Женщин в основном убивают устранимые в наши дни осложнения при родах (как то: плацента, мешающая выходу ребенка, неправильное положение плода и пр.). Но даже если роды заканчиваются благополучно, дело довершают внезапные кровотечения.
К этому стоит добавить чудовищные смертоносные инфекции, развивающиеся в послеродовой период.
Учитывая подобные опасности и тот факт, что женщинам приходится переживать роды по нескольку раз в жизни, неудивительно, что лишь немногие из них достигают преклонного возраста или переживают собственного мужа.
Одна из надгробных стел, найденная в Салоне близ Сплита, под именем усопшей рабыни содержит следующую красноречивую надпись: «…той, которая страдала 4 дня в родах, но так и не разродилась от бремени и завершила свою жизнь. Воздвиг Юстус, товарищ в рабстве».
Если сами роды сопоставимы с выполнением военной миссии, то остаток жизни сопровождается еще более серьезными трудностями для многих римских женщин.
Рядом с эмансипированными дамами, которые, как мы проследили, добились равноправия в отношениях с противоположным полом, живет множество женщин, чье существование определяется другими людьми.
Девочку выдают замуж, потому что так решил отец. В юном возрасте она вступает в брак с человеком гораздо старше себя, зачастую с одним из приятелей отца. Между супругами вполне может быть разница в четверть века. Нередко о свадьбе договариваются, когда девочке исполняется четырнадцать лет (это — минимальный возраст для супружества, установленный законом). Но ее могут уже заранее послать жить в дом будущего мужа.
Разумеется, в подобном случае (как и во всех вариантах договорных браков) женщины связывают свою жизнь с нелюбимыми мужчинами.
Что же происходит потом? Римский закон и мораль диктуют женщине очень четкие правила поведения: абсолютную верность супругу и публичную сдержанность. Подобно той, что проявляет девушка, следующая по дороге за своим хозяином-мужем. Теперь он вошел в ворота, ведущие в их небольшие апартаменты на втором этаже невзрачного здания. Она проходит за ним и оказывается в своей «тюрьме».
Аренда транспортного средства (city car) в Древнем Риме
На рассвете некая девушка и ее громадный слуга спешат по главной улице города. Прохожих не видно. На середине улицы лишь две собаки ссорятся из-за кости, которую выбросили сегодня ночью при уборке харчевни. Девушка покрывает голову длинным полотнищем паллы, защищаясь от холода. Однако ее спутник, огромный раб, словно не чувствует холода. На нем — туника, сквозь ткань которой проступают мышцы мощной груди. Это — германец с предупредительным взглядом и преждевременно поседевшими волосами.
Он без видимых усилий несет два огромных баула, наполненные всем необходимым для путешествия. Так и есть. Девушка планирует совершить небольшую поездку и взяла с собой в спутники слугу.
А кстати, что берут с собой древние римляне, отправляясь в дорогу? Этим вопросом некогда задался Лайонел Кэссон, автор фундаментального труда на данную тему.
Больше всего места занимает кухонная утварь, ибо в пути придется готовить пищу самостоятельно. Также берут туалетные принадлежности, одеяло, полотенце, кое-какое белье и одежду на смену, удобные сандалии и тяжелые башмаки от дождя и снега и, естественно, шляпу, предохраняющую от осадков или солнца, в зависимости от погоды.
Кроме того, надо предусмотреть подходящую одежду для тех мест, которые предстоит пересечь: легкую накидку (лацерну) для погожих дней, длинный шерстяной плащ с капюшоном (биррус — аналог арабского бурнуса), пенулу — римское пончо от дождя и т. д.
Не стоит забывать и подарки для человека, который готов принять нас или которого мы намерены навестить. И еще несколько вещей. На самом деле, за исключением случаев поездки в колеснице, с собой берется немногое.
Если вы знакомы с кем-то, проделавшим пешком неблизкий путь до Сантьяго-де-Компостела, он наверняка расскажет вам, что быстрее всего усваиваются две походные истины: во-первых, брать с собой минимум необходимого (то есть самую малость вещей, желательно легких, потому что все равно придется регулярно стирать) в невесомом рюкзачке. И во-вторых, после первых двух или трех дней настоящих страданий входишь в ритм равномерного шага, позволяющего преодолевать десятки километров в день. Так вот римляне в определенном смысле ежедневно совершают паломничество в Сантьяго-де-Компостела: они привыкли много ходить. Гораздо больше нас с вами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
А деньги? Где их прячут путешественники? В привычных мошнах, подвязанных к поясу, или в небольших мешочках из тончайшей кожи, закрепленных на веревке на шее под туникой. Так делают и в наши дни: достаточно присмотреться к ассортименту магазинов duty-free в аэропортах — россыпь искусно изготовленных легчайших сумочек и кошельков.
Вместе с деньгами кладутся ценности.
Женщинам, разумеется, не советуется привлекать внимание к надетым драгоценностям: кольца, серьги, браслеты и ожерелья необходимо спрятать. Кое-кто кладет их в обшивку своего лифчика-строфия, а кто-то зашивает в невидимые складки одежды. Именно так поступила девушка, заполучившая наш сестерций.
Но этого недостаточно. Надо собрать и другой багаж. Психологический. Римляне истово верят в вещие сны. Они содержат вести, которые нужно учитывать, невзирая на их краткость. Своего рода эсэмэски от богов.
Как и в неаполитанской каббалистике,[54] здесь каждый сон имеет точное толкование и являет собой настоящий светофор для отъезжающих. Приведем несколько примеров.
Зеленый свет — тем, кому снится безоблачное звездное небо либо боги — Афродита или Меркурий, покровители путешественников.
Осел и мул — тоже добрые знаки. Они говорят, что в дороге нечего опасаться, но она будет… медленной.
Желтый свет светофора — для тех, кто увидит во сне газель. Нужно обратить внимание на свое самочувствие. Если парнокопытное активно — странствие пройдет хорошо, а если хромает или ложится — это недоброе предзнаменование.
Красный свет — тому, кому приснятся кабан (сильные бури), сова (грозы и бандиты на дороге) или куропатка (опасность оказаться жертвой мошенничества или подвергнуться нападению разбойников). Дионис и Диоскуры, посетившие вас во сне, также несут дурные вести.
Наконец, доброе предсказание — встретить во сне статую божества, которая как будто шевелится: можно смело отправляться в путь, благосклонность богов — на вашей стороне.
У нас будет возможность вернуться к этим вещим знакам, когда настанет час взойти на парусник в Остии и пересечь Средиземное море. Тогда же нам откроются и другие суеверия, связанные с путешествиями.
На соседних улицах наша пара часто замечает небольшие группки, направляющиеся к окраинам города. Это слуги со свертками, узлами и баулами. Они сопровождают хозяев, собравшихся в путь. С тех пор как в городе запрещено разъезжать на повозках после восхода солнца, большинство нагружает вещами своих рабов или наемных рабов-грузчиков, чтобы те отнесли все до ждущих у ворот города колесниц. Иногда случается переносить и самих хозяев. Вот довольно тучная дама разлеглась в носилках, которые с трудом тащат четверо рабов. К счастью, идти им недалеко.
Добравшись до городских ворот, девушка и раб направляются к нескольким, уже открытым, конюшням. Останавливаются, чтобы ознакомиться с ценами, которые выставлены на табличках. Затем заходят внутрь. Эти конюшни представляют собой древний аналог бюро автопроката AVIS или HERTZ. Только здесь в аренду берут… колесницы! Увидев входящих, раб-грек незамедлительно показывает им варианты транспортных средств, имеющихся в наличии.
Вот — небольшая бирота, то есть двуколка, рассчитанная максимум на двух ездоков. Рядом — эссеум, повозка побольше и поэлегантнее. Мы можем сравнить их с легкой бричкой и с роскошным тарантасом. Грек перечисляет имена знатных горожан, чей выбор некогда пал на эти колесницы (поди узнай, так ли это)…