Так сказать ли Герберту, что она будет в числе гостей? Или просто заявиться нежданно-негаданно под руку с Ронни и дать пищу досужим сплетникам? Но если Герберт узнает, что она пойдет с кем-то еще, он может назло ей подыскать себе другую спутницу!
Бетани разрывалась надвое. Ей отчаянно не хотелось лгать. Пожалуй, лучше всего сказать правду…
— Уверен, что Берил и Эвана очень огорчит твой отказ… Ну да не судьба, видно, — ворвался в ее мысли холодный голос Герберта. — До свидания, Бетани.
— До свидания, — эхом повторила она, вешая трубку.
Но, по крайней мере, свадьба отвлекла Бетани от горестных мыслей. Будущее уже не казалось ей таким безотрадным. Ей отчаянно хотелось выглядеть так, чтобы затмить всех приглашенных дам. И если для этого понадобится потратить все ее многолетние сбережения — что ж, туда им и дорога! И хватит с нее экстравагантности. Строгий классический стиль — вот что ей нужно! Чтобы у Герберта челюсть от удивления отвисла…
Сразу после работы Бетани направилась в один из эксклюзивных магазинов в центре города. Тамошние консультанты охотно взялись просветить покупательницу в том, что касалось цвета и стиля. По иронии судьбы первая истина, которую познала Бетани, заключалась в том, что ей не следует носить желтое ни под каким видом! Зато когда она торжественно выплыла из примерочной, даже ко всему привычная продавщица изумленно воскликнула:
— Ух ты! Чудесно!
Бетани оглядела себя в зеркале, постепенно привыкая к новому имиджу. А ведь эту модель она даже мерить не хотела. Вот и урок: можно дожить до двадцатипятилетнего возраста, так и не узнав, что тебе к лицу!
Платье было из тех, что на вешалке ничьих взоров не привлекает. Длинное, до полу, простого покроя, из серебристо-серой ткани. И, только надев его, Бетани поняла, насколько выгодно платье подчеркивает все достоинства ее фигуры.
К платью прилагались прозрачная шаль и причудливая шляпка, пронзенная черной стрелой. В общем и целом наряд изумительно подходил для той, кому предстояло сопровождать известного киноактера на великосветскую свадьбу.
Венчание должно было состояться в городской церкви, а торжественный обед — в особняке родителей Берил. За час до назначенного времени у дома Бетани притормозил огромный лимузин с затененными окнами.
— Он приехал! Он здесь! — возбужденно воскликнула Джилл, покидая неизменный сторожевой пост у занавески. — О Господи, он выходит! Бетани, скорее — он уже поднимается по ступенькам!
— Так открой ему дверь.
— Не могу! Я себя не помню от смущения! Я просто растаю, превращусь в лужицу у его ног!
— Джилл, если я могу с ним нормально общаться, так тебе это тоже под силу, уверяю!
— Ты — это совсем другое дело! — возразила девушка с видом крайне умудренным. — Ты любишь другого, так что, разумеется, Ронни Коннолли оставляет тебя равнодушной. А это, в свою очередь, безмерно интригует его. — Джилл вздохнула. — Сложная штука жизнь!
— Ступай открой дверь! — прикрикнула Бетани, поправляя непослушный локон и размышляя о словах подруги. О том, что она, дескать, любит Герберта.
Можно яростно отрицать это перед самой собой — и небо свидетель, она сколько раз уже пыталась! Можно внушать себе, что познакомились они с Гербертом совсем недавно, так что чувство это — обыкновенное физическое влечение, не более. Или глупая влюбленность, если угодно. Но, вопреки всему, в глубине души Бетани знала: это — настоящее, это — любовь.
Ради торжественного случая Ронни надел белый смокинг.
— Нравится? — томно осведомился он.
— Умереть, не встать! — мечтательно зажмурилась Джилл.
— Выглядит и впрямь замечательно, — сказала Бетани, с трудом сдерживая улыбку.
Вместе, рука об руку, вступили они в церковь, в этот оазис красоты, тишины и мира среди шумных улиц и площадей. И тотчас же под высокими сводами послышался возбужденный гул голосов.
— Кто это? Кто это с Ронни Коннолли?
А в следующий миг у Бетани остановилось сердце, потому что прибыли жених и шафер и поспешно прошли к алтарю. И конечно же шафером был не кто иной, как Герберт!
Едва переступив порог церкви, Герберт каким-то шестым чувством ощутил присутствие Бетани. Он тотчас же отыскал молодую женщину взглядом — и на мгновение словно прирос к месту.
Без преувеличения можно было сказать, что Бетани Браун затмевает красотой всех собравшихся в церкви дам, да и наряд ее был верхом элегантности.
Заметив рядом с Бетани эффектную фигуру Ронни, Герберт тотчас же преисполнился самой черной зависти. Вот, значит, почему бывшая секретарша не отвечала на его звонки? Никак, уловила в свои сети киношного красавчика? Герберт с трудом подавил желание надавать лучшему другу по шее прямо здесь и сейчас, и удержался он только из уважения к брату.
А Бетани сплетала и расплетала дрожащие пальцы, мечтая, чтобы поскорее прибыла невеста и церемония пошла бы своим чередом. Что за мука — сидеть и гадать, кого из этих блестящих красавиц Герберт привел в качестве своей дамы!
Может быть, вон ту соблазнительную брюнеточку во втором ряду, которая отродясь не слышала, что в церковь принято одеваться поскромнее? Или вон ту платиновую блондинку в соломенной шляпке — такую длинноногую, что не кем иным, кроме как фотомоделью, она и быть не могла!
Но когда появилась Берил, прелестная, точно ангел, в роскошном свадебном наряде, и произнесла первые слова супружеских обетов, у Бетани слезы навернулись на глаза. На протяжении всей службы молодая женщина тихонько всхлипывала в платочек, который предусмотрительная Джилл в последний момент затолкала ей в сумочку.
Наконец под сводами зазвучали торжественные аккорды свадебного марша и свадебная процессия неспешно прошествовала по проходу между рядами. Бетани неотрывно смотрела на алтарь, твердо вознамерившись не встречаться взглядом с Гербертом. Кто знает, что она прочтет в сапфирово-синих глубинах его глаз, а рисковать ей не хотелось. Да, свадьбы располагают к проявлению эмоций. Но одно дело, если по щеке чинно скатится слезинка-другая, и совсем другое — разрыдаться в голос на виду у всех присутствующих!
Приблизившись, Герберт мысленно приказал молодой женщине обернуться, однако та, поджав губы, сосредоточенно уставилась перед собою. Но вот Ронни прошептал что-то ей на ухо, Бетани ответила, и лицо ее озарилось мягкой приветливой улыбкой. Герберт едва не задохнулся от гнева. С каких это пор Ронни состоит в кавалерах при Бетани? Неужто ему своих женщин мало, так еще и на чужую собственность покушается?
У церкви гости, разбившись на группы и пары, позировали перед объективами фотоаппаратов. К Ронни тотчас же слетелись поклонницы, точно мухи на мед, и, воспользовавшись суматохой, Бетани через плечо оглянулась на Герберта.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});