Теперь возвращаемся к мифу.
Миф первый: во время Гражданской войны (1917–1921 годов) в Украине противоборствующими сторонами были: с одной стороны — украинцы, истинные патриоты, отстаивающие независимость Украины, с другой — русские, пытающиеся поработить богатую хлебом страну, превратить её в колонию.
В связи с выше написанным, является ли «выделенное», истиной или мифом? Истинные патриоты украинцы, фанатично отстаивающие независимость Украины они, несомненно, были, бой под Крутами тому подтверждение. Было ли порабощение русскими? Не было. Был нещадный бой двух идеологий, в котором по обеим сторонам баррикад находились часто люди одной национальности и даже одного рода.
Это мы сейчас такие грамотные и можем осуждать тех бойцов армии УНР, которые были распропагандированы комиссарами и перешли на сторону Красной Армии. Мы также можем порицать других украинцев, которые абсолютно искренне насаждали советскую власть. Человек всегда крепок задним умом, умеет грамотно рассуждать после того, когда уже всё случилось. Относиться с нетерпимостью к преступлениям против человечности, против военных преступлений — необходимо, но осуждать заблуждавшихся… К тому же по большому счету точно не известно, кто больше заблуждался. Вполне вероятно, что существовал некий третий путь, более правильный и более бескровный.
Среди русских и украинцев участников Гражданской войны были всякие люди. Был Михаил Муравьев — захватчик Киева, тиран и садист с замашками Наполеона; были хлопцы батьки Махно, вырезавшие то красных, то белых, то петлюровцев, то еще кого-то; были гайдамаки, рубившие направо и налево людей, которые, как им казалось, были не той крови и происхождения. Это было, была Гражданская война, война идеологий, не было войны между народами. Бой внутри разваливающейся империи, на её обломках, но не война между русскими и украинцами. Хотя элементы национально-освободительные, несомненно, были, но национал-патриотам противостояла не национальная русская империя, а коммунистическое государство. Для функционеров этого государства проблема национальности стояла далеко позади проблемы принадлежности к идеологии.
В дополнение к уже сказанному в главе «Влияние Российской империи и СССР» можно привести еще несколько примеров о национальной сущности Октябрьского переворота. Подтверждение того, что коммунистический режим, очень трудно назвать русским, можно найти, просматривая списки людей, которые его олицетворяли, стояли у руля. «Еще более «еврейским» был верховный, с формальной точки зрения, орган власти — Президиум Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов (ВЦИК), избранный 26 октября 1917 года: из шести его большевистских членов четверо были евреи — В. Володарский, Каменев, Свердлов и Ю. М. Стеклов, чья настоящая фамилия — Нахамкис (кроме них в Президиум были избраны еще два большевика — поляк Дзержинский и латыш Стучка; русских там не имелось вообще)». [32]
Почему еще более? Потому что во всесильном тогда ЦК РКП(б) заседали евреи: Г.Е.Зиновьев, Л.Б. Каменев, Я.М. Свердлов, Г.Я.Сокольников, Л.Д. Троцкий, М.С.Урицкий. Примерно треть состава.
И это еще не самое удивительное. «…В 1917–1922 годах в состав ЦК входили и играли в нем первостепенную роль «представители» таких народов или, точнее, стран, которые либо и фактически и юридически отделились после революции от России, превратившись в самостоятельные государства, либо вообще никогда не принадлежали к ней, — «представители» Польши, Латвии, Литвы, Бессарабии (ставшей с 1918-го и до 1940 года частью Румынии), Болгарии, Австрии: Феликс Дзержинский, Карл Радек (австрийский еврей), Христиан Раковски, Ян Рудзутак, Ивар Смилга, Петерис Стучка и т. п.» [32]
Вместе с Джугашвили, Орджоникидзе и Шаумяном «…перечисленные лица — были тогда, по существу, эмигрантами, вершившими власть не в своей стране!» [32]
Так было не только в ЦК и ВЦИК, на более низких уровнях комиссары, члены Реввоенсоветов, имевшие чрезвычайные полномочия назначались из числа натуральных иностранцев: «Бела Кун, Карл Данишевски, Оскар Стигга, Юзеф Уншлихт, Рейнгольд Берзиньш (Берзин)» [32] и другие.
Я не привожу фамилии украинцев, которые участвовали в подобных мероприятиях, их тоже было много, только звучали они более привычно, по-славянски.
В связи с этим мифом необходимо заметить, что февральская революция и достаточно долгий период безвластия на местах, при постоянных декларациях свободы, привел народ всей бывшей Российской империи к иллюзии возможности жить без государственной власти или на крайний случай, создать свое, карманное, небольшое, но независимое государство. Принцип: «Я сам себе голова и мне не нужно никакого большого государства», прочно засел во многие умы.
Именно поэтому война для всех шла сразу на несколько фронтов, каждому хотелось быть атаманом, тем более, что разобраться в тонкостях политических платформ малограмотным людям было сложно.
Центральная Украинская Рада была прототипом Временного Российского правительства. Их власть была декларативной, практических действий по установлению власти на местах не предпринималось. Рада много говорила, издавала Универсалы, но не приступала к реальному проведению в жизнь своих решений. Народ устал от бездеятельности руководства, именно поэтому трехсоттысячная армия УНР погибла без боя. Нею никто не управлял, не было единой политической платформы, понятной для большинства солдат и офицеров. Они не понимали, за что они должны воевать, что защищать. Многие из нас не любят государственную власть, но безвластие во много крат хуже.
Большевики оказались более энергичными, более наглыми, более уверенными в себе. Они в короткое время получили армию последователей своей идеологии, которая собственно и решила дело. Василий Витальевич Шульгин организатор и идеолог Белого движения, крупнейший политический деятель объяснял, почему большевики победили. Кстати, Шульгин, несмотря на то, что во всех источниках пишут, что он русский общественный деятель, приверженец русской монархии происходил из дворян Волынской губернии, родился в Киеве. Все детство и молодость провел в родном городе, окончил Университет Святого Владимира, ныне Киевский Национальный Университет, учился в Киевском политехническом институте, то есть человек для Украины не посторонний.
Он прямо указал причины, почему большевики подмяли под себя всех: «Их (большевиков А.С.) решимость — принимать на свою ответственность, принимать невероятные решения. Их жестокость — проведения однажды решенного».[32] Грубо говоря, они оказались лучшими управленцами, беспринципными и агрессивными.
Вредность этого мифа применимо к сегодняшней ситуации особо сильна потому, что миф о порабощении русскими Украины экстраполируется на всех «русскоязычных» украинцев, тем самым, сея вражду внутри нашего общества.
* * *
Миф второй: украинцев, всегда, во все времена, при всех властях преследовали, уничтожали, гнобили, причем именно потому, что они украинцы, за их национальную принадлежность.
Люди, распространяющие этот миф, начинают прямо из глубокой старины, от Великого княжества литовского и нашествия монголо-татар.
Мне кажется в этом мифе синдром пессимистов, у которых всегда всё плохо, и даже когда хорошо — тоже плохо. На самом деле, я бы разделил преследования и гнет на две половины.
Во-первых, действительно, украинцев всегда, при всех властях угнетали, правда, не всех, в основном простой народ, малозажиточных и бесправных. Доставалось изредка и магнатам, но гораздо реже, хотя истины ради, надо признать, что прецеденты были. Вопрос в другом, как часто это имело национальную окраску? Может, следует обратить внимание на то, что угнетение, как и сопротивление угнетению слишком часто не носило национальный характер?
Для начала приведу цитату Томаса Пейна, крестного отца американской демократии: «Долг патриота — защищать свою страну от её правительства». Озвучивая её, мы просто осознаем, что при любой власти, князей, королей, царей и прочих председателей советов, население, подданные испытывают определенный гнет. Не национальный, а элементарный гнет действующей власти. Ничего тут не поделаешь, работа у них такая. Долг каждого патриота приводить эту нагрузку к более менее нормальным пределам, путем защиты народа от правительства.
Миф произрастает из-за смешения правительственного гнета с гнетом национальным. Раз княжество литовское, правители тоже литовские, значит должны гнобить всех, кроме литовцев. Никто и не разбирается, что князья уже и на литовцев не совсем похожи, потому как в трех поколениях пополняются славянской кровью, и веру принимают нашу, православную и язык используют всё чаще не свой коренной, а наш славянский, руський. Пусть он еще не украинский, а только предшественник его, просто предки наши тогда на таком языке говорили. Не по глупости или из вредности, а просто они еще не знали, что их потомки будут украинцами и что язык этот назовут древне-украинским. Сами они его называли «руським».