Читать интересную книгу Отстойник - Сергей Чичин

— А никто и не обещал, что легко будет, — заступился я за Эла. — Кроме того, где-то я слышал, что женщины всячески одобряют таких необузданных грубых самцов.

— Где это ты слышал такую чушь?

— Под этим предлогом ему бабы обычно отставку дают, — наябедничал Мик. — А он и верит, наивный.

— Имеется в виду, что эта бандитская рожа не способна на грубость?!

— Способна, но только когда ее будят. До такой фамильярности мало кто дослуживается. А те, кому выпадает счастье повидать Мейсона грубящего, сразу начинают одобрять мужчин культурных, тонких и глубоко интеллектуальных.

А вот и обломись, многознатец. Тонких и желательно чувствительных предпочитают в основном девицы теоретической направленности. Женщины же, повидавшие меня в резкой ипостаси, как правило, установкой приоритетов не утруждаются, вкладывая все силы в энергичное улепетывание.

Элу до наших суждений дела решительно не было: он рассматривал решетку с таким напряженным вниманием, словно бы она была шахматной доской, а он — гроссмейстером, насмерть бьющимся за чемпионское звание.

— Открой же ее! — потребовал из-за наших спин Чарли. — Пока эти слизняки не наползли.

Это он про ползунов? Странно, а мне зверушка слизняком не показалась. Разве что морально — не бросилась ведь, даже зубом не цыкнула. А так, шкура у нее даже волосатая. Правда, комплекция какая-то аморфная, вроде непосредственного начальника Чарли, шефа Осмайера, — тот тоже принимает и: форму кресла, в которое наливается. А шефа противным жирным слизняком величает все городское дно.

— Я чувствую какую-то магию, — растерянно объявил Эл. — Но крайне слабую. Она не может служить преградой… да, думаю, даже ползуну. Прочность самой решетки тоже очень сомнительна. Металл этот никого из известных мне чудовищ не остановит… Так зачем она тут? Я не понимаю, а трогать непонятное — опасно.

Прямо мои мысли. Только не в этом случае. Для меня тут кругом непонятное, так что я лучше уж трону эту хлипкую решетку, чем пойду по следам того незадачливого Истребителя через логово гаракха. Чем бы этот гаракх ни был.

— Может, узор имеет значение? — предположил Мик и изобразил в воздухе крутую завитушку вроде тех, в какие завивались прутья решетки.

— Символика? — оживился Эл, но тут же скис. — Боюсь, нет. Мне неизвестна. Да и вообще, по-моему, это произвольные бессистемные украшения…

— Именно это я и имею в виду, Эл. Может, вся калабуда просто для красоты?

— А зачаровано зачем?

— А чтоб не ржавело. Я тебе справочное бюро, что ли? Я в магии разбираюсь не лучше, чем ты в женщинах. Хотя нет, лучше, но не в этой. Мы с Мейсоном в «Темницы и драконы» играли на привалах, когда по Конго… Я еле успел закашляться. Не то чтобы я тут кому-то не доверял, но молчание золото.

— В общем, я друидом был, — закончил Мик скомканно. — Есть у вас друиды, Эл?

— Конечно. И вы правы, знание друидической магии тут не поможет — ее бы я узнал. Здесь какая-то иная магия… сервисного плана. Неужели действительно антикоррозийная?

— Прошли они половину Ада и померли с голоду перед парой медных прутиков, — ядовито продекламировала Айрин. — Эх ты, а еще спаситель!

Уязвленный, видимо, в самую душу, Эл отступил на шаг, глубоко вздохнул и с маху вбил подошву в самую середину решетки. Бах! Чахлую загородку снесло насовсем, а у меня на один миг заныли сразу все зубы.

— Так я и знал, — ухнул Эл и даже глазенки-пуговички свои выкатил для внушительности. — Не надо было… Бежим!

— Я сама! — взвизгнула Айрин, пряча руки за спину. — Не тронь! Что там еще?!

— БЫСТРО ВНИЗ!!!

Тут уж мы с Миком подорвались не по-детски. Ибо в голосе Эла даже не давешняя знакомая бритва проглянула, а ударил тревожный набат — исступленно и даже, пожалуй, что безнадежно. Айрин может и не понять, кто их знает, женщин, каким местом они внимают нашим мужским эмоциям, но нам растолковывать не пришлось. Подхватили ее, болезную, под руки и бегом рванули по лестнице. Айрин возмущенно ухнула и поджала ноги в знак протеста, однако положения своего этим не облегчила — не такая уж она и тяжесть для двух здоровенных жлобов. Даже Чарли, следующий по нашим следам налегке и с энтузиазмом, достойным лучшего применения, безнадежно отстал уже на втором пролете.

— Дальше! — донесся сверху приказ. Эл, похоже, выдерживал дистанцию, спускаясь примерно с нашей же скоростью, но парой пролетов выше. — Не останавливаться!

— Да чего он там?! — заныла Айрин, которой наши легкоатлетические упражнения пришлись не по вкусу. — Что опять натворил?

— Похоже, это была сигнализация, — обнародовал я свою догадку.

— Есть такая буква, — согласился Мик. — И сейчас сбегутся местные… эти, как их… кто тут вместо полиции? Пророки, он сказал?

Далеко, а вернее сказать, высоко, что-то громко стукнуло. Мне даже не надо объяснять, что именно. Я давно уже ждал, когда наконец та грубо отчекрыженная дверка грохнется и гаракх выйдет на прогулку. Так что пророкам, буде случатся по пути, надо будет сдаваться. Только вот не везет нам обычно на легкие варианты…

Лестница ощутимо содрогнулась, как будто приземлилась на нее туша размером со слоновью. Или хотя бы с хранительскую. Вот будет штука, если Истребитель таки одолел бедного гаракха и выскочил похвастаться, а мы от него несемся во весь опор, как неродные. Тут кто хочешь озвереет.

В конце пролета обнаружилась очередная преграда, посолиднее предыдущей — дощатая дверь, обитая несколькими полосами железа. Ждать Эла показалось бессмысленным, и мы с Миком решительно, благо синхронность действий вошла уже в кровь, сиганули с середины пролета. Айрин пискнула и дернулась, но было уже поздно — в дверь мы вшиблись четырьмя подошвами с приличного разгона, и дверь, понятно, не выдержала. Нашу-то с фоном инерцию она, приняв на себя, погасила, а вот Айрин, так и болтавшаяся с поджатыми ногами между нами, по всем законам физики вылетела из нашей «коробочки» и укатилась в открывшийся за дверью пыльный коридор. А я отбил спину, с маху грохнувшись на поверженную дверь, и счел возможным немножко полежать, созерцая потолок. Подайте мне сюда гаракха, я ваше адское сообщество быстро переучу на правильный способ общения со всякой гадостью. Ноги, конечно, зачастую спасают надежнее любого винчестера, но очень уж травмоопасна беготня по незнакомым лестницам!

Сверху бухнуло, заскрежетало, посыпалась то ли пыль, то ли каменное крошево. Ничего себе! Гаракх, кажется, услышал мои мысли. Или просто сильно проголодался. В любом случае он, похоже, взялся прогрызать путь напрямую, вместо того чтобы наматывать круги, подобно бестолковым приматам.

— Мейсон, не спи! — окликнул Мик сварливо. — Что будем делать?

— Мыслей нет, — ответствовал я честно. — Может, по пиву?

— Твои бы слова да Элу в уши. А с ними как быть?

В поле моего зрения появилась рука с глоком, указующая стволом в ту сторону, куда убыла хорошенько разогнанная нами Айрин. Пришлось с кряхтением поворотить голову. Как в воду глядел, протестуя против беготни! Это и называется — «добегались».

Айрин копошилась в пыли, в которую с размаху зарылась всем фасадом. Вот где пригодились внушительные природные амортизаторы. А с двух сторон к ней неспешно подступали две человекообразные фигуры — какие-то сумрачные, неявные, колеблющиеся, то ли одетые в сплошные, с макушки до пят, сиреневые комбинезоны, то ли… нет, на голых они не больно-то походили — никаких тебе признаков голого существа, да простится мне столь неуместная в нашей ситуации дотошность. Не понравились. Лиц у них как таковых не было — сплошные гладкие поверхности, слегка выпуклые, вроде фехтовальных масок. Не было и оружия, и ползли они как-то замедленно — слишком неспешно, чтобы выглядеть опасными.

— Думаю, их надо пристрелить, — предположил Мик озадаченно. — Потому что огорчать Эла кажется мне идеей неразумной. А если они сгрябчат нашу Айрин, он, думаю, огорчится.

— М-дя? Ну стреляй.

— Мейсон, это нечестно. На поражение у нас всегда стреляешь ты.

Это верно. А вдруг это какие-то местные хорошие ребята? Вон они только что руки в гору не задрали. Резких движений не делают, агрессии не проявляют, а что тянутся к Айрин, так, может, помочь хотят? Или просто извращенцы. За это убивать не принято.

— Может, лучше на кулачки взять?

— Пристрелить надежнее!

Тут через меня перемахнул Чарли, запыхавшийся, но тем не менее не потерявший присутствия духа и профессиональных навыков. Приземлившись аккурат между мною и непонятными существами (вот молодец, мать его, можно подумать, он сам будет стрелять при надобности!), он выдернул пистолет из кобуры, по всем правилам вскинул его двумя руками и гаркнул во всю мощь сержантского горла:

— Полиция! Стоять! Руки на капот!

— На какой капот? — уточнил Мик с искренним интересом.