Влетаю в класс, все удивлённо глазеют. В голове сонный туман, как зомбак сижу на занятиях, не улавливая ни грамма знаний. Зависаю на мыслях о нём, до сих пор на теле ярко чувствую следы смелых касаний мужских рук. Перед глазами всё ещё его улыбка, громкое дыхание… Тряхнув головой сбрасываю очередное наваждение. Параллельно что-то пугающее грызло изнутри, сильнее и сильнее.
К концу учебного дня тревога в душе разрослась до немыслимых размеров, превращаясь в страх. Телефон проверяю через каждые пять минут, от Димы за весь день ни словечка. О том чтобы самой позвонить и речи быть не может. В груди тихо поскуливают обнажённые чувства. Маринка тараторит о гулянках, а я жду, совершенно её не слушая. После уроков его тоже нет. Что-то нехорошее, что копилось весь день, взрывается внутри. Тело пробирает мелкий озноб, руки не слушаются, роняя и не попадая. Слез нет, только страшное творится во мне, переворачивая и скручивая внутренности. В голове стучит навязчивая мысль, слишком быстро и конец. Я глупая… Слишком быстро и это конец. Помню каждое слово, сказанное Димой ночью. Каждую мелочь, каждое обжигающее касание и не хочу даже про себя признавать простой истины.
Со школы иду ни живая ни мёртвая, пытаясь удержать осознание того, что со мной произошло. Последние минутки неверия растворялись с каждым шагом. Как не старалась не получалось оттянуть момент признания истины. Нестеров меня использовал и бросил. Я не верю, он не мог… Он так со мной не мог. Но телефон молчит, доказывая обратное. Утренние подозрения укрепились, ничего не обещал, ничего не предлагал и целый день игнорирует. Я совершила чудовищную ошибку… Внутри всё дрожит, сотрясая тело и снаружи. Чувствую, беда уже случилась… Всё ещё сопротивляюсь и не поддаюсь панике. Несу неподъёмно тяжёлый ком домой, в родные стены.
Папа встречает на пороге и я получаю по полной. Слушаю молча, опустив глаза в пол, не плачу и даже не боюсь. У меня такое внутри творится, что плакать не могу. И папин грозный голос не пугает, самое страшное уже случилось. Из всего, услышала только то, что заперта дома до конца учебного года. Школа дом, дом школа, повторила, как заклинание. А мне кажется уже всё равно. Почему он не звонит? Жалобно спрашиваю саму себя, пытаясь ухватить тающую на глазах надежду, а она беспощадно исчезает с каждой убегающей секундой. Не сразу понимаю, когда папа закончил лекцию, он подозрительно позвал поинтересовавшись, а слышу ли его вообще. Конечно не слышу, но утвердительно киваю уходя в комнату.
Есть не могу. Спать не хочу. Горю в агонии, мечусь по комнате дрожа, как больная. Я совершила ошибку! И зачем я… Поздно жалеть и задавать вопросы, сделанного не воротишь. Время летит очень быстро. Вот уже ночь опустилась укрывая город тьмой, делая мучения острее и больнее. Сердце беспрерывно бьётся и сжимается. Он позвонит, он должен позвонить. Вру сама себе. Его слова такие противоречивые. И нравишься, и не я должен это сделать, развития со мной отношений не видит, раз так говорит… И уже ночью ко мне приходит мама, тоже не спит. Обнимает крепко-крепко, а я всё равно не плачу. Даже родные руки, которые всегда спасали от всего на свете, в этот раз не помогают. Дрожу, но не плачу, стискивая до хруста челюсти. Я ещё не до конца не верю… Я ЕЩЕ ВЕРЮ… Вымолвить не могу и слова, ни одного, просто не могу.
Прошли сутки агонии, до сих пор не плачу, но отчётливо понимаю, меня кинули использовав, как дуру, малолетнюю, тупую дуру. И всё бы ничего, переживу, не я первая, не я последняя, но есть но! Не могу перестать думать о нём, я не могу выкинуть Димку из головы. Чувствую, тиски железные внутри давят и давят, сжимая душу в маленький уродливый комочек и я боюсь взорваться истерикой. Прокручиваю без остановки все его слова, то вечер в кафе. Каждую нежность, взгляд, жест, ему же не всё равно… Да нет, милая глупая Алиса, ему всё равно. Сутки молчания говорят сами за себя. Получил, что хотел и исчез… Пора смириться и у меня нет выбора, приходится принимать истину, от которой тело пробирает ознобом.
Погода радует теплом, с каждым днём плюс температуры растёт. Одиноко сижу на спортивной площадке, щурясь от солнышка. Сегодня я в форме, хочешь не хочешь, а нормативы сдавать приходится, оценка нужна. Хоть тройка, единственная и неповторимая. Не могу заставить себя исправить её на четыре, портит аттестат, средний бал. Но я не потяну больше, чем на тройку, даже если буду ходить на каждое занятие. Рядом кто-то садится, мне не интересно, кого ждала уже больше не окажется так близко. Одергиваю себя: Алиса хватит! Класс разбили на две команды, что сейчас заставит их делать изверг физкультурник без разницы, главное меня не трогает. Спасибо хоть за это Диме Нестерову. Ощущения, что держу внутри, пугают, чувствую в любой момент могу снова взорваться безумной лихорадкой. И очень боюсь того, что будет, когда это произойдет.
Осторожное касание моих пальцев прошибает словно током, дергаюсь отдернув руку. Испуганно смотрю на того кто сидит рядом. Антон! Из под пушистых ресниц, необычные глаза, наблюдают за мной. Замечаю насколько он близко.
— О чём задумалась?
Вместо ответа отворачиваюсь. Да пошёл ты! Раньше надо было думать. Чуть отодвигаюсь от него, возвращая личное пространство.
— Алис, где твоя улыбка? — смотрит серьёзно в глаза.
Взгляда не отвожу и уже не краснею. И что вообще прицепились своей дурацкой улыбкой. Будто я всю жизнь ходила и улыбалась, словно дура отсталая.
— Украли, — бросаю грубо, продолжая пялиться ему в глаза.
Смотрю и поражаюсь, раньше, да вот совсем недавно, я бы покраснела побелела перед ним, а сейчас просто смотрю на него и ничего не происходит, лёгкое волнение с щепоткой любопытства.
— Почему на физ-ру не ходишь?
Мне кажется или он пытается завязать со мной разговор. По голове случайно мячом не ударили?
— Вполне очевидно почему.
— Тебе идёт спортивка, — окинув ноги взглядом, еле заметно улыбнулся.
На мне бирюзовая трикотажная двойка из шорт и футболки, совсем не по погоде, в дополнение белые, легкие кроссовки. На улице прохладно и все открытые участки покрылись гусиной кожей. Прелестное зрелище.
— Назаров! Тебе особое приглашение? — окрикивает физрук.
— Я устал, — кричит в ответ Антон.
Брови учителя взлетают на лоб, потом быстрый взгляд на меня и поджав губы отворачивается, отдавая указания классу. Команды начинают играть в футбол. Вот