что пришлось прерваться и идти встречать гостя. Таких людей лучше не заставлять ждать. Стоило только открыть дверь, и перед хозяином дома предстал человек, всё с такой же мягкой улыбку и полуприкрытыми уставшими глазами, как и всегда.
— Доброе утро, ваше преосвященство. Что привело в мой дом верховного понтифика, да ещё и в столь ранний час?
— Здравствуй, сын мой. Пусть путь твой будет лёгок и верен. Я рад видеть, что мой любимейший из паладинов проводит свободное время за тренировками, не прекращая совершенствоваться.
Со смущением оглядев свои потные одежды, он провёл понтифика в дом, и отправился переодеваться. Раз тот приехал на карете, значит, спешил, но всё же не начал говорить о задании сразу. Да ещё это показное дружелюбие. Похоже, будет что-то крайне опасное. Стоило только снова предстать перед местным главой церкви, как тот произнёс:
— Ты прав насчёт сложности предстоящего дела. Но ведь таков наш путь, верно?
Это тоже было вполне привычно. Хотя, далеко не сразу паладин смог принять, что этот человек слишком хорошо понимает окружающих и, буквально, предсказывает ход их мыслей.
— Не надо морщиться, сын мой. Я знаю, что моя манера общения не слишком нравится людям. У нас действительно есть для тебя очень сложное и важное задание, так что не время думать о сдержанности. Однако, даже тут нужно быть аккуратнее, лучше чтобы эта информация не достигла чужих ушей.
— Вы думаете, что кто-то может подслушивать разговоры в доме одного из лучших паладинов?
Понтифик лишь вздохнул и положил на стол небольшой амулет. Уже через мгновение их обоих окружила светлая плёнка, словно отделив от окружающего мира.
— Не стоит недооценивать проклятых, сын мой. Мы много столетий с ними боремся, а победа по-прежнему очень далека.
Глаза главы церкви стали внимательнее всматриваться в паладина, словно выворачивая того на изнанку и перебирая каждый кусочек.
— Эх. Мне жаль, что твоя уверенность затуманивается сомнениями. И не нужно отрицать этого, сын мой. Ты же знаешь, я вижу очень многое. Но, возможно, сейчас именно это поможет тебе выполнить задание. Возможно, это и есть твой путь, и всё идёт именно так, как должно. Я скажу тебе то, что знают лишь несколько человек во всей церкви. Мы смогли найти одно из оружий. Тот самый меч.
Вот теперь его действительно пробрало. Это не просто какая-то железка, и даже не то оружие, с которым ходил пророк. Именно Указавший путь рассказал своей пастве, про семь великий артефактов, имеющих форму оружия, и отданных миру смертных самим творцом. Именно эти оружия и должны принести освобождения от проклятий, именно они во многом и являются объектом молитв каждого истинно верующего. Для многих паладинов, меч, является именно тем символом, которому они молимся каждый день. И теперь его смогли найти… Но ведь только чистейший и телом, и душой может стать истинным владельцем такой ценности. Только так, можно высвободить всю мощь, а паладин был полон сомнений, да и гость уже указал на это.
— Я вижу ты не можешь понять, сын мой. Не бойся, я не возложу на тебя ответственность по очищению мира. Однако, мы должны найти это оружие и сохранить его у себя, до тех пор, пока истинный носитель не появится. Нельзя рисковать. Ведь если нам удалось обнаружить меч, то и проклятые могут его найти. Мы всегда знали, что угроза от Империи Хар велика, но они высвободили истинную суть проклятия и впустили нечто ужасное в наш мир. Жаль, что только такой ценой мы и смогли найти меч, но таков путь и не нам на него жаловаться.
— Что именно я должен сделать?
— Сосредоточенность и готовность действовать. Мне всегда это в тебе нравилось. Тебе придётся отправиться на северо-восток. Через чужие страны, ещё не принявшие нашу веру. Через разрушающуюся Империю. Прямо в жуткое место, именуемое хребтами безумия. Именно там ты найдёшь одну из самых главных ценностей нашего мира. Найдёшь и принесёшь его нам. Многие из верных служителей церкви не смогли бы проделать этот путь. Кому-то не хватит сил, кому-то сдержанности. Но в тебя я верю. Мы все будем в тебя верить. Однако, это всё равно будет длинная и сложная дорога. Придётся столкнуться с несправедливостью и много чем ещё. Тебе придётся сдерживать себя, даже если проклятый будет стоять напротив. Твоя миссия важнее всего и нельзя позволить врагу раскрыть ни то, кто ты на самом деле, ни то, куда и зачем ты направляешься. Я не прошу тебя бросать нуждающихся в беде. Ведь если бы ты мог так поступать, то не был бы паладином. Но будь настолько осторожен и сдержан, насколько это возможно. Ты будешь далеко от братьев и сестёр по вере, так что наши молитвы мало чем тебе помогут, но я всё же дам несколько амулетов. Используй их только в крайнем случае. Будь сильным, сын мой. Возможно, на твоих плечах лежит судьба всего нашего мира.
***
И вот, спустя всего пару дней, паладин уже приближался к границе. Несколько амулетов были спрятаны в одежде и ждали своего часа. Верные мечи всё так же оттягивали пояс приятной тяжестью, ведь он просто не смог бы отправиться на такое опасное задание без них. А вот практически всю броню пришлось оставить дома, уж слишком приметны доспехи паладина. Новая кожаная защита казалась какой-то хлипкой и неудобной. Ему ещё долго придётся привыкать к этим ощущениям. Как и к новому имени. Но он уверенно продолжал свой путь и размышлял:
"Даже не знаю, с чего так волнуюсь. Нужно же просто найти меч и принести туда, где ему самое место — в руки истинной церкви. Может дело в том, что я впервые покидаю границы привычного и понятного мне мира? Да, церкви Указавшего путь подчиняются три государства, и все они немного отличаются друг от друга. Мне приходится бывать в каждом из них, выполняя задания, так что я не сидел взаперти. Однако, сейчас предстоит отправиться намного дальше…
Понтифик уверен, что моих сомнений хватит, чтобы сдерживаться. Но уверен ли в этом я сам? Смогу ли скрыть ненависть в глазах, когда передо мной будет проклятый? Нет, теперь даже в мыслях не стоит их так называть. Маги… какое неприятное слово, на самом деле. Смогу ли я сдержаться когда передо мной будет маг? Теперь я изображаю простого наёмника, и обладатели дара скорее должны вызывать не ненависть и желание убить, а страх и чувство опасности. Тяжело будет даже привыкнуть к таким мыслям, а ведь надо ещё и правдоподобно