Читать интересную книгу Дурная кровь - Гэлбрейт Роберт

– И как – сработало? – спросила Робин, хрустя чипсами.

– Сработало. Наутро после выхода статьи насчет «ловеласа» Даутвейт сам явился в полицейский участок в Уолтэм-Форесте – видимо, испугался, что скоро и Флит-стрит, и Скотленд-Ярд начнут ломиться к нему в дверь. Он рассказал, что в настоящее время сидит без работы и снимает комнату. Дежурный вызвал Лоусона, и тот немедленно примчался, чтобы допросить подозреваемого. Вот здесь полный отчет. – Он подтолкнул к Робин несколько страниц с самого низа стопки. – Все, что Лоусон добавляет от себя, сводится к следующему: «испуганный вид…», «уклончиво…», «нервозность…», «весь в поту», да и алиби было хлипкое. Даутвейт говорит, что вечером одиннадцатого октября он смотрел квартиры.

– То есть одновременно с ее исчезновением он уже подыскивал себе новое жилье?

– Совпадение? Допустим, но при ближайшем рассмотрении оказалось, что он не может назвать ни одного посещенного адреса и ни одного человека, способного его вспомнить. А под конец объясняет, как происходили поиски жилья: он сидел в ближайшем кафе и обводил кружками газетные объявления. Но опять же: в кафе никто не смог его вспомнить. По его словам, в Уолтэм-Форест он перебрался по той причине, что после допроса у Тэлбота одно название Кларкенуэлл вызывало у него депрессивные ассоциации, ведь его выставили главным подозреваемым, да к тому же на работе отношение к нему изменилось после самоубийства любовницы – жены сотрудника.

– Что ж, охотно верю, – сказала Робин.

– Лоусон вызывал его на допрос еще дважды, но вытянуть больше ничего не смог. На третий допрос Даутвейт явился с адвокатом. Тогда Лоусон поумерил свой пыл. В конце-то концов, на Даутвейта у них ничего не было, хотя он выделялся из всех подозреваемых. И даже то, что в кафе его никто не запомнил, легко объяснялось: это очень людное место.

В паб ввалилась развеселая подвыпившая компания, наряженная в хеллоуинские костюмы. Робин перехватила машинальный взгляд Страйка, брошенный на юную блондинку в облегающем костюме Резиновой Медсестры.

– Можно считать, – сказала Робин, – что на этом все?

– Почти, – ответил Страйк, – но у меня есть искушение скрыть от тебя остальное.

– Это почему?

– Потому что неохота подпитывать твою одержимость священными местами.

– Я вовсе не…

– Хорошо, только не забывай, что чокнутых всегда манят исчезновения и убийства.

– Ладно, – согласилась Робин. – Показывай.

Страйк щелчком перевернул последний лист. Это была ксерокопия простейшей анонимной записки, которую составляли вырезанные из журнальных заголовков буквы.

ЕcЛИ ХоТИТЕ УЗНАТЬ, ГДЕ ПОХоРОНЕha МАРГО БАмБоРО, кОПАЙтЕ ЗДеСЬ

✠

– Очередной крест ордена иоаннитов, – сказала Робин.

– Точно. В восемьдесят пятом это поступило в Скотленд-Ярд на имя Лоусона, к тому времени ушедшего в отставку. В конверте больше ничего не было.

Робин со вздохом откинулась на спинку стула.

– Псих какой-нибудь, – сказал Страйк, складывая статьи и протоколы, чтобы свернуть их в трубку как было. – Кто на самом деле знал, где зарыто тело, тот бы начертил какой-никакой план.

Время близилось к шести часам – к тому моменту, когда женщина-врач вышла из своего кабинета и как сквозь землю провалилась. Молочные оконные стекла паба отливали синевой. У стойки бара блондинистая медсестра в латексе хихикала, слушая рассказ парня в костюме Джокера.

– А знаешь что, – начала Робин, глядя на стопку бумаг, сложенную возле пивного стакана, – ведь она опаздывала… к тому же лил дождь.

– Продолжай, – поторопил Страйк, не веря, что она сейчас озвучит его собственные мысли.

– Подруга ждала ее здесь, одна. Марго опаздывала. И наверняка хотела добраться сюда как можно быстрее. Напрашивается самый простой, самый очевидный вывод: кто-то предложил ее подвезти. У тротуара остановился автомобиль…

– …или фургон, – подхватил Страйк; Робин и впрямь пришла к тому же заключению, что и он. – А там кто-то знакомый…

– …или показавшийся безобидным. Старичок…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– …или некто, переодетый женщиной.

– Точно, – сказала Робин и повернула к Страйку печальное лицо. – За рулем сидел либо ее знакомый, либо безобидный с виду незнакомец.

– И кто бы запомнил такую сцену? – спросил Страйк. – Марго шла в обыкновенном плаще, под зонтиком. Рядом тормозит автомобиль. Она наклоняется к окну, потом садится. Ни борьбы. Ни скандала. Машина отъезжает.

– А что было дальше, знает только водитель, – продолжила Робин.

У нее зазвонил мобильный: Пат Шонси.

– В своем репертуаре, – бросил Страйк. – Ей отправляют сообщение, а она трезвонит…

– Ну и что? – резко сказала Робин и ответила на звонок: – Привет, Пат. Извините, что побеспокоила в нерабочее время. Вы получили текст?

– А как же, – проскрипела Пат. – И где только раскопала такую диковину?

– В старых полицейских записях. Вы можете расшифровать?

– Могу, – сказала Пат, – да только смысла там ни на грош.

– Подождите, Пат, я хочу, чтобы Корморан тоже послушал. – Робин включила громкую связь.

– Готовы? – проскрежетала Пат.

– Да, – подтвердила Робин.

Страйк достал ручку, перевернул стопку бумаг и приготовился записывать на обороте.

– Тут говорится: «И это последний из них, запятая, двенадцатый, запятая, и круг замкнется, когда найдут десятого, запятая»… потом какое-то слово неразборчиво, по-моему, это не стандартный Питман… а затем другое слово, звучит как «Ба-фо-мет», точка. И новое предложение: «Перенести в истинную книгу».

– Бафомет, – повторил Страйк.

– Вот-вот, – подтвердила Пат.

– Это имя, – объяснил Страйк. – Бафомет – оккультное божество.

– Ну вот, собственно, и все, – будничным тоном закончила Пат.

Поблагодарив ее, Робин дала отбой.

– «И это последний из них, двенадцатый, и круг замкнется, когда найдут десятого… незнакомое слово… Бафомет. Перенести в истинную книгу», – прочел вслух Страйк.

– Откуда ты знаешь про Бафомета? – удивилась Робин.

– Уиттекер увлекался этой фигней.

– Ох… – выдохнула Робин.

Уиттекер был последним из любовников его матери – Страйк считал, что именно он ввел ей смертельную дозу.

– У него была «Сатанинская библия», – пояснил Страйк. – С головой Бафомета в пента… черт! – спохватился он и стал лихорадочно перебирать ксерокопии в поисках протоколов, испещренных пятиконечными звездами.

Хмуро пробежав их глазами, он обратился к Робин:

– Сдается мне, это не звездочки. Это пентаграммы.

Часть третья

…Зимних кружев пена…Эдмунд Спенсер. Королева фей

15

Рубцы и шрамы давних ран темнели…Эдмунд Спенсер. Королева фей

На второй неделе ноября у Джоан после химиотерапии резко снизился уровень лейкоцитов, и ее положили в больницу. Страйк оставил агентство на Робин, Люси доверила троих сыновей заботам мужа, и брат с сестрой поспешили в Корнуолл.

Отсутствие Страйка совпало с ежемесячным оперативным совещанием следственной бригады, которое Робин – самая младшая по возрасту, самая неопытная из всех следователей агентства и единственная среди них женщина – впервые проводила самостоятельно.

Робин допускала, что это ее мнительность, но ей показалось, что Хатчинс и Моррис, отставные полицейские, чуть больше заводились насчет графика на следующий месяц и стратегии относительно Жука, чем позволяли себе в присутствии Страйка. По убеждению Робин, на референтке Жука, которую щедро кормили и поили за счет агентства, причем безрезультатно, давно следовало поставить крест. Робин распорядилась, чтобы Моррис назначил этой дамочке последнее свидание, закруглился и развеял возможные подозрения, после чего агентство попробует внедрить подсадного в ближний круг друзей-приятелей Жука. Из всех внештатных сотрудников с этим планом согласился только Барклай; он же поддержал Робин в том, что Моррис должен незамедлительно оставить в покое секретаршу Жука. Безусловно, Робин понимала, что в ее пользу говорит их с Барклаем тесное сотрудничество по одному из прошлых дел об убийстве, когда им вдвоем пришлось выкапывать мертвое тело, а такое не проходит бесследно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})