Читать интересную книгу ""Фантастика 2023-134". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Демина Карина"

Книга заблокирована

– Не стоило тебе приходить сюда, – заключил Павел. – Но я за тебя ответственность не несу. Все, что произойдет с тобой в дальнейшем, меня не касается. Если с тобой что-нибудь случится, ты будешь виноват сам.

Руки Клода изо всех сил стиснули спинку инвалидного кресла. Слова звучали, как угроза, это понимали все в комнате, однако никто не решился ничего сказать. Тем временем Павел пошел дальше и остановился перед Новаком. Тот стоял, скрестив руки на груди и поглядывая на все происходящее из-под сурово сдвинутых бровей. Когда двое злейших врагов встали рядом, казалось, сам воздух начал потрескивать от напряжения. Алистеру даже показалось, что фильтр начал плохо справляться с отсеиванием других вероятностей, потому что до него как будто начали доноситься крики и звуки ударов, но в комнате никто не дрался. Павел сдержался от того, чтобы проявить эмоции. Долго посмотрев в глаза Новаку, он отвернулся и пошел дальше.

Но того это не устроило.

– Что, мне ничего не скажешь? – скорее выплюнул, чем сказал Новак. – Даже не объяснишь, зачем я здесь?

Не оборачиваясь, Павел ответил:

– Мне нечего сказать. Для меня ты всего лишь пыль. Я просил Эшли привести кого-нибудь еще с собой. Она решила взять тебя. Кстати, милая, – он посмотрел на женщину, разглядывающую один из мониторов вероятномера, на котором миссис Домбровская рыдала на кухне, а ее утешал высокий черноволосый мужчина – ее муж, Тадеуш Домбровский. – Мне нравится твой выбор.

– Милая? – недовольно переспросил Новак.

Павел Рябинин медленно, как будто лениво приближался к Эшли, которая вроде как не замечала его, увлеченная созерцанием рыдающей женщины на экране. Алистер стиснул руки в кулаки, когда его друг оказался всего в метре от Эшли. Павел медленно обхватил ее за талию и, наклонив голову, коснулся губами ее щеки. У Новака отвисла челюсть. Алистер чего-то такого ждал, но все же окаменел на месте, обнаружив, что тело его больше не слушается. По грудной клетке разлилась такая боль, что даже удивительно, как это он не умер на месте.

– Доктор Кроссман, Вам плохо? – заметив боль на его лице, обеспокоенно спросил Клод.

Алистер ничего не ответил и отвернулся, чтобы не смотреть.

И в этот момент ему на плечо опустилась такая знакомая сильная и прохладная рука. Сделав глубокий вдох, Алистер посмотрел на своего друга. Тот равнодушно присел на стул, который поспешно придвинул так, чтобы оказаться на одном с ним уровне. Встретившись взглядами, один из которых выражал боль, а другой был спокоен и сосредоточен, друзья понимающе кивнули.

– Ты встречаешься с Эшли, – сказал Алистер.

– А ты про это уже знал, – добавил Павел.

Алистер покачал головой:

– Я не знал, но догадывался. Эти вечера, которые ты проводил вне дома, но и в институте тебя тоже не было… Когда ты возвращался, от тебя пахло ее духами… А один раз я видел, что вы сидели за одним столиком в том самом кафе в парке. Но ты ничего не говорил, и я не спрашивал. Думал, что если это все не озвучить вслух, то его как бы и нет. Как те «друзья кота Шредингера». До тех пор, пока им не сообщат, что кот мертв или жив, они ничего наверняка не знают. Так и я. Но все равно: почему ты мне не говорил? И честное слово, почему из всех людей в Форисе ты выбрал Эшли?

Павел сказал отстраненным, ничего не выражающим голосом:

– Я знал, что тебе будет больно, а потому и не говорил. Ведь Эшли твоя бывшая жена…

– Я ее уже не люблю, – мотнул головой Алистер. – Больше нет. Но я же помню, как ты ругал ее в этой своей равнодушной манере, когда я рассказывал тебе о том, как она со мной поступила. Ты говорил, что от таких, как она, нужно держаться подальше. И что теперь? И с каких это пор для тебя женщина стала важнее науки? Не ты ли говорил, что чувства только мешают работе?

– Я говорил, – согласился Павел, а потом оглянулся на Эшли. Та вертела в руках один из приборов, взятый со стола и, казалось, совершенно не обращала внимания на их разговор. Но мужчина все же понизил голос и сказал так тихо, чтобы его услышал только Алистер. – Чувства мешают работе, но у нас с Эшли нет таких чувств, из-за которых тебе бы следовало беспокоиться. Вообще-то она очень умна, и с ней интересно разговаривать. Конечно, это не отменяет того, что она поступила отвратительно по отношению к тебе. Просто иногда тебя не было рядом. Алистер, это совсем неплохо, что у тебя в жизни было что-то еще, кроме меня и квантового компьютера. Я рад, что ты не зациклен на этом, как я. Но в те минуты, когда тебе требуется немного пространства, я всегда мог обсудить свои мысли о будущем с Эшли, и она зачастую со мной соглашалась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Так у вас был секс или нет? – уточнил Алистер.

– Да, был, но всего пару раз. Тебе не стоит из-за этого переживать.

Алистера эти слова до конца не успокоили, однако вряд ли он мог что-то сделать, чтобы этому помешать. Павел напоследок крепко сжал его руку и встал. Эшли тут же обернулась и потянулась к нему с поцелуями. Алистер не стал на этот раз отворачиваться, хотя ему по-прежнему было неприятно. Как его друг мог так с ним поступить?

Когда Мизуки все-таки исчезла, Инна, с одной стороны, обрадовалась, а с другой – жутко испугалась. Не так уж просто осознать, что твоя подруга может перемещаться из помещения в помещение, всего лишь подумав об этом. Несомненно, соммелис оказался мощной штукой. Гораздо более мощной, чем она предполагала.

Однако прошло пять минут, и Мизуки так и не вернулась. Инна начала беспокоиться. Возможно, Мизуки ищет нормальную еду на кухне, чтобы принести ее сюда. Возможно, она очутилась не на кухне, но в каком-нибудь интересном месте, и теперь осматривается там. Или у нее могли возникнуть трудности с обратным перемещением. Инна отчаянно старалась не думать о самом плохом варианте: Мизуки очутилась там, где ей не полагалось быть, и ее за это накажут.

Девушка около получаса просидела, как на иголках, прежде чем Мизуки вновь объявилась. С первого взгляда становилось понятно, что что-то случилось. Глаза Мизуки были расширены от ужаса, а еще она тряслась всем телом. Инна похолодела:

– Что такое? Где ты была?

Мизуки ей не ответила. Вместо этого она подошла к столу, на котором лежало так и не съеденное мясо, и принялась смотреть на него так, как будто именно этот кусок материи сто пятьдесят лет назад послужил причиной крушения корабля «Форис».

– Ты ела мясо? – дрожащим голосом спросила Мизуки.

– Нет, – удивилась такому вопросу Инна.

– И я не ела, – протянула Мизуки. – Но вот твой отец ел. Как думаешь, он знает, что это такое?

– Понятия не имею, – пожала плечами Инна. – Он мне много чего рассказал, но про мясо – ни слова. А что, ты встретилась со зверем, из которого делают еду? Он очень страшный?

– Это не зверь, – Мизуки закрыла лицо руками. – Это человек, Инна. Человеческое мясо. Квантовиты едят людей.

Инна недоверчиво на нее посмотрела:

– Да ладно. Не может быть! Ты, наверное, что-то не так поняла.

– А как еще это можно понять? – вскричала Мизуки. – Я думала о еде, а потом очутилась в таком большом помещении, полном холодильников с людьми! Это точно люди, Инна, и они совершенно точно были мертвы!

– Холодильники с людьми – это еще не повод обвинять квантовитов в людоедстве, – возразила Инна.

– Может быть. Но там было двое квантовитов. Я смогла увидеть, что они делают. Они открыли холодильник и заявили, что человек в нем слишком тощий. А потом, ты представляешь, сказали, что соберут мясо с его копий! Как еще можно это понять?

Представив себе эту сцену, Инна вздрогнула. Она давно уже гадала, чем же они тут питаются и полагала, что здесь существуют какие-то идеи животных, но чтобы людьми…

– Может, это не люди, – предположила она. – Может, это такие животные, которые выглядят, как люди.

– Ты когда-нибудь видела животных, которые выглядят, как люди?

– Я вообще животных никогда не видела. Но это не значит, что таких нет.

– Не знаю, может, у них тут и есть какой-нибудь вид животных, но тот был до жути похож на человека. И, я тебе так скажу: если мы выглядим, как их источник пищи, то где гарантия, что рано или поздно они нас не съедят? – всплеснула руками Мизуки.