В голове пожар. Во рту тоже. Пить. Мамочка, дай попить! Я это сказала или нет? Вечно с этими снами так - кажется, что уже десятый раз повторила, а оказывается, что все еще спишь. Надо проснуться, наконец. Я попыталась открыть глаза. Веки тяжелые, больно, будто песку насыпали. Красноватая пелена перед глазами. Приподняла голову с подушки и тут же бессильно уронила ее обратно. Мама на работе, наверное. А я так хочу пить! Морсика брусничного, кисленького. А Сашка, гаденыш, даже в комнату не заглянет никогда.
- Сашка. Дай попить, - сиплым шепотом выдавила я. Нет ответа, и никого нет. Я одна. Слезы горячим ручейком текут куда-то под ухо…
Стук входной двери. Шаги. Мама пришла! Сейчас она все сделает. Не подходит. Странно. Она же знает, что я болею, всегда первым делом ко мне. А, не знает, она ж на работе была, когда я заболела. Надо позвать:
- Мама, - голос слабый и хриплый. Пить хочу.
Холодная ладонь на лбу. Мама пришла. Мамочка! Как мне плохо. С трудом фокусирую взгляд. Надо мной мама. Ее самые родные глаза, тревожные и озабоченные. Только почему-то они черные. Мерещится.
- Пить, - с трудом облизнула сухие шершавые губы.
Чашка у губ. Вода!!! Жадно выпила все в три глотка. Перевела дух. Еще хочу. В следующей чашке не вода. Что-то чуть горьковатое, отвар. Бабушка приехала? Это она поила всех травами, не признавая лекарств. Нет, что это я. Тьфу, дура. Бабушка умерла, уже три года прошло. В голове все путается.
Кажется, кто-то приподнимает и поворачивает меня. Одежду снимают. Зачем? Не надо, пожалуйста! Прикосновения к коже неприятны и болезненны. Это ОН, снова мой кошмар. Только на этот раз у меня нет сил сопротивляться, и он одолеет меня. Случится что-то страшное! Не надо, Эдька, я тебя прошу! Пожалуйста, Эдя! Ничего не могу сделать. Остается только тихо плакать…
Ушел, он ушел, оставил меня в покое…
Уплываю на мягких волнах тепла. Наконец-то мне стало тепло. Как хорошо…
Приоткрываю глаза. Надо мной что-то бордовое с золотыми кистями. Где я? Скашиваю глаза вбок. Из кровати растут резные столбики. Расписные стены с богатой лепниной. Дальше какая-то причудливая темного дерева мебель. Ничего не понимаю. Наверное, бред. Я болею, кажется. Прислушалась к себе. Дышится тяжело, нос забит, голова чугунная. Шевельнула рукой - страшная слабость прокатилась волной по телу. Зато ощутила, что под пальцами гладкая шелковистая поверхность. С трудом повернула голову в другую сторону. Рядом с постелью роскошное кресло, в котором сидит человек. Кажется, спит. Кто это?
А я кто? На миг испугалась: не помню! Потом лениво всплыл ответ: я Маша Соколова, студентка истфака, почти восемнадцати годов. И откуда я здесь? Никогда не видела подобного места. Хотя что-то странно знакомое здесь есть. Но что? Мысли вялые. От умственных усилий потянуло в сон, глаза сами собой закрылись.
Во сне мне мерещился за спиной острый меч, который все норовил приблизиться и порезать меня. Я поджимала ноги, отодвигалась к краю, но он подвигался вслед за мной. Украшенная драгоценностями рукоятка, хищно поблескивающее лезвие. Еще чуть-чуть, и спину обожжет резкой болью.
- Нет! - я закричала и попыталась соскочить с кровати. Сердце бешено колотилось, отдаваясь в ушах громовыми раскатами. Что-то удержало меня на месте. Я попыталась вырваться, но сильные руки надежно прижимали меня к постели. - Отпустите, там меч!
- Тшш! Спокойно, Маша. Нет никакого меча. - Мужской голос, смутно знакомый. Я окончательно проснулась, приоткрыла глаза:
- Где я? Где мама?
- Маша, ты болеешь. Мамы здесь нет. Только я.
- А вы кто? - Парень надо мной удивленно приподнял брови:
- Я Даанэль. Дэн. Не помнишь? - Имя всколыхнуло в памяти какие-то смутные воспоминания, что-то важное связано с этим именем. - Лежи, тебе нельзя вставать.
- Почему?
- У тебя был жар. Очень сильный. На грани сворачивания крови, - он приложил руку к моему лбу. - Сейчас поменьше, но все равно вставать нельзя. Давай я тебя подвину, ты чуть с кровати не упала. Все время бредишь и мечешься. Пить хочешь?
- Да, - во рту сухо и неприятно. Увидев поднесенную чашку, я попыталась приподняться.
- Не напрягайся, я тебя подниму, - одной рукой парень приподнял меня за плечи, а другой дал питье. Какая-то трава. Я поморщилась, но выпила. Закрыла глаза, почувствовала, что меня отпустили. Вспомнила кошмарный сон. Меч! В испуге открыла глаза, посмотрела на середину постели. Нет никакого меча. Откуда этот бред?
МЕЧ?! Воспоминания нахлынули потоком. Дэн! Король!
- Дэн. А где мы? В твоем мире? - я рассматривала складки ткани над кроватью. Шикарная обстановка никуда не делась. Судя по всему, надо мной балдахин. А постельное белье шелковое. Потому что ничем иным то, на чем я лежу, быть не может.
- Нет. Мы все там же. В твоей квартире, - надо мной показалось знакомое лицо.
- А откуда тогда все это? Или мне мерещится?
- Можно и так сказать. Это сложное пространственное заклинание, на основе имеющегося помещения и его обстановки. Мне вновь не удалось поместить силу в накопитель. Я решил подкорректировать обстановку, раз уж вынужден проводить здесь дни и ночи.
- А ты тоже это видишь?
- Конечно. Это качественная иллюзия. Она действует даже на чувства мага.
- А если кто-нибудь зайдет?
- Эту иллюзию можем видеть и находиться в ней только ты и я. Для остальных все по-прежнему. Ты много говоришь. Побереги силы.
Я замолчала и закрыла глаза. Шелковая простыня приятно ласкала тело. Спать не хочется, видимо, выспалась. Сколько времени? Я стала вытаскивать руку из-под одеяла, и тут до меня дошло: я что, голышом??? Ощущаю шелк всей поверхностью тела! Коснулась рукой живота, груди: так и есть.
- Дээн!
- Что?
- Это ты меня раздел?
- Ну, больше было некому. - Я повернула голову на звук голоса. Щеки запылали.
- Зачем?
- Маша, когда я пришел, ты спала полностью одетой, как была вчера, не разобрав постель, только попытавшись прикрыться покрывалом. Уже в бреду и со страшной температурой. С тебя необходимо было снять твою тесную и неудобную одежду.
- И ты смотрел на меня голую?!!!
- Нет, я раздевал тебя с закрытыми глазами, на ощупь! - ехидно ответил парень. Я в ужасе натянула одеяло на голову. Сейчас сгорю со стыда.
- Маша, не будь ребенком. Тебе нечего стыдиться. Никто не станет смотреть на больного человека как на сексуальный объект. Я же не виноват, что вы не носите нижней сорочки. Да мне и не до созерцания твоих прелестей было в тот момент. Так что не глупи, и вылезай из-под одеяла. А то задохнешься. У тебя и так дыхание очень тяжелое.
Я почувствовала, что Дэн тянет одеяло с моего лица.
- Вот так лучше. Ты хочешь поесть?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});