Читать интересную книгу Повелитель снов - Екатерина Неволина

– Что вообще происходит? Я сошла с ума? – спросила Аня. – Хотя уровень бредовости слишком высок для простого безобидного сумасшествия.

– А вы разглядели, что у него за цветы на кольце? – словно невпопад проговорил Олег. Он до сих пор избегал смотреть на Алису, но чувствовал ее взгляд. Надо бы, конечно, объясниться с ней прямо сейчас, но пока банально не хватало сил. Лучше заморозить в себе все чувства, занявшись каким-нибудь делом.

– Маки, конечно, – пожала плечами Аня, – а какая разница?

– Маки? – переспросила Алиса, отведя наконец взгляд от Олега. – Не слишком ли много маков? У него на кольце – раз. Засушенный мак в книге – два, венок из маков на голове статуэтки – три.

– Погодите… – Олег, нахмурившись, сформировал для себя запрос: древнегреческий бог, связанный с цветком мака, и тут же получил ответ: – Морфей!

– Морфий? Ты думаешь, мы под действием наркотиков? – удивилась Аня.

– Нет. – Волков в нетерпении махнул рукой и подошел к столу, разглядывая статуэтку, изображающую спящего юношу. – Нам подсунули ложный след. Все это время мы думали, что проснувшийся бог – Посейдон, но ошибались. Мы имеем дело с Морфеем, сыном бога сна Гипноса и богини ночи Нюкты. Он насылает сновидения и легко принимает любой облик! В этом его главная специфика – очень точно копировать людей или любых существ. Кстати, – Олег был настолько увлечен открытием, что на самом деле отставил пока все эмоции и обратился к Алисе, – ты не помнишь, как представился владелец отеля?

– Какая-то греческая фамилия…

– Наркисс Нюктакис, – быстро ответила Аня. – Я видела имя в счете, который этот гад выставил мне якобы за порчу имущества.

Олег рассмеялся, и обе девушки посмотрели на него в искреннем изумлении и беспокойстве: не сошел ли он, часом, с ума.

– Все хорошо, – пробормотал Олег, отсмеявшись, – забавно. Этот Морфей большой затейник. Он играл с нами с самого начала. Я тут погуглил, имя Наркисс, то же самое что Нарцисс, происходит от глагола «цепенеть». То есть вполне подходит к тяжелому сну. Да и слово «наркоз» тоже идет от этого же корня. Забавный намек на сон под действием морфия, то есть Морфея. А уж фамилия и вовсе говорящая. Критское окончание «акис» означает «сын». То есть буквально – сын Нюкты. Смешно, не правда ли? Кстати, черный – его любимый цвет.

Алиса молчала, и на лице ее не было даже тени улыбки.

– Что-то не так? – спросил Волков.

– Погоди, нужно кое-что проверить… – Девушка казалась очень сосредоточенной и напряженной. Она нахмурилась и закрыла глаза.

Вместе с тем Олег увидел, как черный массивный стол ложного хозяина отеля вдруг начинает идти рябью и на миг на нем появляются легкие белые прожилки. Парень моргнул – и все снова стало по-прежнему.

– И что же это все значит?

– Это значит, – тихо ответила девушка, – что мы спим. И я даже не предполагаю, с какого времени и насколько долго…

Глава 16

И выйдет зверь…

Конечно, все это сон. Вот поэтому Олег и замечал разные несоответствия типа не разбившихся волн и слишком незначительных при такой силе цунами разрушений отеля. Сон, а она даже не почувствовала, не поняла этого! Стыдно, до чего же стыдно. Морфей играл с ними, а они верили, будто все происходит на самом деле!

Когда же они вошли в сон? Сразу, как приехали в этот странный отель? Еще раньше, в Москве? Или в один из других, возможно, ничем не примечательных дней? Алиса вспомнила, что как-то ей показалось, будто абажур у ночника сменил цвет. То же самое вроде произошло с плиткой на балконе. Вероятно, это и был момент перехода. Теперь все запуталось еще больше.

– То есть мы спим? – уточнила Аня, для которой все эти события казались совершенно невероятными.

– Да. – Алиса кивнула.

– И ничего этого нет на самом деле? Можно не опасаться?

Наверное, нужно было успокоить девушку, но Алиса не привыкла врать. Знать всегда лучше, чем не знать. Только понимая, что происходит, человек способен ответственно принимать решения.

– К сожалению, – призналась она, – мир снов довольно реален. И умереть здесь можно на самом деле. Просто не проснуться в том мире. Поэтому, пожалуйста, будь очень осторожна.

– А отсюда можно выйти? – задала новый вопрос Аня.

– Я попробую…

Алиса снова сосредоточилась и попыталась открыть невидимую дверь, как она делала обычно, оказавшись в сновидении. У нее кружилась голова, создавалось впечатление, будто силы утекают, как вытекает вода из треснувшего стакана, но тем не менее ничего не происходило.

Девушка пошатнулась и, возможно, упала бы, не окажись рядом надежной руки Олега.

– В мире Морфея очень трудно что-то сделать, – сказал Волков, поддерживая Панову под локоть, – я все удивлялся, почему пустяковое дело здесь отнимает столько сил, но теперь, мне кажется, это обоснованно.

Алиса кивнула. Она и сама понимала, что проснувшийся бог и должен быть сильнее первокурсницы, обучающейся в академии инициатов. Значит, они обречены и должны остаться его игрушками до тех пор, пока капризному божку не надоест играть с ними и он решит сломать и бросить ненужные уже игрушки. Нет, должен найтись какой-нибудь выход, хотя бы крошечная лазеечка. То, что ее пока не видно, не означает, что такой возможности не существует. Просто Алиса еще плохо искала.

– Может, выберемся из этого кабинета? – предложил Волков. – Тут будто в гробу. Мне кажется, сами стены давят.

Они вышли из кабинета.

Холл был безлюден и выглядел так же, как в тот день, когда Алиса и Олег приехали сюда, предвкушая романтический отдых и даже не думая о том, чем он может обернуться. Вода исчезла, все вещи вновь стояли на своих местах.

– Тут по-настоящему жутко, – прошептала Аня, осторожно ступая по скользкому мраморному полу.

– Он следит за нами, вернее, просто знает все, что мы делаем и, вероятно, даже думаем, – сказал Олег, – и поэтому перестал играть в землетрясение и наводнение, раз мы все равно догадались, что спим.

Алисе очень не нравилась эта напряженная звенящая тишина. Если Морфей счел одну игру законченной, он готовится к началу новой.

Ни Криш, ни инициаты не знают о том, что здесь происходит. Более того, время во сне может существенно отличаться от времени в реальности, уж это-то Алиса знала прекрасно. Значит, в реальности, пока они спят, могли пройти секунды, или дни, или годы, или столетия… Рассчитывать приходится только на собственные силы.

Входная дверь разъехалась при приближении людей, выпуская их компанию под сумрачное небо. Красивый остров казался теперь безжизненным, словно поставленная на монитор картинка, но море внизу было живым и то наступало на берег, то вновь отступало.

– Я хочу проснуться, – тихо сказала Аня. Она больше не казалась той решительной девушкой, с которой они познакомились, когда все еще только начиналось.

Олег с Алисой переглянулись. Если бы это было возможно осуществить так просто!

– Любопытно, какой сюрприз нам готовят, – проговорил Олег, и Алисе на миг стало легче от того, что они думали совершенно одинаково.

Олег был насторожен и, очевидно, не собирался сдаваться, несмотря на то что играть приходилось на чужом поле, чужими фишками и не сомневаясь в способности противника мошенничать.

– Пойдемте, – позвала Алиса. – Если найти правильную тропу, можно выбраться из царства сна.

Узенькая тропинка то поднималась в гору, то спускалась в ущелье. Иногда она терялась в колючих кустах, и приходилось продираться через них в буквальном смысле. Все трое шли, кажется, уже много часов, ноги покрыли красные полосы многочисленных царапин, ужасно хотелось пить, и удерживать вертикальное положение удавалось ценой невероятных усилий.

Они шли гуськом. Первым Олег, замыкающей Алиса. И давно не разговаривали, стараясь сберечь остатки сил. Дорога петляла, и Панова уже перестала верить в то, что они хоть куда-нибудь по ней придут. Морфей может водить их кругами хоть целую вечность.

– Я больше так не могу! – заявила Аня. – Меня достали эти живописные виды: пропасть справа, пропасть слева, а впереди колючки. Я устала, я хочу пить! Я человек, а не верблюд! Понимаете?

Еще бы не понимать. Они с Олегом находились в точно таком же положении.

– Сейчас, выйдем на открытое пространство и передохнем, – пообещала Алиса.

В мире снов никогда не знаешь, когда можно остановиться, но сейчас она бы не стала этого делать: слишком опасной выглядела тропинка, а с горы уже катились мелкие камешки, красноречиво намекая на сюрприз в виде обвала.

Их спутница молча кивнула.

Они возобновили путь, с трудом переводя дыхание. Горло горело, а ноги заплетались.

Но вот наконец очередной поворот – и снова ослепительно синяя гладь моря.