До отключения «обжоры» оставалось тринадцать с половиной минут.
– Ты не сторож, – поняла девушка, стараясь не принюхиваться к одуряющей вони от шкуры чудовища. – Ты просто домашнее животное. Попугайчик.
Инга попыталась спихнуть с себя мантикору, но безуспешно, весило чудовище совсем немало, судя по давлению – фунтов двести.
– Мньяр-рр-г… – выдохнула старая тварь, но глаз не открыла.
– Не просыпайся, – прошептала рыжая. – Только не просыпайся!
Ей удалось освободить правую руку, и, почесывая мантикоре подбородок, девушка стала медленно выползать из-под туши.
– Баю-бай, баю-бай…
– Мньяр-рр-р… – Когтистые лапы чудовища довольно заскребли по паркету. – Мньяр-рр…
– Кхер-рр!
Инга резко обернулась на новый звук и едва не вскрикнула: в комнату, расправив крылья, важно вплыл грифон. Вот он-то, судя по всему, и был у Юрбека попугайчиком.
Здание выглядело солидно, богато и удивительно безмятежно. Плечистые белобрысые люды неспешно прогуливались вокруг ворот, дворник старательно подметал и без того почти вылизанные дорожки, а из подземного гаража выехал блестящий «Ягуар», за рулем которого сидела молодая женщина.
– По крайней мере, рыжей хватило ума остаться незамеченной, – пробормотала Яна, паркуя свой ярко-красный «Ауди ТТ» неподалеку от дома Томбы.
В нескольких ярдах стоял черный «Круизер» Артема, на котором приехала Инга.
«Посмотрим, что там происходит». Яна взяла в руки спортивную сумку и выбралась из машины.
– Кхерр-ррр… – Грифон подошел к распластанной под мантикорой Инге и с интересом ткнулся в нее клювом. – Кх-кх-ррр…
Урчание было весьма ласковым, можно даже сказать – игривым. Под львиной шкурой перекатывались крупные мышцы, а орлиная голова была гордо вскинута вверх.
– Ты тоже не сторож, – догадалась Инга. – Ты тоже ручной.
Она отвлеклась от спящей мантикоры, провела ладонью по львиному телу грифона и нащупала ошейник: «Микеланджело».
– Тебя зовут Микеланджело?
Тварь выгнула спину и хлопнула крыльями.
– Кх-ррр…
– Будь умницей, Микки, постой в сторонке, пока я не выберусь отсюда. А потом мы поиграем.
На лестнице послышались шаги.
– Кто там еще?
– Микеланджело! – раздался скрипучий голос. – Микеланджело, сидеть!
Инга похолодела. Грифон безразлично посмотрел на открытую дверь и снова принялся обнюхивать девушку.
«Неужели наконец сторож? Или смотритель этого зоопарка?»
Инга судорожно спихнула заворчавшую мантикору и встала на колени.
– Микеланджело, дай лапу!
В дверях комнаты появилась фигура в распахнутом махровом халате. У рыжей отлегло от сердца: баггейн! Тощий ублюдок с козлиной бородкой, длинными, заостренными ушами и кривыми ножками, заканчивающимися лошадиными копытцами. Это не сторож! Тупой зверек, умеющий идеально имитировать связную речь, сделал два шага и высокомерно посмотрел на грифона:
– Микеланджело, паршивец, куда ты дел мои тапки?
– Действительно, – повеселела девушка. – Куда ты дел…
Но у «попугайчика» были свои планы относительно Инги. Мощные львиные лапы грифона прижали рыжую к полу, и она с ужасом почувствовала, что Микки пытается стянуть с нее комбинезон. По плотной ткани скользнули орлиные когти.
– Микеланджело, веди себя прилично, – брезгливо проскрипел баггейн.
До отключения «обжоры» оставалось семь минут.
Инге удалось извернуться и ногой отпихнуть от себя фривольного грифона.
– Кхерр-рр!
Резкий толчок только раззадорил Микки. Он весело взмахнул крыльями, подпрыгнул и снова бросился к девушке. К сожалению, рыжая не знала, что сопротивление есть непременный атрибут брачных игр грифонов. Она рванулась к спасительному камину, но очередной удар заставил ее покатиться по полу.
– Ках-ках-ках-ках-ках!!!
Микки, опрокинув по дороге пару стульев, сделал попытку овладеть девушкой прямо через ткань комбинезона. Мантикора засопела во сне, баггейн лениво зевнул и поправил халат:
– Микеланджело, голос!
Пять минут до отключения «обжоры». Инга отбросила любвеобильного грифона, вскочила и выхватила нож:
– Вон отсюда, скотина! Если ты не отстанешь, я тебя действительно убью!!
– Между прочим, грубое обращение с животными наказывается существенным штрафом и общественным порицанием! Ты можешь подмочить свою репутацию.
Инга радостно вскрикнула – из пещеры камина, неторопливо снимая маску, вышла Яна.
– Микеланджело, чужой, – флегматично заметил баггейн.
Грифон томно посмотрел на вновь прибывшую девушку и распушил перья.
– Он пытался тебя соблазнить? – прищурилась Яна.
– Скорее изнасиловать. – Приободренная Инга убрала нож.
– Ничего удивительного, – усмехнулась Яна. – Посмотри на цвет когтей – он ведь совсем молодой, только-только вступил в половую зрелость и готов набрасываться на кого угодно.
– Откуда ты все знаешь? – вздохнула рыжая.
– Кх-рр… – Микеланджело, отчего-то решив, что новый объект будет более податлив, приятно заурчал и направился к Яне. – Кх-рр…
– Цып-цып-цып! – не стала разочаровывать его девушка. – Иди сюда, моя птичка.
– Кахр-рр! – Грифон неуклюже взлетел, и в этот момент Яна ловко набросила на него сдернутую со стола скатерть. – Ках!!!
Разочарованный вопль Микеланджело стал для Инги лучшей музыкой на свете. Запутавшийся в ткани грифон шлепнулся на пол, и Яна тут же навалилась на него, не позволяя вырваться из западни.
– Веревку!
Инга срезала с карниза крепкий витой шнур и помогла подруге спеленать похотливое чудовище.
– Микеланджело, чужие, – баггейн уныло побрел прочь.
Мантикора сладко потянулась.
– Еще кто-нибудь есть? – поинтересовалась Яна.
– Кажется, нет.
– Товар взяла?
– Да.
– Тогда уходим. – Яна деловито направилась к камину. – Твой «обжора» вот-вот лопнет.
* * *Тату-салон «У Железного Страуса»Москва, Большая Филевская улица,31 июля вторник, 18.24
Внешне тату-салон «У Железного Страуса» ничем не отличался от множества аналогичных заведений, обильно разбросанных по московским улицам. Яркие образцы всевозможных рисунков на стенах, цветные фотографии довольных клиентов, обязательный флаг Конфедерации, агрессивная музыка и невыветриваемый аромат пива делали его очередным штампом боди-культуры, предлагающим испытанным бойцам и модной молодежи нанести несмываемые картинки на любые участки тела. Однако на самом деле заведение пользовалось большой популярностью. Железный Страус, стоявший у истоков русского байк-движения, был легендарной личностью. Одну часть своего прозвища он получил благодаря верной любви к джинсам известной фирмы, а другую – в силу невероятной способности поглощать огромное количество пива. Плечистый байкер, предпочитающий бороде шикарные усы и пышные бакенбарды, на спор перепивал любого, а то еще и двух-трех претендентов по очереди. Но самое главное, Железный был талантливым художником, получившим классическое образование в Суриковском, и его татуировки пользовались большим спросом. Вероника Пономарева уже успела оценить мастерство Железного – именно он делал искусный узор, охватывающий правую лодыжку девушки, поэтому, когда ей потребовалось сделать качественную и необычную татуировку, она направилась именно сюда.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});