и местные авторитеты начали войну с органами за то, кто первый со мной разберётся, крыса села на дно. Вытурить её не смогли.
Мои люди нашли информатора. Мертвым. Обнаружили того, кто передавал инфу дальше. Мы смогли раскрутить весь клубок, но не нашли одного. Крысы.
Время не позволяло оставаться в стране. Меня обложили со всех сторон. Каждый, кто рядом, оказался под ударом.
А ещё я тогда пил. Пил и работал. Безбожно.
Оглядываюсь назад, вспоминаю события шестилетней давности и понимаю одно, хорошо, что на тот момент я со Светой расстался.
Стоит представить её беременную, стоящую между молотом и наковальней, как эмоции захватывают контроль.
Нет! Будь она рядом, я бы сломался. Допустил ошибку и нас бы уничтожили. Света слишком много значит для меня. Сейчас осознаю, как никогда, что Зайцева единственная любовь всей моей жизни.
Но шесть лет назад думать о ней не хотел. Мне было больно. Уязвлённое эго не позволяло досконально разобраться в произошедшем. За собственную слабость я заплатил крайне высокую цену.
При помощи Рафа удалось бежать из страны. В самый последний момент. Один бы я не справился.
У друга остались связи, нужные для нелегального пересечения границы. Воспользовались ими. О том, как выезжали, лучше не спрашивать.
Киру пришлось брать с собой. Оставить её на родине не позволила совесть. Пожалел девку на свою голову. Думал, что она беременна от меня. Оказалось, напрасно. Можно было смело пускать в расход.
— Мы взрослые люди, — пытаюсь до Зайцевой достучаться. — Проблему нужно решать, а не сбегать от неё.
Светка выглядит словно разъярённая кошка. Она всегда была крайне эмоциональной. Меня не было шесть лет, теперь появился. Лезу в её жизнь, прохода не даю. Она вправе меня возненавидеть. Я прекрасно понимаю её.
Именно поэтому старался действовать максимально тактично. Не гнуть свою линию. Не напирать.
Зря.
Добрым и мягким я ей нафиг не нужен. Пора становиться собой.
— Илларионов, да ты издеваешься надо мной?! — гневно сверкает глазами.
— Поверь, если бы я начал над тобой издеваться, — произношу низким голосом. — Ты это точно заметила бы, — не отрываю от Зайцевой строгий взгляд. — Могу начать. Хочешь? — подминаю её своей властью.
Светка теряется. Замолкает. Хлопает пышными ресницами и пытается подобрать правильные слова.
Правильно, милая, не распыляйся. Прикуси язычок. Давно пора.
— Илларионов, ну и гад же ты, — цедит сквозь зубы. Во взгляде ненависть. Напоминаю себе, что от неё до любви один шаг. Значит, я двигаюсь в правильном направлении.
— Что ещё хочешь сказать? — намеренно нарываюсь. Пусть уж выльет разом накопленные за шесть лет обиду и боль, докатиться до истерики. Затем успокоится. И лишь после этого мы сможем спокойно обо всём поговорить.
Моя зая импульсивная, эмоциональная, взрывная. Именно такой я её и полюбил. Именно такая и нужна мне.
— Ничего, — недовольно бурчит. — Ты всё равно сделаешь так, как считаешь нужным.
Улыбаюсь. А ведь помнит.
— Правильно, — киваю удовлетворённо. Зайцева смотрит волком. — Пойдём, — беру её за руку. — Нам нужно поговорить. Нормально! — специально делаю акцент на этом слове. Света пыхтит. — Ведь именно для этого мы сегодня встретились. Ведь так, дорогая? — не отвожу от нее внимательный взгляд. Любимая закипает.
— Хорошо, — произносит сквозь стиснутые зубы. — Разговор, так разговор, — соглашается. Я доволен. — Но поверь, — недобро щурит глаза. — Он тебе не понравится!
На ее выпады реагирую совершенно спокойно. Я был бы весьма удивлен их отсутствию.
Света вправе выдвигать мне претензии. Она одна растила наших детей. Мне сложно представить всё, через что пришлось пройти моей любимой женщине одной. Но теперь я рядом. Я здесь. И ни Свету, ни детвору я просто так не оставлю.
Я виноват. Своей вины не отрицаю. Напротив, её признаю! Но хватит ли этого и всего лишь моего слова, что не мог вернуться к ней раньше? Не потребует ли доказательства? Они у меня есть. Только предоставлять кому бы то ни было, ценную информацию я не имею ни малейшего права.
Заходим в небольшое кафе. Оно испокон веков находится на территории старинной усадьбы. Внутри тихо. Спокойно. Посетителей нет. Отлично! Самое то для разговора по душам.
С порога требую, чтобы вызвали администратора. К нам тут же подходит женщина за сорок в строгом костюме. Объясняю ей своё пожелание, прикрепляю к нему весомый аргумент в виде пары десятков банкнот крупного значения. Под удивленным взглядом Светы, кафе закрывается на спец. обслуживание.
— Ты зачем снял зал? — смотрит на меня. Глаза полны шока.
— Нам нужно поговорить, — говорю строго, но совершенно спокойно. — Теперь нас никто не побеспокоит.
Мы не успеваем договорить, как к нам подходит молодой парень. Официант.
— Прошу, следуйте за мной, — галантно обращается к нам. Ведёт к уединенным кабинкам.
Мы направляемся за ним. Молча. Каждый думает о своем. И Света, и я пытаемся подготовиться к сложному разговору.
Отпускаю официанта, бросаю на стол меню. Оно нам понадобится, но всё-таки позже.
— Присаживайся, — рядом с накрытым на две персоны столом отодвигаю стул. Света садится.
— Благодарю, — отвечает с лёгкой улыбкой. Кивает. Ловлю себя на мысли, что дико хочу её поцеловать.
Глава 31. Света
Наш разговор затянулся до самой ночи. Матвей рассказал как провёл последние шесть лет. Как скрывался. Как пытался доказать свою невиновность. Как сожалел о разрыве отношений со мной.
Моя сестра настолько профессионально обвела его вокруг пальца, что Илларионов даже ничего не смог сделать. Он ушёл с головой в работу, злоупотреблял крепкими напитками и не думал ни о чём другом.
Очнулся же мужчина уже будучи глубоко женатым. Толку сожалеть о собственной глупости нет, поэтому он решил всё исправить. Правда, исправление затянулось на шесть лет.