оставшиеся несколько лет до получения аттестата. Ивану на тот момент было уже 14, он кое как закончил 7 классов у себя в детдоме. Учеба там давалась ему сложно. Тем не менее желание учиться дальше у него явно присутствовало, да и с другой стороны, что еще делать человеку если он на 90% времени заперт в четырех стенах? Так уж повелось что мозг человека всегда остается свободен, его нельзя ограничить какими-то рамками, стенами, границами.
В том районе, где мы проживали, находилось три школы, и я начал с самой ближайшей к моему дому. Я приехал туда ранним утром и встретился с весьма вежливой директоршей. Эта дама была еще в том особом переходном возрасте, когда она вроде бы уже не особо молода, но еще вполне себе привлекательная, поэтому явно страдала от недостатка мужского внимания, постоянно находясь в женском коллективе. Оставшись с ней вдвоем в кабинете, мы начали разговор и она часто делала странные паузы при этом заманчиво улыбаясь. Я не понимал что это – толи попытка неуклюжего флирта, по привычке из ее молодости, толи какая-то странность, вызванная годами работы в школе. Возможно она действительно имела на меня какие-то планы, узнав мое холостое положение, но когда я вдруг сказал ей что мой ребенок – приемный, да еще и инвалид, то ее благодушие сразу же улетучилось, превратившись в циничное равнодушие. Ледяным голосом она произнесла:
– А он у вас хотя бы читать и писать умеет? Как он будет успевать среди наших остальных здоровых детей?
– Умеет все что нужно, – твердо ответил я, – А если нужно будет, то догонит и перегонит.
– Ну а как он вообще передвигается? Он может ходить? – с опаской спросила она.
– Да ходит, на костылях.
Я конечно же почти сразу по тону этой директорши понял, что в этом месте мне ничего не свети и просто зря теряю свое время. В любом случае на любой свой довод я получу отказ, поэтому тупо начал «троллить» эту директоршу, спросив:
– А вы наверное хотите сказать, что у вас здесь одни гениальные дети учатся?
На что она начала выкручиваться и всячески намекать мне на то, что у них в школе просто нет условий для таких, как она выразилась «одаренных детей» как мой Иван. Да и лимит у них какой-то в школе уже превышен. На этом мы с ней распрощались.
Во второй школе, которую посетил я, все было гораздо проще. Директор этой школы – маленький, коренастый мужичок с густыми черными усами, выслушав меня, сказал: «В общем приходите с документами, на месте разберемся». Как оказалось в этой школе был класс, в котором училось несколько ребят как они говорили «с ограниченными возможностями». Мы пожали друг другу руки, и я поехал домой окрыленный таким быстрым решением своей проблемы. Иван же в свою очередь был не особо рад моей удаче. Узнав что я нашел ему школу, он недовольно пробурчал:
– Не нужна мне твоя школа, там только занудство одно и пустая трата времени. Сейчас вообще можно по интернету учиться.
В ответ я парировал:
– Но аттестат же тебе в интернете не дадут.
На что Иван ответил в своем стиле:
– Ну только что из-за этой бумажки и придется туда ходить.
Я победил в этом споре, поэтому Ивану так или иначе придется ходить в школу. Что было приятно. Бедному без образования совсем тяжко. Это я понял по себе. Хотя у меня конечно же был диплом, но абсолютно без каких-либо знаний или опыта работы. В моем случае учеба свелась к бесцельному посещению в течении нескольких лет какого-то странного здания именуемого университетом, где меня ждали сплетни, отношения, вечеринки, скандалы, драки. В общем все кроме учебы. Хотя конечно же я иногда ходил на лекции, не понимая и половины того что там рассказывали, но особо проблем в этом не видел. Проблемы меня ждали лишь на сессиях, где моя задача состояла в том чтобы найти подход к каждому преподавателю для получения нужной оценки на экзамене или зачете. Деньги решали все, но попадались конечно же упорные или упоротые преподы. Тогда в дело уже вступало руководство факультета, а я получал свои оценки и «типа учился» дальше. Пять лет пролетело быстро и вот я получил свой диплом толком не понимаю что с ним делать и зачем он мне. Я никогда не думал что когда-нибудь он мне понадобится, но прошло время и оказалось что этот диплом как тонкая красная линия отделяет мир тяжелого ручного труда и мир белых воротничков. Ивану нужно тоже донести это, показать что работа головой это путь в мир свободы и возможностей при должном старании.
*****
Все мысли у Ивана в тот момент были заняты другим. Ведь он наконец нашел Аню в социальной сети. В окне результатов поиска было немало девушек со схожим именем и фамилией, но ее профиль располагался одним из первых в списке, поэтому ошибиться с выбором оказалось просто невозможно. Иван зашел в профиль Ани и открыл список ее фотографий. В задумчивости он долго перелистывал их все от начала до конца. С каждым фото она все больше ему нравилась. У нее было очень приятно лицо, русые волосы и запоминающийся взгляд больших карих глаз. Также Ивану очень нравилось полное отсутствие какой либо «гламурности» на ее фотографиях, хотя одежда и красивые фоновые виды выглядели весьма не дешево. Очевидно, что она делала такие фото во время своих частых путешествий по разным странам. Кроме того у нее в профиле было почти полторы тысячи друзей. Иван же не мог похвастаться таким разнообразием. В его профиле пока вообще не было ни одного фото, а в друзьях висели лишь какие-то непонятные люди, которых он никогда не видел. Задумавшись, Иван долго сидел на стуле, смотря в экран своего ноутбука, не решаясь нажать на кнопку «Добавить в друзья». Он боялся что получит отказ, что Аня не добавит его в друзья, боялся что все происходящее с ним окажется всего лишь шуткой. Сказка закончится и вместе с этим исчезнет его последний шанс в этой жизни на общение с девушкой мечты. Тем не менее просто сидеть и ждать было еще мучительнее. Наконец Иван решился и нажал на синюю прямоугольную кнопку, затем в маленьком окне чуть ниже добавил подпись: «Привет, это я, тот самый парень с зонтом» и стал ждать. Минуты тянулись медленно, а ответа все не было. Просидев почти час в ожидании, Иван раздраженно закрыл ноутбук, хлопнув крышкой, и, опираясь на свои костыли, вышел покурить на балкон.
*****
Иван часто курил, когда никого не было дома,