в полной готовности взять ее снова.
Что я и сделал.
Со вчерашнего вечера мы занимались сексом четырежды, и каждый следующий раз был лучше предыдущего. Я так запал на эту девчонку, ужас просто. Супер.
Наконец она выгоняет меня из кровати – говорит, что пора выдвигаться. И правда, нам сегодня еще часа четыре ехать на машине, а дороги загружены, так что, может, и дольше.
К тому же я планирую улизнуть так, чтобы не пересечься с Адель. Или с отцом. Кошмар, правда? Я люблю папу, но сегодня… сегодня ему придется нелегко. И я не знаю, смогу ли с этим справиться. Честно говоря, мне стыдно, что я так счастлив в этот день, хотя это и не точная годовщина смерти Ванессы. Но я хочу побороть этот стыд.
Я устал от стыда, вины, опустошения и тревог. В кои-то веки я всю ночь занимался сексом с красивой женщиной, и мне хочется просто наслаждаться этим. Хочется быть с ней, касаться ее, говорить ей, как много она значит для меня, а не убегать и прятаться.
Фэйбл чертовски хороша. Ни за что не отпущу ее.
Мы идем в душ вместе, потому что я полон желания, и она тоже. Теплая вода льется на нас сверху; мои пальцы проскальзывают у Фэйбл между ног, и я нежно довожу ее до оргазма, не переставая целовать, проглатывая ее стоны. А потом она опускается на колени, плотно обхватывает губами головку члена и вбирает его в рот, лаская языком мою плоть, – и я кончаю, резко выдыхая.
Одно это уже – ключевой, поворотный момент. Из-за предыдущего опыта я раньше ненавидел минет. Всякий раз в такие моменты я чувствовал отвращение, а в голове всплывали воспоминания: стыд, ужас от того, как легко я поддавался уговорам той женщины и начинал верить, что мы с ней не делаем ничего плохого.
Она лгала. Я понимал, что наше занятие постыдно, но не мог контролировать себя, свои инстинкты, свою реакцию на нее. Она знала, как возбудить меня, и я все это ненавидел.