Читать интересную книгу Трепет. Годы спустя (СИ) - Маар Чарли

- Вот когда они родятся, то действительно больно будут щипаться. Особенно если ты не будешь давать им мясо, когда они чуть подрастут.

Амилия презрительно фыркает.

- Что это вы так уверены, что они будут любить мясо? Может, они выберут другой путь? И вообще, давайте есть. Наверняка дети так пинают Яну потому, что голодные.

Девочка начинает раскладывать по тарелкам еду, как всегда наваливая нам с Рустамом побольше овощей. Все-таки она неисправима.

31 глава

Рустам

Время летит с невероятной скоростью. Приближается день, когда родятся наши с Яной дети, и с каждым новым днем я замечаю, что жена все больше нервничает. Навязчивые мысли, которые она обычно высказывает мне за завтраком, за ужином и перед сном, буквально съедают ее изнутри. Она боится, что что-то пойдет не так во время операции - ей назначили кесарево сечение, так как один из детей лежит неправильно и никак не хочет переворачиваться. Еще Яну тревожит, что она не сможет стать хорошей мамой. Я, конечно, понимаю, что все ее тревоги - это, в первую очередь, действие гормонов, но все равно стараюсь успокоить жену.

- Уже завтра госпитализация Рустам, а потом операция. Я себе места не нахожу, а ты так спокоен!

- Ну, малыш, если еще и я буду дергаться, то все совсем плохо будет. Кто-то из нас должен сохранять спокойствие, так ведь?

Яна бродит по комнате и кусает ногти, подперев одной рукой поясницу.

Выглядит потрясающе с этим животом. Я даже буду скучать по ее беременному облику. Ей он очень идет. И зря Яна переживает о том, что будет плохой мамой. Такого быть не может, потому что это у нее в крови. Все, что должны быть в матери, она совмещает в себе целиком. Не добавить.

- Да я знаю! Просто предстоящая операция никак не выходит из головы, - жена садится на постель и закрывает лицо ладонями. - Просто кошмар какой-то! Ты знаешь, как это страшно?!

Не представляю. Я на самом деле, как мужчина, не могу оценить страх женщины перед родами. Вот страх мужика могу. А нам пиздец как страшно. Но мы боимся, скорее всего, иначе. Ведь это женщине, а не нам, приходится ложиться на операционный стол.

- Малыш, - я присаживаюсь рядом с женой и начинаю массировать ее плечи. Спина и шея у нее в последнее время часто болят. Понятное дело при такой нагрузке. Все-таки моя жена будущая мама двух малявок. - Мне трудно представить, что ты сейчас испытываешь, но ты знаешь, что я рядом, и всегда готов тебя поддержать.

Она вздыхает, прикрывает глаза, наслаждаясь массажем, затем кладет голову мне на плечо.

- Уже измучила эта тревога.

- Все будет хорошо. И с этим мы справимся.

- Во сколько вам с Ами в аэоропорт?

Дочка гостит у нас всю последнюю неделю. Перед госпитализацией Яны мы, разумеется, решаем отправить ее домой. Сейчас Эдие перевели на наблюдение в клинику здесь в Америке, поэтому Ами стало проще летать к нам при желании и возвращаться к матери в любой момент.

- Поедем через полчаса. Ты у меня об этом спрашивала уже миллиард раз.

- Прости. Просто из-за нервов все из головы вылетает.

- Да все в порядке, малыш. Пока мы будем ездить, полежи, отдохни. Я скоро вернусь, - целую жену в губы, затем помогаю устроиться на постели, после чего выхожу из спальни и иду в комнату Ами, чтобы проверить, готова ли дочь.

- Да-да. Все собрала, пап. Не переживай. Скоро буду! - Амилия говорит по телефону с Майклом, когда я стучусь в приоткрытую дверь.

- Маме привет! Давай! Люблю вас! - сбросив вызов, дочка поворачивается ко мне и жестом приглашает войти.

- Готова?

- Ага. Как Яна?

- Нервничает. Но в целом неплохо.

- Понятно... Обещаете, что позовете меня сразу, как можно будет посмотреть на малышей? - она заламывает пальцы и смотрит на меня умоляюще.

- Ну, конечно, позовем. Можешь не сомневаться.

- Хорошо. Я буду ждать. И еще обещай, что позвонишь, как только они родятся?!

- Позвоню, - тепло улыбаюсь, глядя на дочку.

За этот год она сильно повзрослела, стала совсем другой, словно прошлая Амилия и настоящая - это две разные личности. По сути, так оно и есть. Люди могут довольно сильно поменяться, если у них на то есть серьезные причины. К тому же Ами растет. Ей до зрелости еще долгий путь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

- Я пока вернусь к Яне. Через тридцать минут выезжаем.

- ОК, пап.

Через полчаса, как я и сказал, мы с Амилией находимся на пути в аэропорт. Разговаривать с дочерью день ото дня становится все легче. Между нами нет недопонимания и напряжения, которое сохранялось на протяжении нескольких лет нашего общения. Сейчас, слава богу, все хорошо. Еще радует, что у Яны с ней тоже все наладилось. Они довольно часто общаются и спокойно проводят время вместе, когда меня нет.

Мы почти доезжаем до аэропорта, когда звонит Яна.

- Да, малыш, что такое?

- Рустам! У меня воды отошли! Это плохо. Очень плохо! Мне нельзя рожать самой! Нельзя! У меня операция!

Резко сбавляю скорость и выруливаю на обочину.

- Быстро вызывай неотложку. Я сейчас позвоню врачу. И сам скоро приеду.

- Приезжай, пожалуйста, поскорее! Мне страшно!

- Пап, что случилось? - тревожно спрашивает дочь, когда я до хруста костяшек сжимаю руль и пытаюсь хоть немного успокоиться, чтобы доехать до Яны, не попав в аварию.

- Роды начались. Слишком рано. У Яны операция по плану.

Быстро набираю номер врача, наблюдающего беременность жены, и сообщаю, что случилось. Затем снова перезваниваю Яне и спрашиваю, вызвала ли та неотложку. Она говорит, что вызвала и сейчас ждет. Ревет в трубку. Боится, что это плохой знак и с детьми что-то не так.

Блять!

- Я позвоню папе и маме и скажу, что сегодня не прилечу, - быстро тараторит Амилия, когда я разворачиваю машину и еду в обратную сторону.

С Яной всю дорогу на связи, она обрывает вызов только когда скорая приезжает. Уже из машины неотложки звонит и говорит, что на пути в больницу. Я давлю на газ.

Мы долетаем до клиники намного быстрее, чем ехали от дома до аэропорта. Там мне объясняют, что жену увезли на срочную операцию и увидеть я ее смогу только после ее проведения. Остается только ждать. И хоть меня убеждают, что случаи начала родов до назначенной даты операции довольно частое явление, тем более при многоплодной беременности, я все равно, блять, не успокоюсь, пока не увижу, что с женой и с детьми все хорошо.

- Мистер Багримов, у вашей жены доношенная беременность, роды просто начались чуть раньше, но так как один ребенок лежит неправильно, мы не можем рисковать и позволить ей самой рожать, поэтому направили ее на экстренную операцию. Она пройдет довольно быстро. Мы совсем скоро вас позовем.

- Они сказали, что все будет хорошо, пап, я уверена так и будет.

Амилия кладет ладонь мне на плечо и ободряюще сжимает.

*****

Не знаю, что в их понимании значит "скоро", но мне кажется, целая вечность прошла, когда наконец к нам выходит врач с улыбкой на лице. Мы с Ами тут же подлетаем к нему, чтобы узнать, как обстоят дела.

- Поздравляю с рождением сыновей, - говорит врач еще до того, как я успеваю хоть что-то сказать и спросить. - Двое мальчиков. Весом почти три килограмма каждый. Чувствуют себя прекрасно, как и их мама. Можете взглянуть на них. Только наденьте медицинский халат и маску.

У меня родились сыновья... И они здоровы. И с Яной все хорошо...

Не могу поверить. Вроде бы девять месяцев ждал их рождения, но сейчас это, блять, будто не со мной происходит, а в какой-то параллельной реальности. За грудиной щемит, кровь шарахает по вискам, и руки начинают дрожать.

- Пап! Ты чего застыл?! Идем же скорее! Нам разрешили посмотреть! - Амилия дергает меня за плечо, и я только теперь понимаю, что врач уже ушел, а я тупо стою на месте, будто прирос к нему, и не могу пошевелиться.

У нас с Яной теперь есть двое детей. Охренеть какое чувство. Непередаваемое просто.

Кое-как, все еще находясь в абсолютном шоке, я просовываю руки в медицинский халат и надеваю маску. Амилия делает то же самое, после чего мы направляемся к палате, где за большим стеклом в стене лежат новорожденные. У медсестры, что как раз выходит оттуда, я спрашиваю, где дети Багримовых. Она указывает на две медицинские кроватки, стоящие рядом друг с другом. По счастливой случайности они располагаются довольно близко к стеклу. Я могу разглядеть детей, но этого все равно недостаточно. Хочу взять их на руки.