Однажды он получил срочный приказ из Тель-Авива подтвердить сообщение о том, что недалеко от Исмаилии построена советская база для слежения за ракетами. Вольфганг знал, что эта база полностью закрыта для гражданских лиц. Но вместе с Вальтрауд они решили рискнуть и, несмотря на указатель «Проезд запрещен. Военная зона», поехали по дороге к этой базе. Их остановили удивленные такой наглостью египетские солдаты и под конвоем препроводили к начальнику базы. Вольфганг стал громко протестовать, заявляя, что это просто ошибка. По его словам, они даже не представляли, что нарушают какие-то правила.
И если начальник сомневается в честности Лотца, то он может позвонить друзьям Вольфганга Йозефу Га-хурабу и Фуаду Осману, которые не оставят его в беде.
В конце концов высокопоставленные друзья вызволили Лотца из заточения. При этом начальник базы долго извинялся перед ним и даже пригласил Вольфганга и Вальтрауд на ланч. И конечно, Лотц сумел рассмотреть расположение ракетных установок, о чем его просил Тель-Авив.
Благодаря многочисленным связям и знакомствам Вольфганга поток информации в Моссад не прекращался. Когда сведений накапливалось очень много, ему приходилось выезжать в Европу, чаще всего в Париж, для специальных встреч с сотрудниками израильской разведки.
В августе 1962 года Вольфганг получил приказ срочно прибыть в Париж на одну из таких встреч. Убедившись, что за ним нет слежки, он сначала на самолете прилетел в Вену, оттуда в Мюнхен и наконец во Францию. Там его уже ждали несколько сотрудников Моссад, но встречу эту нельзя было назвать теплой.
Лотц ничего не знал о том, что Исер Харел все это время пытался убедить Бен-Гуриона в грозящей опасности со стороны немецких ученых, работавших в Египте. По мнению Исера, к этому времени Египет достиг больших успехов в создании ракет класса «земля — земля», которые могут быть использованы против Израиля[37]. Харел серьезно полагал, что опасность грозит самому существованию государства.
Лотца стали упрекать, что он «прошляпил» успешные запуски прототипов ракет «земля — земля», которые были засечены сотрудниками ЦРУ. Израильтяне пришли в бешенство, узнав об испытаниях этих ракет. Имея такого дорогостоящего агента в Египте, руководство израильской разведки не желало получать подобную информацию из вторых рук. Поэтому представители Моссад, прибывшие в Париж, заявили Вольфгангу: «Мы понимаем, что для получения информации от египтян и бывших нацистов вам необходимо было огромное количество алкоголя и деликате
сов. Мы шли вам навстречу и не скупились на затраты. Но от вас нам нужна информация, в частности о немецких ракетах, и как можно быстрее».
Лотц вернулся в Каир в сильном волнении. И дело не только в том, что он хотел оправдать оказанное ему доверие и выполнить задание. Прежде всего он был очень предан своей стране. Он выбрал опасную профессию разведчика не из-за стремления к обеспеченной и полной развлечений жизни богатого владельца скаковых лошадей, а из-за любви к своему народу.
Настало время доказать это. Через полтора месяца Вольфганг возвратился в Париж с полным списком всех проживавших в Каире немецких ученых. У него были их адреса в Египте и места проживания их семей в ФРГ и Австрии. Пользуясь проверенными данными, полученными от высокопоставленных египетских официальных лиц, Вольфганг знал точно, чем занимается каждый из них на военных предприятиях Египта.
Кроме того, Лотц передал своим коллегам из Моссад микропленку, содержащую сведения о сверхсекретном проекте № 333, в соответствии с которым создавалась система электронного контроля за полетами египетских ракет. К удовлетворению израильтян оказалось, что Египет столкнулся с огромными сложностями в создании надежной системы наведения ракет. Прощаясь с Лотцем, сотрудники Моссад выразили ему благодарность.
В течение некоторого времени Вольфганг держал своих лошадей в конюшне недалеко от Гелиополиса. Это не было простой случайностью: новая конюшня находилась рядом с крупнейшей базой-хранилищем бронетанковой техники египетской армии. Задолго до того как в Египте начинались какие-либо военные действия, на этой базе происходили приготовления к ним.
Целыми днями Лотц совершал прогулки верхом в окрестностях базы, выбирая такие маршруты, которые давали ему возможность наблюдать за происходящим на базе, оставаясь при этом незамеченным. Тель-Авив высоко оценивал добываемую Вольфгангом информацию о крупномасштабных передвижениях бронетанковой техники.
В начале 1964 года Лотц купил новую партию лошадей. Поняв, что небольшой его конюшни явно недостаточно для размещения и тренировки животных, Вольфганг стал подыскивать новое место. В этом ему помог его хороший знакомый, полковник Омар Эль-Хадари, который предложил разместить лошадей на громадной военной базе в Абассии. Эль-Хадари достал для Вольфганга и Вальтрауд пропуска, по которым они могли в любое время входить и выходить с территории базы.
Но и этого для Лотца было явно недостаточно. Он переправил своих лошадей в дельту Нила, примерно в десяти милях к югу от Каира. Там он построил конюшню, сделал прекрасные беговые дорожки, паддоки и др. Все друзья Вольфганга были в восхищении от его предпринимательского таланта и часто наведывались туда. Все получалось так, как планировал Вольфганг: его новое заведение привлекало все больше офицеров египетской армии, которые после нескольких бокалов шампанского становились прекрасными источниками информации.
Но была еще одна причина для выбора именно этого места. Конюшня Лотца находилась рядом с военным объектом, где немецкие ученые проводили испытания ракет по заданию Насера. В разговорах со своим немецким другом египетские офицеры особенно подчеркивали тот факт, что создаваемые ракеты должны уничтожить Израиль в будущей войне.
К этому времени он уже знал все о передвижении войск и военной техники армии Египта. Он получил официальное разрешение от генерала Салаама на посещение особо секретных зон вдоль Суэцкого канала, где, по словам Вольфганга, особенно хорошо клевала рыба. Он был известен настолько, что никто никогда не спрашивал, что он здесь делает и зачем фотографирует.
Оправдывая свое прозвище «Глаз Тель-Авива в Каире», Лотц также весьма преуспел и на коммерческом поприще. Его авторитет в разведении лошадей был настолько высок, что он даже стал вывозить их в Италию, зарабатывая при этом весьма необходимую для египетского казначейства твердую валюту.
Однако официальные лица страны вряд ли были бы в восторге, знай они о том, что Лотц ввозит в Египет. В коробке с двойным дном из-под французского сыра, купленного в Европе, он перевозил взрывчатку большой мощности. Обычно эту коробку Лотц клал на заднее сиденье «фольксвагена», купленного Моссад специально для него.
Взрывчатка предназначалась для воздействия на немецких ученых. И сер Харел пришел к выводу: единственное, что может заставить их отказаться от участия в создании ракет, — это физическое воздействие.
И Вольфганг Лотц вместе с другими сотрудниками Моссад, находящимися в Египте, должен был организовать эту кампанию. Некоторое количество взрывчатки он передал своему агенту в одном из ресторанов Каира, другую часть хранил у себя на квартире.
Взрывчатка вкладывалась в письма и посылки, направляемые затем немецким ученым, работавшим в Египте[38].
Поначалу роль Лотца в этой операции ограничивалась только рассылкой писем с угрозами некоторым ученым по списку, составленному им самим. Письма изготовлялись в Европе. В одном из них, адресованном некоему Генриху Брауну, содержалось следующее послание:
«Ставим вас в известность, что ваше имя занесено в «черные списки» немецких ученых, работающих в Египте. Мы надеемся на ваше понимание того, что безопасность вашей жены Элизабет и ваших двух детей Нелли и Труди зависит от вас. В ваших интересах прекратить работу на военную промышленность Египта».