Читать интересную книгу 188 дней и ночей - Януш Вишневский

Допишу этот мэйл послезавтра. Прошу прощения. Жан-Пьер вошел в мою рабочую комнату и стоит прямо за моей спиной. Видимо, его брюнетка уже ушла домой. На экране моего монитора есть Ваша фотография. Когда я пишу Вам, мне хочется смотреть на нее. Мне нравится смотреть на нее. Своего рода имитация интимности, но она должна мне помочь в разговоре с Вами. Жан-Пьер вошел без стука в мою рабочую комнату, посмотрел на мой монитор и без тени колебаний спросил: не любовница ли? В его мире (и такое мышление он переносит на мир всех остальных гетеросексуальных мужчин) все не являющиеся кровными родственницами женщины принадлежат к трем непересекающимся множествам (останусь в рамках теории множеств и математической терминологии). Первое множество — женщины, которых он уже имел, второе — женщины, которых он еще не имел по той причине, что пока с ними не сталкивался. Третье множество состоит из одного элемента, и им является мать Тереза из Калькутты. Ему трудно поверить, что кто-то может пользоваться другой теорией множеств, иметь другие классификации и думать по-другому.

Если позволите, я прервусь и толком объясню ему суть моих с Вами отношений. Тем более что он восхищен Вашей красотой и наверняка попросит у меня номер Вашего телефона…

Сердечный привет,

ЯЛВ

P.S. Вопрос № 4: О чем в последнее время Вы тоскуете больше всего?

Варшава, пятница

Пан Януш,

я терпеть не могла всех своих математиков и математичек. В тот день, когда я сдала выпускной экзамен по математике на пять, мы вместе в подружками сожгли учебники этой королевы наук в лесу. Наверное, в этом был какой-то смысл, потому что вскоре я поняла, что большинство из нас, женщин, после знакомства с таблицей умножения используют математику только в практических целях. Для того чтобы была пара, нужны двое — он и она. Для полной семьи недостает одного или двух детей, и тогда их будет трое или четверо. Видимость спокойствия. Примерно так же мы решаем первую, а для большинства из нас самую важную математическую задачу. Дом, душевный покой и чтобы все сложилось в соответствии с нашими представлениями о более или менее спокойной жизни. Счастливой или нет, не важно, главное, чтобы она поддавалась учету. К этому добавляются зарплата, незапланированные расходы и неоплаченные счета. Когда в результате мы выходим по нулям, тогда жизнь кажется нам спокойной. В свободное время женщины считают года, морщинки и очередные годовщины. Сколько лет прошло после бракосочетания и сколько еще осталось? Вот и вся математика. Несколько больше математических проблем возникает у нас, женщин, когда мы пытаемся планировать беременность. Когда родить первого ребенка, а когда воздержаться от материнства.

О математике, которая связывает и регулирует отношения между мужчиной и женщиной, Франсуа Озон снял прекрасный, правдивый фильм «5 х 2». Перед нами проходят пять эпизодов, и в каждом встречаются двое, чтобы любить друг друга всю оставшуюся жизнь. Но чтобы так случилось, кто-то с кем-то должен был расстаться, кто-то кому-то должен был изменить и влюбиться в кого-то другого, а потом поверить, что наконец-то произошло настоящее чудо под названием «любовь на всю жизнь». Насколько драматично, настолько же и тривиально. Тем более что разводы затрагивают не холостяков, а предпочитающих одинокую жизнь становится все больше и больше. Шанс провести всю жизнь вместе имеют только те, кто поздно встретился, настолько поздно, что не успевают друг другу наскучить. Когда именно? Снова арифметика.

Какими же одинокими должны чувствовать себя великие математики, эти маги, по сравнению с нами, простыми смертными? Да и как иначе может быть, если в то время, как он занят интегралами, его женщина не может заснуть от новости, что скачки уровня тестостерона каждые двадцать минут вызывают у него интерес к чьей-то заднице? В самом деле, около восьми вечера у него не возникает желания заняться любовью, но приблизительно в четыре утра тестостерон требует своего. Далее выспаться с мужчиной не удается. И не важно, имеем ли мы дело с мачо или обычным парнем: и тот и другой зависят от одного — от тестостерона. Может, на нас должна произвести впечатление каким-то образом рассчитанная, то есть математическая, информация, согласно которой женщины, испытывающие оргазм, сжигают чуть больше ста калорий. Однако те, которые пытаются его имитировать, теряют свыше трехсот калорий. Пещерный человек нашего времени, иными словами, наш муж или жених ежедневно ограничивается всего лишь двумя тысячами слов и не может понять, почему его партнерша произносит их аж семь тысяч. Что делать с оставшимися пятью тысячами? Говорить их кому-то другому, кто, по крайней мере, в самом начале будет делать вид, что слушает, или сразу успокоиться и болтать с подружками по телефону?

Из ежегодно публикуемого отчета ООН следует, что счастливчиком является тот, кто ежедневно поглощает от двух с половиной тысяч до четырех тысяч калорий, имеет три комплекта одежды и столько же пар обуви, умеет читать и писать. Тоже математика. Как пишет в своем бестселлере «Wanting Everything: The Art of Happiness» («Искусство быть счастливым») Дороти Роув: «Жизнь, как и счастье, не поддается экспертизам. А счастье мы можем обрести, только когда поймем самих себя. И тогда нам явится единственная, неповторимая и дающая нам удовлетворение истина». Возможно, поддающаяся исчислению.

Ведь именно с помощью королевы наук люди давно подсчитали, что приблизительно через семь лет совместной жизни в отношениях наступает кризис, потому что еще раньше, то есть всего через два года «жизни душа в душу», более 70 % женщин приходит к выводу, что не чувствуют себя счастливыми рядом с тем, кто с каждым днем становится все более чужим и непонимающим. Справедливости ради надо сказать, что в то же самое время столько же мужчин перестает радоваться жизни, поскольку их сексуальные отношения с партнершей становятся смертельно скучными. Это тоже математика, и, пожалуй, не менее важная, чем подсчет денег, которые остаются в нашем кошельке до конца месяца. Помню, какое сильное впечатление произвели на меня много лет назад слова бывшей жены американского писателя Нормана Мейлера, Адели. Когда немецкий журналист спросил ее, какие советы она дает своей внучке, она ответила: «В жизни нельзя ни от кого зависеть, поэтому ты должна сама зарабатывать деньги. Не позволяй себя бить и не выходи замуж за мужчину только потому, что он известный человек. Но самое главное то, что цена хлеба растет из года в год, — не забывай об этом». Математика.

Желаю Вам всего наилучшего и иду спать,

МД

Франкфурт-на-Майне, суббота, день

Пани Малгожата,

разрешите мне вернуться к разговору, прерванному два дня назад. Жан-Пьер очарован Вами. Когда он «застукал» меня с Вашей фотографией на экране, мне пришлось немного рассказать ему о Вас. И не столько потому, что так сложились обстоятельства, сколько из желания это сделать. Впрочем, не думаю, что он слушал слишком внимательно, так он был занят разглядыванием фото. Есть в нем что-то невероятно мальчишеское (несмотря на его сорок пять): он взахлеб рассказывает о том, как он очарован. Как знать, может, это тоже элемент его стратегии флирта? Нырнуть в очарованность с головой, а потом как можно красочней об этом рассказывать.

Потом мы разговаривали о женщинах и о… флирте. Из этого разговора я много узнал о французах. Жан-Пьер считает, что только французы умеют соблазнять женщин. Не знаю, прав ли он. Потому что он, как француз — правда, вот уже более десяти лет живущий в Германии, — не может быть объективным по определению. Он считает, что во Франции флирт является элементом традиции, которую верно хранят и ревностно чтут все мужчины. Такой же традиции, как курение «Житан» после утреннего кофе, вино во время обеда и ужина или кегли в любое свободное время. То, что у мужчины есть жена, невеста или постоянная партнерша, не играет при этом, считает он, никакой роли. Жан-Пьер уверен, что флирт креативен. Флирт позволяет мужчине показать, что он умеет и что он имеет: шарм, вкус, фантазию и — а почему нет? — деньги. Соблазняя женщину, француз гораздо щедрее, чем, например, немец. Даже французский математик. «Если кто-то хорошо считает, — добавил Жан-Пьер с улыбкой, — это вовсе не означает, что он крохобор». Причем внешность в этом деле играет самую ничтожную роль. В качестве примера мужчины, который, несмотря на свою абсолютную (физическую) непривлекательность, завоевал одну из самых привлекательных женщин своего времени во Франции, Жан-Пьер привел Сержа Генсбура. Этот «безобразный Серж», с ушами торчком, глазами навыкате и впалой грудью, засыпал и просыпался в постели Джейн Биркин. Это они вдвоем охали, ахали, вздыхали и вожделенно стонали в «скандальном» гимне «Je t'aime (moi non plus)», который раскалял добела танцующие пары на вечеринках во времена раннего Терека. И если мужская часть нефранцузского мира завидовала Генсбуру в том, что он прикасается к Биркин, французы завидовали его возможностям в отношении тех женщин, которые у него есть наряду с Биркин и будут после нее. Угадывая мысли своих соотечественников, Генсбур чуть ли не перед объективами бульварных фоторепортеров постоянно изменял своей Джейн. И что интересно, чем откровеннее он это делал, тем более красивые женщины интересовались им. Чтобы я не думал, что Генсбур — это какое-то исключение, Жан-Пьер привел мне в качестве примера другого француза, о котором трудно сказать, что он красавец, и который во всех деталях повторил «успех» Генсбура. Франсуа Трюффо, французский режиссер, который, несмотря на свою тщедушность, считается любителем и знатоком тел самых привлекательных актрис нашего континента.