Внимание! Да не на себя! На борщ! (2009)
Есть только один способ избавиться от страха публичного выступления. Надо прекратить думать об аплодисментах.
Чтобы доказать это, наш мастер на курсе режиссуры драмы поступил просто. На первом же занятии, когда мы, вчерашние абитуриенты, расселись в аудитории, он вызвал меня на площадку. Я медленно оглядел зал и замер в ожидании задания. Никаких сомнений в успехе. Сейчас я покажу, кто здесь лучший актер. Сергей Александрович ласково спросил: «Голоден ли, Игорек?» Вопрос странноватый, но я был честен, ответив «да». Из-за кулис вывезли столик, на котором стояла тарелка с борщом. В красной жижице плавал кусочек говядины, а сбоку прилепилось пятнышко сметанки. Борщ был горячим, над тарелкой вился пар. Сглотнув слюну, я взял ложку и в ту же секунду понял, что это и есть мой первый театральный этюд. Рука предательски задрожала. Гамлет испугался. Насмешливые взгляды товарищей лезли ко мне отовсюду. Лоб покрылся испариной. Пытаясь справиться с волнением, я изо всех сил сжал ложку, пальцы побелели, и она пошла в пляс. Попытка наклониться низко-низко и зачерпнуть борща закончилась фиаско – борщ расплескался на полпути ко рту. В отчаянии я стал щипать себя. Синяки потом не проходили месяц. В глазах потемнело, стол вместе с тарелкой исчез из поля зрения, все внимание было приковано к тем, кто наблюдает за мной. Захотелось внезапно умереть или поступить в железнодорожный техникум, лишь бы избавиться от позора.
Вдруг, как из пелены тумана, послышался голос мастера. Он спокойно спрашивал: «Вкусный супчик-то? А мясца довольно положили? Капустка хрустящая?» Я тупо посмотрел перед собой, увидел тарелку, механически принюхался, потрогал мясо ложкой… и спустя мгновение уже уплетал борщ за обе щеки, забыв об однокурсниках, позоре и всех переживаниях.
Мастер взял мое дрожащее внимание и направил его на дело. Так он показал мне, что тот не боится, кто думает не об оценке публики, а о тарелке с борщом. Делайте дело, и страха не будет!
О работе с аудиторией. Внимание! (2003)
Внимание – это калитка в сознание слушателя. Не завладели вниманием – лучше идти пить пиво. Хотя чаще оратор почему-то не хочет пива и продолжает говорить, а в это время «Люди спят: урлы-мурлы. Над людьми парят орлы…» А что остается выступающему? Воскликнуть с обидой в голосе: «Вам что, не интересно?!» или пригрозить: «Куда смотрите? Сюда смотреть надо!» – и ткнуть пальцем себе в рот.
Помню сержанта в подмосковной учебке. Внимание брал на раз: кидал указку, как индеец копье, точно в лоб нерадивому слушателю (указка была с резиновым набалдашником). Хороший способ, но ограниченный служебной сферой применения. Хотя некоторые руководители могут взять на заметку.
Но мы пойдем другим путем! Вот главный закон привлечения и удержания внимания (в любой речевой ситуации): говорите интересно! А для этого необходимо, чтобы то, о чем вы хотите сказать, было прежде всего интересно лично вам.
В моей памяти пожелтевшими обрывками висят впечатления о скучных речах и разговорах, на выслушивание которых пришлось потратить время. Предметом таких бесед были любопытные вещи, к сожалению, никак не затронувшие чувств рассказчиков и оставшиеся бесцветными и безвкусными. Так случается, когда человек говорит по обязанности либо когда ему скучно. И наоборот, предмет, который по определению должен навевать тоску, оказывался в умелых руках (точнее, устах) на зависть интересным.
Однажды я попал на научную конференцию, посвященную архивному делу. Ну, скажите, пожалуйста, где прячется серая моль и мрут мухи? В архивах! Где тоскуют от скуки старые девы? В архивах! Однако услышанное мною тогда противоречило всем моим представлениям и ожиданиям. С горячностью горца, размахивая кулачками, дама с черепаховой брошью звенела об утраченных фолиантах, и весь зал, затаив дыхание, внимал перечислению цифр и шифров. Глаза ее горели неугасимым огнем любви к своему делу!
На волне всеобщего энтузиазма я купил в ларечке при зале заседаний увесистый том по основам архивного дела и теперь прижимаю им крышку сканера. Вот результат воздействия на меня слова! (Возможно, вы спросите: как быть, если приходится говорить по обязанности? А кто обещал, что жизнь медом намазана? Попробуйте заинтересовать себя. Пять лет назад меня тошнило от риторики. До тех пор пока я не понял, что это не наука о правильной расстановке слов, это искусство взаимодействия с людьми.) Правды ради замечу, что люди в том зале пришли послушать именно архивариусов, а не группу «Тату», их внимание поддерживалось интересом к теме заседания. То есть мало самому увлечься делом – необходимо учитывать интересы самих слушателей.
О потребностях людей, мотивах их поступков и зонах их интересов написаны горы психологических книг. Вероятно, кому-то они помогают. Я же полагаюсь в вопросе определения ожиданий моей аудитории на опыт и интуицию. Наверняка часто ошибаюсь, но узнать об этом уже не могу. Как говорил поэт: «Иных уж нет, а те – далече». Речь – всегда риск.
Очень трудно достичь внимания слушателей и собеседников, если вы, к примеру, изъясняетесь научно (то есть сыплете направо и налево специальными терминами, которых никто, включая вас, не понимает) или говорите невнятно, «съедая» согласные, как будто у вас каша во рту. Мало того, непонятная речь может не только лишить вас внимания слушателей, но и вызвать у них раздражение. Мы рассматриваем сейчас это качество речи – ясность – как средство привлечения и удержания внимания аудитории, но если взглянуть шире, то становится очевидным, что ясность есть вежливость речи, ваше уважение к собеседнику, но одновременно это и результат прагматичного расчета.
Вот, например, прихожу я в налоговую инспекцию. Трачу двадцать минут на то, чтобы выяснить, в какой кабинет мне следует обратиться. Это оказывается невозможно, ибо надписи на кабинетах рассчитаны на знатоков постановлений и нормативных актов – они изобилуют терминами, мне неизвестными. Слава богу, в очередях (а разве без них может обойтись учреждение, желающее быть значительным в глазах граждан?) находятся люди, способные перевести формулы налоговиков на русский язык. Иду в кабинет, в котором милейшая женщина, используя все тот же птичий язык, сообщает мне ряд сведений, половину из которых я – кандидат наук – не понимаю. На мою просьбу пояснить суть сказанного она реагирует неадекватно, и я, не желая стать очередной жертвой служебного произвола, быстро покидаю ее комнатушку. В результате звонков друзьям и поиска в интернете необходимых документов я теряю три часа рабочего времени. В масштабах страны (даже если таких недоумков, как я, и не много) цифра потерь должна быть фантастической. О сохранении нервов, здоровья, хорошего настроения я просто не говорю.