class="p1">– Барсых, прекратить нытье! – раздался строгий бас директора – статного седовласого мужчины в темном деловом костюме. Пронзительные голубые глаза, словно два лазера, сканировали окружающих в поисках Колтина. – Так, 8Б, отошли от окна – третий этаж! Это сразу насмерть! Элеонора Павловна, вот вам таблетка корвалола – положите под язык! Сосредоточьтесь и доложите, что же тут произошло!
– Если б этот крашеный болван с сережкой не завалил Дэна! – ворчал себе под нос Алексей, глядя на Тони больше с недоумением, чем с сочувствием, – ну тот самый, что прикатил на мотоцикле… Колтин бы не сбежал так легко!
«Да уж, вы бы снова попортили парню жизнь, – согласился Демон, он тоже искал в толпе кое-кого, но не Колтина. – Да где же этот легионер? У него и правда в ухе серьга – гоблинское серебро и эльфийский алмаз. Такое трудно не заметить даже смертным! А его верный железный конь насквозь пропитан магией и ездит вовсе не на земном топливе! Дело рук Люксардских алхимиков и магов – хитрейшая смесь технологий и волшебства. Только вот, насколько я помню, эти две крепости – семьи Айронвиллов и Драгонвудов ненавидят друг друга, щедро поливая улицы Люксарда редчайшей магирской кровью. Ну да ладно, мне нужно срочно перекинуться парой слов с легионером – выяснить, что он забыл в мире смертных. И его серьга здесь очень кстати!»
– Дай мне свой телефон, – быстро попросил Марк, он шел следом прямо за спиной Алексея, – мне на пару минут.
Златоновский, все еще находясь в стрессовом состоянии, но уже не в силах вспомнить, что же произошло, послушно протянул новичку свой мобильник. Едва тот взял его в руки, как широкий экран вспыхнул, и Марк, совершенно не набирая никакого номера, приложил его к уху.
– Ясон? – тихонько спросил он в трубку, отходя от Алексея как можно дальше и быстро направляясь в противоположный конец коридора, – Ясон, это я! Ты где сейчас?
Алексей пожал плечами и направился к Тони – нужно было срочно выяснить, что же тут произошло. Он сам совершенно не помнил ни разговор с Марком в туалете, ни продажу собственной души.
Однако, далеко не у всех смертных внезапно стало плохо с памятью…
Глава 19. Правило обмана судьбы
Ясон
Как только Алексей Златоновский выпихнул несчастного Колтина в окно, он услышал истошные вопли Мадам Танк «Вот я сейчас кому-то всыплю ремня!» и поспешил скрыться на школьной лестнице. Мало ли на что способен разозленный тролль!
Далее последовала красочная сцена с участием Тони, которого суровый завхоз застукала на месте преступления и при всех таскала за ухо. В этот самый момент никто не заметил, как еще один новенький и совершенно никому не знакомый парень, одетый в изумрудную рубашку и модно потрепанные джинсы, быстро очутился у выбитого окна. Впрочем, там я был далеко не один…
– О, гоблинша в депрессии! – буркнул я себе под нос, уставившись на самую страшную из всех страшных девчонок. Эти темные жидкие волосенки – неужели с ними нельзя ничего сделать? Смертные же изобрели столько косметики! Толстенные линзы очков-биноклей – что, сейчас так сложно починить зрение? А этот убогий зеленый плащ-дождевик? На какой помойке она его нашла? А черный зонт, длинный, как костыль, и погнутый, как…Тут я вспомнил, о чью спину он погнулся… и расплылся, как дурак, в блаженной улыбке от уха до уха от своего самого приятного земного воспоминания.
Та блондинка, что я видел перед тем, как затормозить возле школы. Она того стоила – и удар зонтом по спине, и падение в лужу. О, я сейчас отдал бы все, лишь бы увидеть ту красотку, а не это «чучело и сбоку бантик». Почему судьба так жестока? Да как она смеет распределять красоту так неравномерно?
– Фу! Сгинь!
Девчонка молча шарахнулась от меня, как от огня, в толпу. То, что надо! Нет, не надо думать, что я бессердечный злодей и готов измываться над убогими сего мира. Просто это был самый легкий способ, чтобы быстро расчистить путь к окну и избавиться от ненужных свидетелей.
Пару секунд я стоял на краю и смотрел вниз: ничего похожего на того парня в клетчатой рубашке – лишь мокрые кусты поздних роз и острые металлические пики ограды. Слепая горгулья! Сегодня стало одним пацаном меньше!
Я обернулся назад: весь холл был увлечен сценой «огромная троллиха таскает за ухо эльфа». Этот красавчик, явно благородных кровей, визжал, как деревенский поросенок. Впрочем, это была отличительная черта всех красавцев и красавец – на деле они всегда становились совершенно бесполезны.
И под истошные вопли главного героя «Ухо оторвете, блин! Эльно-о-ра Павла-а-авна!» я выдохнул и незаметно прыгнул вниз. Это был третий этаж. Не высоко! Бывало, на тренировках я прыгал и повыше. Только вот эти несчастные кусты, на которых шипов было в миллион раз больше, чем роз. Но делать нечего – я шмыгнул прямо в их чащу, в последний момент все-таки почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, скорее всего – из разбитого окна. Клянусь щитом, наверняка, это была та самая девочка-страшила. Ну и что! Она все-равно никому ничего не расскажет! Влюбилась что ли? Ой, ну вот только не это!
Тогда я и подумать не мог, что глаза эти были вовсе не карие, а черные, как уголь. И смотрели они не с третьего этажа, а с четвертого. Прямо над выбитым окном находился школьный мужской туалет.
«Так-так, а кто это у нас там по кустам шастает? – прищурился Демон, он быстро узнал парня по светлому ершику коротких волос и коренастой плечистой фигуре, – этот болван, как тролль в эльфийской лавке, потоптал все розы! И что он там хочет найти? Останки Колтина? Хоть я и не чувствовал прилива энергии, значит, смертный все еще жив, но, клянусь своими крыльями, еще пара секунд… Кстати, а что это среди смертных делает младший сын старшего командующего Лексарда? Хм…»
– Да где этот нечёсаный болван?! – бормотал я себе под нос, пробираясь сквозь мокрые кусты, которые нещадно цепляли колючками мои серые джинсы и новенькую зеленую рубашку. Хвала короне, я перед этим опустил засученные рукава, дабы спрятать мои татуировки Фаэйрстила – порядковый номер и девиз легиона. Интересно, эта страшила, которая на них так пялилась, смогла что-то в них разобрать?
«Нет времени его разглядывать, придется читать мысли, – нахмурился Демон, явно недовольный тем, что последнее время он так часто хмурится, – и на какую полнейшую ерунду я растрачиваю свою редчайшую энергию! Ну ничего, скоро тысячи смертных заплатят мне