Мона пробежалась пальцами по консоли и кивнула:
— Да. Там неподалеку оракул и наблюдательный пост, где полно народа.
— Но если там сейчас невозможны любые подводные перемещения, то это означает, что наши люди тоже в опасности, — заявила Венус. — Я могу отправить туда субмарину, но если в этот район невозможно попасть, то…
— Сейчас для нас самое главное — это полностью разрушить планы Флэттери, — перебил ее Твисп. — Куда бы ни направились его люди и что бы они ни предприняли, у них на пути должны вставать наши и полностью их блокировать. Причем так, чтобы директор ни о чем не узнал. Любой его шаг должен приводить к новым потерям и новым вопросам. Мы должны сломать его морально. Не свидетельствует ли его попытка вмешаться в дела Контроля о том, что он принимает нас всерьез?
— Возможно, — сказала Снейдж. — Но я сомневаюсь.
— Попросите доктора Макинтоша остановить систему Контроля, — сказал Твисп. — Само собой, тут же последуют репрессии. Но мы с вами знаем о келпах гораздо больше, чем люди Флэттери, да и большая часть становищ на нашей стороне. Как это ни опасно, течения нужно остановить в масштабе всей планеты.
Сам старый рыбак, проведший большую часть жизни в открытом море, глава Операторов лучше других знал, на какую судьбу он обрекает тысячи людей, которые сейчас находятся в море — как на его поверхности, так и под водой. Тысячи ничего не подозревающих моряков будут застигнуты внезапным штилем, и многие из них — во владениях недружественных келпов. Но жребий брошен. И ответственность за это полностью лежит на Флэттери.
— Победим мы или погибнем, теперь зависит от полного объединения для совместных действий всех жителей Пандоры, — объявил Твисп. — Мы должны взять его измором. Бороться голодом против голода, страхом против страха…
Калеб поднял руку, прерывая его, и, извинившись почтительным кивком, сказал тихо, но твердо:
— Нам не нужно бороться голодом против голода. — Его голос в эту минуту был похож на голос отца. — Мы люди. Мы будем бороться с голодом едой.
На несколько мгновений над столом совета повисла тишина, затем свидетельница Моны вскочила:
— Я — за! Мы все — за!
— Ну тогда, может, ты нам и объяснишь, Калеб, как нам одним махом скинуть Флэттери и накормить всех голодных! — проскрипела Венус.
— Это так просто, что вы охнете от изумления, — усмехнулся молодой человек. — Сейчас на ваших мониторах появится краткий план. Вы сами понимаете, что в первую очередь нам нужно объединиться, как предлагает Твисп. Кроме того, нам немедленно нужно выпустить в эфир Озетта и Кристу Гэлли. Мы можем рассчитывать на «Бой с Тенью?»
— Да, ты прав, — не отводя глаз от своего монитора, кивнула Мона. — Сейчас ключ ко всему — время. Люди не присоединятся к нам, если не будут знать, зачем и как. Но Бену Озетту они поверят, а Кристу Гэлли вообще боготворят. И план действий они должны узнать именно сейчас.
— Мои люди сейчас агитируют в бедных кварталах, — спокойно сообщил Калеб. — Их около пяти тысяч. На бедняков лучше всего действует живое слово.
— От Макинтоша больше не поступало сообщений? — спросил Твисп.
Снейдж, прикусив нижнюю губу, кивнула:
— Есть. Он сообщает, что Беатрис Татуш на орбите и она заболела… попив воды.
Изумленно подняв брови, она еще раз прочла сообщение, словно не верила своим глазам.
Твисп почувствовал, что сердце вот-вот выскочит у него из груди.
— Это наш личный код с Маком на случай прослушивания, — объяснил он. — Очевидно, Флэттери прислал вместе с Беатрис отряд секьюрити. Похоже, он подозревает Мака. Черт, как это некстати! — Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, старик продолжил: — Очень плохо, что она не на нашей стороне. Макинтошу так нужна сейчас поддержка верных людей.
— Ну что ж, давайте прикинем, какую помощь мы можем оказать ему отсюда, — предложил Калеб. — Нужно мобилизовать наши суда с побережья и выручить «Летучую рыбу».
И молодой человек встал, намереваясь немедленно отправиться на Викторию.
«Он нужен нам здесь».
— Калеб, — остановил его Твисп. — Нам с тобой предстоит другое путешествие. Оно займет часа три. На побережье живут сообразительные ребята, они и без тебя сумеют справиться. Я прошу тебя, ради старых добрых времен, сплаваем вместе на станцию у оракула. Может, кому-нибудь удастся связаться с келпом и выяснить, чего он добивается.
Корни и крылья. Но позвольте крыльям пустить корни, а корням взлететь.
Хуан Рамон Хименес
Стелла Блисс распаковала три ящика с орхидеями в торфяных горшочках и разместила их под деревьями в небольшой аллее, ведущей к крыльцу дома Уиттлов. Ей вчера предложили эту работу, и только что расцветшие орхидеи оказались как нельзя кстати. По профессии она была цветочным скульптором и уже сделала себе имя и клиентуру.
Сегодня она была одета в новую лиловую блузку с пышными рукавами и плотные рабочие перепачканные землей штаны. Блузка подчеркивала ее слегка увеличившуюся вследствие беременности грудь, а штаны так туго облегали бедра, что она сомневалась, сумеет ли влезть в них в следующий раз.
Стелла пыталась не обращать внимания на охранников и слуг, под любым предлогом останавливавшихся, чтобы посмотреть, как она работает. Она терпеть не могла находиться в центре внимания, хотя должна была к этому уже привыкнуть: при росте в двенадцать ладоней волей-неволей привлекаешь к себе взгляды, даже если на тебе рабочая одежда.
Стелла любила одеваться в яркое, так что сама напоминала цветок. Доуб рассказывал своим родителям, что дома пчелы летают за ней роями, но никогда не жалят. Пышная темные волосы обрамляли смуглое скуластое лицо с сияющими зеленовато-голубыми глазами. Пухлые губы всегда были сосредоточенно поджаты. Но в последнее время она часто улыбалась, задумчиво прислушиваясь к биению новой жизни внутри себя.
Семья Стеллы выращивала декоративные и плодовые растения в течение уже девяти поколений. Но главным, конечно, были их эксперименты в выведении новых съедобных сортов. Однако девушка не забывала и о цветах, а также об опылявших их пчелах.
Теперь в ней подрастал представитель десятого поколения садовников. Стелла мечтала о том, что это будет девочка, о всем похожая на свою мать. Она знала, что так и будет, как знала о ее рождении ее собственная мать и знали все женщины их рода на протяжении многих поколений. Но эта многовековая традиция в нынешние времена ложилась на нее тяжелым бременем ответственности. Орхидеи были гордостью Стеллы — она долго выводила этот вид и теперь была счастлива, что результат ее трудов наконец оценят по достоинству художники, музыканты и скульпторы со всех концов Пандоры.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});