— Слушаюсь, ваше величество. Позвольте только нам сначала проститься с бароном де Мореном, если его тело не отправили в лагерь.
— Всех погибших мы решили похоронить здесь, в горах, но если вы считаете необходимым отправить его тело родным, то позаботьтесь обо всём сами.
— Мы так и поступим, — ответил Делвин-Элидир и, отвесив королю ещё один поклон, вышел из шатра.
Пройдя немного по дороге, он остановился, чтоб дождаться Марка.
— Ты слышал? — воскликнул он, обращаясь к другу. — Тристан — подданный Сен-Марко и с детских лет служил при дворе. Не пажом в покоях, сидя на шёлковых подушках и распевая баллады! С тех пор, как мог держать в руках меч, он защищал королевство в сражениях, и всё его тело покрыто боевыми шрамами. А намного ли он старше нас с тобой? И король даже не желает потратиться на бальзамирование и доставку тела его несчастной жене и детям!
— Тише, Айолин! — прошипел Марк, положив ладони ему на плечи и стиснув пальцы так, что Делвин-Элидир поморщился от боли. — Здесь кругом уши! Как будто ты чего-то другого ожидал от Ричарда. Боги! Да меня трясёт от ярости, и более всего оттого, что уже этим днём мы могли избавиться от этой змеи, заползшей в корону Сен-Марко! Алкорцы открыли на него охоту, а этот чёртов варвар всё испортил.
— Я не удивляюсь, — с трудом смиряя гнев, проговорил Айолин. — Он предан королю, как пёс, отважен, как орёл, и хитёр, как лис. Пока он рядом, мы не сможем добраться до Ричарда.
— Значит, сперва нужно избавиться от этого пса, — процедил Марк. — У него нет охраны, а на войне убивают.
— Да, шальная стрела, нечаянно упавший на голову камень…
— Умирают от многих вещей: от железа, от яда, от огня. Я подумаю над этим. А пока давай найдём Тристана, простимся с ним и позаботимся о том, чтоб он обрёл покой в стенах родного дома, рядом со своими добрыми предками, там, где его сможет оплакать жена, и где под его защитой будут расти следующие де Морены.
Айолин кивнул и направился к ближайшему солдату, чтоб расспросить, куда положили тела погибших и где разместился лазарет.
До моста Марк добрался среди ночи, где его встретили печальной вестью о гибели ещё двух друзей. Он снёс очередной удар стойко. Что-то в его сознании уже сместилось, словно он вернулся в прежние времена, когда король Арман вёл свою победоносную войну, но всё же каждый день приносил безвозвратные потери. Гибли знакомые, верные слуги, сослуживцы, друзья, и это воспринималось как трагичные, но сопутствующие всякой войне обстоятельства. Постояв над телами друзей и мысленно простившись с ними, он закрыл их лица плащами и ушёл туда, где лёг на землю под скалой, закрыл глаза и забылся тяжёлым крепким сном без сновидений.
Проснулся он оттого, что вокруг ходили его рыцари и гвардейцы, позвякивало оружие и ржали кони. За ночь ничего не случилось. Наверно ни один из тех алкорцев, что были направлены сюда с целью диверсии, не избежал печальной участи быть убитым. Некому было добраться до цитадели и сообщить о провале задания. Никто не пришёл сюда, чтоб исправить их ошибку, выбить из укрытия землян и уничтожить, наконец, мост.
Какое-то время он смотрел на костёр, горящий в нише под скалой, где его не могли разглядеть с дороги и соседних скал. Гвардейцы даже в мелочах были внимательны, не подвергая себя и своих товарищей излишней опасности. Подумав об этом, Марк поднялся и направился к костру. Арно подал ему кожаный бурдюк, в котором плескалась ледяная горная вода, и он с удовольствием вылил её себе на голову. Холод, пробежавший по телу, освежил его, и он присел на землю возле костра, где уже сидели гвардейцы и его рыцари, уцелевшие в недавнем бою и не стоявшие в карауле.
В нескольких словах он рассказал о том, как войско на марше дважды попадало в засаду алкорцев и понесло существенные потери.
— Грамотно действуют, — заметил Валуев. — Бьют наверняка, не размениваясь на мелочи.
Игнат задумчиво посмотрел в сторону моста.
— Даже если частью их перестреляли, то кто-то должен был уйти. Если у них нет следующей позиции для аналогичной засады, то скоро они появятся здесь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Если б не было, они б появились, — заметил Фарид, который нежно поглаживал свою перевязанную руку. — Думаю, что у них ещё есть дела на той стороне, а потом они явятся сюда и снова попробуют взорвать мост.
— Если у них порох останется… — пробормотал Рагнар.
— Будем считать, что он у них есть, — ответил Марк и посмотрел на Карнача. — Нам нужно выставить посты на той стороне.
— Уже, — кивнул тот. — Там Булатов и Стаховски. Каждый час передают сигнал, что всё в порядке. Если что, поднимут тревогу.
— Этого мало! — нахмурился Марк. — Если их убьют…
— Их не убьют, — поморщился Карнач. — Стаховски своё дело знает, да и Юрий не дурак. Они поднялись на скалу повыше и видят дорогу далеко от моста. Дежурят по очереди. Потом их сменят Иван и Игнат. Не волнуйся, у нас, как всегда, всё схвачено.
— Что с тобой? — спросил Марк, с тревогой взглянув на него. — У тебя такой вид, словно ты недавно заглянул в собственную могилу. Прости, это просторечное выражение, которое ходит в тех местах, где я рос. Это означает…
— Я понял, что это означает, — вздохнул Карнач. — Я не заглядывал в свою могилу, просто мне приснился странный сон.
— Что за сон? — тут же переспросил Марк, и Карнач взглянул на него с удивлением. — Это может быть важно. На войне такое случается, снятся сны, которые предвещают беду или дают подсказки, помогая выжить. Мне однажды приснился отец и сказал, что я должен взять меч. Я тут же проснулся и едва схватился за оружие, как в палатку, где я ночевал, ворвались алкорцы. Если б я не был готов к этому, то мы б с тобой сейчас не разговаривали. Так что тебе приснилось?
Карнач смутился, но смущённые взгляды он бросал на своих друзей, а не на рыцарей.
— Мне приснилась леди Дарья, — наконец, признался он. — Я видел её очень отчётливо.
— Она говорила с тобой? — ещё больше встревожился Марк. — Что она говорила?
— Она сказала, что цитадель находится под её защитой, и что штурм нежелателен. Она не хочет кровопролития, и предупредила, что там за внешними воротами есть коридор смерти, который разделен опускающимися решётками на несколько отсеков, в потолке — люки, из которых будет сыпаться раскалённый песок, а в стенах — бойницы, возле которых будут стоять лучники.
— Это как в замке Карнарвон в Уэльсе? — уточнил Рагнар.
— Коридор смерти? — Игнат взглянул на Карнача. — А Дарья Ивановна не могла… ну, присочинить в воспитательных целях?
— Могла, — пожал плечами Карнач. — Но не забывайте, что сказал Эолад. Лорд Арес, комендант цитадели — выходец из земной диаспоры, прилетевший сюда в сознательном возрасте. Может, он тоже слышал об этом замке в Уэльсе и решил устроить что-то подобное здесь. А вообще, додуматься до такого мог кто угодно. Захочешь выжить и сохранить имущество, не то выдумаешь. Кстати, я об этом замке не знал, а значит, это не совсем сон.
— Что ещё она сказала? — спросил Марк.
— Она запретила мне и моим людям участвовать в штурме, и велела вернуться на звездолёт. Сказала, что это приказ.
— Здорово, — проворчал Игнат. — Давай считать, что это всё-таки сон.
Карнач метнул в его сторону свирепый взгляд.
— Ещё она просила передать Делвин-Элидиру, что если он хочет оплатить свой долг перед нею, то должен постараться предотвратить оба штурма. Не знаю, о каком долге идёт речь, но она сказала, что это — цена его жизни.
— Оба штурма? — переспросил Марк. — Значит, и замок на Грозовой горе она не разрешит взять?
— Она сказала, что там против нас будет применена магия, и нам будет очень страшно.
— Что она имела в виду? — нахмурился Марк, в то время как его рыцари тревожно переглядывались.
— Она не сказала. После этого у неё выросли крылья и она улетела.
— Серьёзно? — не поверил Игнат.
— Да, чёрт возьми! Если у твоего кумира они отрастают, то почему не могут вдруг вырасти у его жены? — внезапно разозлился Карнач.