встанешь раком.
Смотрю на её взлетающие вверх брови и напоминаю.
— Мы ведь говорили о том, что я трахну тебя в задницу. Подумал, что время пришло.
Женщина тяжело вздыхает.
— Порой мне нравится дерзость, мальчик. Но сейчас не тот случай. Мне нужны ответы на мои вопросы. Иначе придётся использовать другие методы.
Чуть наклоняю голову вбок.
— Уверена? Здесь полно одарённых. За дверью моя клиентка. А ты собираешься пробить дыру в разуме студента, чтобы покопаться у него в мозгах. Как попытаешься всё скрыть? Сотрёшь память у нас обоих? Заодно может отловишь всех, кто видел, как мы уходим вместе и разберёшься с ними. Если у меня будут отсутствовать воспоминания, это будет означать лишь одно — ты вмешалась в работу сознания.
Удовлетворённо хмыкает.
— Ну вот. А ещё пытался вилять хвостом. Рассказывай. Как ты стал менталистом и откуда почерпнул знания?
Сучья шлюха. Ну а я идиот. Попался в такую простенькую ловушку. Хотя, может она незаметно надавила силой, чтобы вынудить меня ответить?
— Почти все знают, что менталисты способны стирать память. Не стоит недооценивать средний уровень интеллекта студентов.
Эта сука усмехается.
— Ну да. А ещё все знают, как защититься от влияния на своё сознание и способны использовать способности менталиста на других обучающихся. Ах да, совсем забыла — каждый студент может вынести за пределы университета призрака. Да что там, ему разрешается внедрить его в голову другого одарённого, заставив того нести околесицу, а потом сдохнуть. И конечно никто не посчитает это убийством. Не говоря уже о других законах, которые ты нарушил.
Вот это уже плохо. История с призраком, казалось бы канула в лету, но нет — Салвец тоже до неё докопалась. Или знала всё с самого начала. Возможно просто наблюдала за мной.
Откинувшись в кресло, прикидываю, как быть дальше. Судя по уверенному лицу, женщина знает о чём говорит и отпираться особого смысла нет. Другое дело, что я пока не понимаю, какого хера ей от меня надо? Зачем позвала в этот кабинет?
— На кого ты работаешь?
Снова вызываю у неё лёгкое удивление. Правда реагирует она уже иначе.
— Сначала ответь на мои вопросы, Тео. А потом продолжим.
Выразительно оглядываюсь по сторонам.
— Уверена, что нас не слушают?
Преподаватель позволяет себе лёгкую усмешку.
— Это мой личный кабинет. Даже если сюда заявится Примус и попытается взломать защиту, я это почувствую. В физическом плане он защищён не хуже.
Момент колеблюсь. Потом чуть подаюсь вперёд, впиваясь взглядом в её глаза. Мне нужно раскачать эту грёбанную лодку и заставить понервничать всех остальных её пассажиров. А ещё лучше, сбить с толку рулевого и заставить гребцов работать вёслами вразнобой. И для этого сгодятся любые методы. Включая довольно рискованные.
— За последние двадцать четыре часа, я дважды был совсем недалеко от гибели. Агенты одной специальной службы пытались меня то ли убить, то завербовать, а их коллеги из второй, фактически заставили стать подопытным. Безопасники предложили сделку, от которой нельзя отказаться. А ещё я своими глазами видел смерть человека и чувствовал, как гаснет его сознание. Но сегодня он снова ходит по земле.
Сделав секундную паузу, добавляю.
— Если ты хочешь откровенного разговора, давай. Я не против. Если звёзды лягут, как надо, потом могу и поиметь тебя прямо на этом столе. Но если ты собираешься ходить вокруг, да около, выбирая кривые тропинки и лишние слова, то иди нахер. Можешь попытаться сломать мою защиту. Возможно у тебя это получится. А может быть нет. И тогда я пробью твою.
Теперь она откидывается назад. Внезапно усмехается.
— Ты похоже не знаешь, кто я такая, да?
Пожимаю плечами.
— Ну почему же. Знаю. Служила в Четырнадцатом легионе, в составе третьей когорты. Вместе со всеми остальными угодила в жестокий замес на территории Африки. Какое-то время командовала легионом, так как все вышестоящие офицеры были убиты. Объявлена в розыск на территории Римской империи. Награда — полмиллиона денариев. Немало, кстати. Я бы на твоём месте гордился.
Губы женщины сжимаются в тонкую полоску.
— Да что ты знаешь о войне, мелкий выродок!? Мы сражались практически в полном окружении. Метались из стороны в сторону, проливая кровь. Я отправила на смерть десятки тысячи гражданских, чтобы сохранить жизни солдат. Ментальный контроль даёт совсем немного времени, но его хватает, чтобы вооружённая чем попало толпа бросилась на противника и сдохла. Если повезёт, забрав кого-то с собой.
Шумно выдыхает воздух.
— Я убила столько людей, что сбилась со счёта. Но вывела легион. То, что от него осталось. А эти твари объявили меня преступницей!
Ничего себе. Не ожидал такой бурной реакции на свои формулировки. Скорее уж предполагал, что она отшутится или снова вернётся к своим вопросам.
В следующий момент чувствую давление силы. Нет, она не пробует взломать мою защиту и залезть в голову. Всё проще. Салвец шлёт образы и картинки, едва ли не вколачивая их в мой разум. Уклониться от просмотра практически невозможно. Да и не слишком хочется, в конце концов это всего лишь информация.
Светящиеся от какой-то субстанции деревья, умирающие солдаты, выблёвывающие свои внутренности, груды мёртвых тел. Бегущая в атаку масса людей, которые сжимают в руках разнообразное холодное оружие. Ещё одна толпа, что растворяется в джунглях. Улавливаю дополнительный посыл женщины — они должны встретить врагов и умереть, чуть задержав преследователей.
Образы идут сплошным потоком, начиная здорово раздражать. А в какой-то момент я вовсе прихожу в бешенство. Эта сука решила показать, насколько она погрязла в крови и дерьме? Она же в курсе, что сейчас открыла канал связи? Который я могу сделать двусторонним. Не слишком лёгкая задача, но и не настолько невозможная, как может показаться.
Концентрируюсь на собственной памяти. И через пару секунд обрушиваю на неё встречный поток образов. Одно из первых столкновений с адептами Твари, когда мы ещё не знали, с кем именно сражаемся. Улицы, заваленные трупами. Выпотрошенные люди. Разорванные в клочья солдаты, которым ни капли не помогли застывшие посреди улицы танки.
Следующие битвы. Реки пролитой крови и сотни тысяч убитых людей. Отряды адептов, опустошающие города. Схватка с самой Тварью, которую Тридцатка выиграло. Предательство. Казни пленных членов Тридцатки. Убийства наших учеников. Исчезновение любимой женщины. Последние слова Бортиса, что я услышал перед тем, как умереть в своём старом мире.
Остановившись, понимаю, что Салвец больше не транслирует образы. Женщина застыла на месте, ошарашенно пялясь на меня. Наконец выдавливает из себя слова.
— Кто