– Берите вашу лошадь, и идем.
– Куда? – Дэниела с сомнением взглянула на него.
– У меня здесь недалеко привязан мой вороной.
– О, ваш знаменитый конь! – воскликнула Дэниела, мгновенно забывая все свои подозрения. Она натянула шляпу и взялась за поводья своего коня.
– Как зовут вашу лошадь?
– Черный Джек. Я назвала его в вашу честь.
– Вот как? – Ответ Дэниелы его, кажется, развеселил. – Я, по-видимому, должен чувствовать себя польщенным?
Дэниела смутилась, не зная, что ответить. Но они уже подошли к привязанному в глубине леса вороному. Конь насторожил уши и тихо заржал.
– Тихо, тихо, дружище, – разбойник успокаивающе похлопал его по шее. Великолепный конь тут же замер и ткнулся носом в плечо хозяину.
Такое доверие коня к своему хозяину несколько успокоило Дэниелу, у которой личность этого человека продолжала вызывать сомнение. Ее очень смущало его предложение пойти с ним. В ней боролись любопытство и подозрительность.
И все же любопытство победило. Как, впрочем, случалось почти всегда с Дэниелой. Ведь он был ее героем, и ей очень, ну просто нестерпимо хотелось увидеть его лицо без маски.
«Будет ли оно таким же красивым, как лицо лорда Моргана?» – подумала Дэниела и тут же почувствовала раскаяние. Неужели даже в такую минуту она не может не думать об этом повесе, который, она была уверена в этом, и в подметки не годился Благородному Джеку?
Он помог ей сесть на лошадь, и они выехали из густых зарослей на более светлое место. Разбойник направился по едва заметной тропке, которая привела их к небольшому домику в лесу. Дэниела узнала его – здесь часто останавливались на ночлег лесники. Вот и сейчас там кто-то был – в домике горел свет.
– Подождите! Там кто-то есть! – тихо сказала Дэниела, показывая на огонек.
– Нет, это я оставил свечу.
Когда они спешились и подошли к дому, Дэниела заметила:
– Просто удивительно, как вы так хорошо успели узнать здешние места.
– В этом один из залогов моего успеха, – пожал плечами разбойник. – Если хочешь, чтобы тебя не поймали, нужно знать все укромные уголки, все звериные тропы, чтобы успеть скрыться.
Когда они вошли, Дэниелу поразила чистота. Конечно, обстановка в хижине была убогая – грубо сколоченный стол, трехногий табурет да кровать у окна. Но чувствовалось, что кто-то здесь недавно похозяйничал.
Благородный Джек отстегнул плащ, скинул шляпу и перчатки и подошел к девушке. Заботливым жестом он снял с нее шляпу и сдернул с головы черный платок, под которым она скрывала свои чудесные волосы, а затем развязал тесемки, удерживающие на лице маску. Дэниела стояла, не шелохнувшись, пытаясь разобраться в своих собственных желаниях и чувствах, которые находились в совершеннейшем смятении.
Тряхнув головой, чтобы чуть растрепать волосы, долго стянутые платком, она выжидательно взглянула на Благородного Джека. Тот так же безмолвно смотрел на нее. В воздухе повисло напряжение, которое никто из них не спешил смягчить. Наконец разбойник резким движением привлек Дэниелу к себе и прижал к своему сильному, крепкому телу. Ее сердце забилось еще тревожнее, но она не сделала попытки освободиться.
– К сожалению, здесь некуда больше сесть, кроме кровати, – словно извиняясь, произнес тихо разбойник. Он подвел Дэниелу к этому убогому ложу и посадил рядом с собой. – А теперь, миледи, не назовете ли вы свое имя?
– Дэниела Уинслоу, – тихо, но без колебаний ответила девушка.
Разбойник продолжал крепко обнимать ее одной рукой, и Дэниела чувствовала даже сквозь одежду жар его тела. Этот жар все больше передавался и ей.
– Может быть, вы отпустите меня?
– Зачем? Разве вам не нравятся наши... теплые дружеские объятия?
– Чересчур теплые, – тихо прошептала Дэниела, чувствуя, как пылают ее щеки. – Мне кажется, я сейчас растаю.
– О, ну это дело поправимое. – Разбойник отпустил ее на миг и принялся развязывать завязки плаща. – Вам просто надо снять лишнюю одежду. Вот так-то лучше! – Он распахнул плащ и откинул его на кровать. Затем он вновь обнял девушку и притянул к себе. – А теперь, моя дорогая подружка, расскажите-ка мне, в какие дела вы тут меня втянули и какие преступления на меня теперь еще навесят благодаря вам.
– Ох! Я об этом не подумала! – Она судорожно глотнула. – Поверьте, мне очень жаль, честное слово. Я не хотела навлечь на вас беду!
– Теперь поздно сожалеть об этом, – сурово заметил разбойник. – Но в будущем было бы неплохо, если бы вы думали о последствиях до того, как соберетесь совершить очередную глупость.
Его слова больно задели Дэниелу. Благородный Джек был и оставался единственным человеком, чьим мнением она по-настоящему дорожила.
Правда, был еще один человек... Но Дэниела, к сожалению, слишком хорошо знала, какого он о ней мнения...
– Пожалуйста, простите меня, – прошептала она, опустив голову и не увидев поэтому лукавые искорки, вспыхнувшие в его ласковых светло-голубых глазах.
– Что ж, там посмотрим. Но сначала расскажите честно, что вы тут наделали, прикрываясь моим именем? Знаете, не очень-то мне хочется болтаться на виселице за ваши делишки.
– О боже! Нет! – в ужасе воскликнула Дэниела, прижимая руки к пылающим щекам. – Если дело до этого дойдет, клянусь вам, я во всем признаюсь. Вам не придется расплачиваться за то, что сделала я!
– Хотите сами поплясать между небом и землей? – насмешливо спросил разбойник. – Это далеко не так приятно, как танцевать с кавалерами в бальном зале, поверьте мне.
– Не надо так шутить! – Голос Дэниелы дрогнул от страха. Может быть, впервые ужасная возможность наказания предстала перед ней во всей своей жестокой очевидности. – Я говорю серьезно! Я ни за что не позволю, чтобы вас повесили вместо меня.
– Если они меня схватят, то моих собственных приключений с лихвой хватит, чтобы повесить меня десяток раз. – Голос разбойника неожиданно потеплел. – Так что мне не составит труда ответить заодно и за ваши дела. Не торопитесь оказывать мне эту любезность. Виселица – не то место, где приятно встретиться с друзьями. – Он крепко сжал ее руку, и Дэниела почувствовала, как от этого горячего искреннего жеста тают ее последние сомнения. – Вы слышите меня? Обещаете не совершать такой глупости? – уже обеспокоено спросил он.
Понимая, что спорить с ним сейчас бесполезно, Дэниела кивнула:
– Да. Вы очень благородный человек.
– Да не благородство это, а здравый смысл. А вот у вас в голове больше глупых романтических бредней, чем здравого смысла. Да что я говорю, у вас здравого смысла, видно, и вовсе нет. – Разбойник покачал головой. – Ну скажите на милость, зачем вам понадобилось изображать меня? Неужели вы не понимаете, как это опасно? Вы когда-нибудь всерьез задумывались, что с вами будет, если вас поймают под видом Благородного Джека?