незримыми цепями
Прикованы к нездешним берегам,
Но и в цепях должны свершить мы сами
Тот круг, что боги очертили нам.
Все, что на волю высшую согласно,
Своею волей чуждую творит,
И под личиной вещества бесстрастной
Везде огонь божественный горит.
Восторгался человеком и В.И. Вернадский. Считал, что он разительно «отличается от всех прочих природных существ, прежде всего творческим характером своей природы, тем, что он сам себя создаёт». А в своей статье «Автотрофность человечества» обратил наше внимание на то, что на первый план в нашу эпоху выдвигается космическая сущность живого вещества и природы самого человека. Ноосферу он считал новым состоянием жизни, биосферы – основы исторического процесса, когда ум человека становится огромной геологической силой. Заметил и то, что устремлённость к пониманию жизни как о космическом явлении существовала и на западе. Ещё в конце XVII века голландский учёный Христиан Гюйенс в работе «Космотеорос» научно выдвинул проблему о том, что «жизнь есть космическое явление, в чём-то резко отличное от косной материи». Интересно, что по указанию Петра I эта книга дважды издавалась на русском языке.
Очень интересна позиция С.Н. Булгакова, который отвергал капитализм, но и резко критиковал марксистскую теорию социализма. Если капитализм он именовал не иначе, как. «организованным эгоизмом», который служит золотому тельцу, то социализм с его материалистической направленностью в его представлении был близок к «глубокому мещанству» и буржуазности. Он считал, что этим он обедняет и опустошает душу народную. По этим причинам он считал, что социализм носит паллиативный характер, а настоящая «духовная высота будет достигаться только личным подвигом, усилием восхождения… Ибо не для счастья рождён человек, и не к счастью должен он стремиться, но к духовному росту, который совершается лишь ценою борьбы, страданий, испытаний». Вглядываясь в человека, пишет он, нужно заглядывать за горизонт, и тогда мы увидим не жующе-развлекающееся существо, а «абсолютное не-что». Он трансцендентен [не понимаем] миру, и, «в этом смысле свободен от мира… Человеку присуще стремление к абсолютному творчеству», а когда оно становится ему недоступно, то это «порождает его трагедию». По существу Булгаков соотносит эту мысль с образами Адамы и Евы, которые «прекрасны, их органы соответствовали своему назначению и не знали болезненных расстройств. И, однако, они ещё не были духоносными, их материя не была изнутри просветлена духом».
Н.Ф. Фёдоров упорно размышлял о такой запредельной мечте человечества, как преодоление смерти. XIX век, конечно, был не лучшим временем для этого, но главный принцип движения человека к бессмертию он нащупал верный – через его всестороннее развитие, и, прежде всего, посредством его духовно-нравственного преображения. Сегодня, когда человечество продвинулось гораздо дальше в познании физики Вселенной, эта незатухающая мечта о бессмертии разумной человеческой личности уже не представляется чистой сказкой. Другое дело, что для движения к ней необходимо время и развитие внутренних, пока ещё не раскрытых энергий человека.
Главный стержень рассуждений этих выдающихся мыслителей состоял в том, что обладающий разумом (!) человек приходит на Землю не для того, чтобы отбыть здесь отпущенные судьбой годы в поисках хлеба насущного и удовольствий, и не для того, чтобы унижать и убивать себе подобных ради денег и власти, а стать сплавом творческой мысли и физической силы, с помощью которых способен обогатить, облагородить, поднять ввысь собственную душу, и, на этой новой основе, упорядочивать хаос, умножать гармонию и любовь в этом мире.
Маркс и Энгельс, создавая свою теорию, тоже мечтали о лучшей судьбе человека, понимали и обосновывали необходимость кардинального изменения положения человека в обществе. Исходили тогда, конечно, из современных им реалий. А они были совсем иными, чем в современную эпоху. Так, например, Ф. Энгельс в работе «Положение рабочего класса в Англии», изданной в 1845 году, на примере английских детей описал немыслимые по нынешним меркам условия жизни и быта людей той эпохи: «…надсмотрщики вытаскивают раздетых детей из постели и побоями загоняют их на фабрику с одеждой в руках, …как они кулаками разгоняют детский сон, как дети… засыпают за работой, как несчастный ребёнок, заснувший уже после остановки машины, при окрике надсмотрщика вскакивает и с закрытыми глазами проделывает обычные приёмы своей работы; …как сотни детей каждый вечер приходят домой настолько усталыми, что от сонливости и плохого аппетита уже не могут ужинать и родители находят их спящими на коленях у постелей, где они заснули во время молитвы…».Этот ужас и нечеловеческая жестокость взрывали души Маркса и Энгельса. Но они, при всём этом, писали в своих трудах не просто о том, что людей надо пожалеть, накормить и одеть, а ставили немыслимую, нереальную для того времени цель – формирования всесторонне развитых людей.
Очень любопытно и убедительно прокомментировал эту, сформулированную марксизмом задачу, немецкий социолог и философ Эрих Фромм в своей работе «Марксова концепция человека». «Цель Маркса, пишет он, (а мы должны подразумевать и Ленина, как его последователя), состояла в… освобождении человека от давления экономического принуждения с тем, чтобы он мог – и это главное – развиваться как человек (формировать себя как гармоничную личность)». «Философия Маркса, – продолжает он, – это скорее духовный экзистенциализм (излагаемый секуляризованным языком), и именно ввиду своей духовной сущности он не соответствует, а противостоит материалистической практике и материалистической философии нашего века». А «критики марксизма видят перед собой даже в социализме форму хорошо известного им капитализма. И не понимают, что социализм с точки зрения подхода к проблеме человека коренным образом отличен от капитализма. И понимание «гармоничной личности» не может восприниматься без его наполнения именно духовным содержанием… вся концепция социализма, – резюмирует Фромм, – основана на том, что социализм – это общество, в котором материальные интересы перестают быть основными интересами человека» (выд. авт.).
Спустя годы о судьбах человека размышлял и Ленин. Он тоже постоянно говорил о необходимости подъёма, нового качества, как всего человеческого общества, так и конкретного человека. В работе «Детская болезнь «левизны» в коммунизме», написанной в 1920 году, он чётко ставит задачу: предстоит переходить «к воспитанию, обучению и подготовке всесторонне развитых и всесторонне подготовленных людей, людей, которые умеют все делать. К этому коммунизм идет, должен идти и придет, но только через долгий ряд лет. Пытаться сегодня практически предвосхитить этот грядущий результат вполне развитого, вполне упрочившегося и сложившегося, вполне развернутого и созревшего коммунизма, это все равно, что четырехлетнего ребенка учить высшей математике». Да, Ленин не брался предсказывать конкретные формы зрелого социализма в СССР, поскольку был не только политиком, но и учёным. Понимал, что новые знания получают на основе глубокого изучения реальности. Но он надеялся на своих последователей, на их